— Чем больше ты двигаешься, тем слабее становишься. Ты ведь дракон, должен знать.

Но Рэй упрямо шёл дальше, неумолимо сокращая расстояние между собой и заговорщиком. Я уже нащупала застёжку, когда Олли, всё ещё голый ниже пояса, схватив со стола какую-то вещь, по стеночке пошёл ко мне. Странный луч, что окутывал сиянием дракона, он не отпускал, а Рэй продолжал упрямо двигаться на него.

— Вот псих, — проговорил Олли с нескрываемым ужасом на лице.

Он не успел дойти до меня всего несколько шагов. В дверь заглянула… Зои.

— Нашла! — взвизгнула она и с отвагой, граничащей с безумием, бросилась ко мне.

Олли не на шутку перепугался. От неожиданности он даже отпустил луч, что удерживал дракона — и Рэй тут же одним прыжком настиг негодяя, схватил его за горло и прижал к полу.

— Все стоять! — на пороге появился Дортмунд. — Не двигаться!

Зои обняла меня и собственным телом прикрыла от посторонних глаз. Дортмунд взмахнул посохом. Длинные молнии сверкнули с треском в воздухе, пронзив Рэя в спину, а Олли в тот же момент попросту исчез, оставив после себя лишь лежащие на полу штаны.

Я закричала. Руки Рэя подогнулись, он чуть не упал на пол, но в последний момент удержался — чтобы все же рухнуть, как набитый мешок. Обнимавшая меня Зои обернулась — и я вырвалась, наконец на свободу. Забыв о своей наготе, о Дортмунде, об Олли, бросилась к дракону и с трудом перевернула его на спину.

— Рэй, — говорила я, и слёзы текли ручьями по моим щекам. — Рэй, скажи, что ты в порядке.

Он смотрел мне прямо в глаза. Рот чуть приоткрыт, лоб расслаблен, грудь тяжело вздымается на каждый вдох. Ему не нужно было говорить, я чувствовала, всей своей сущностью ощущала, что с минуты на минуту он испустит последний вздох — и уйдёт за грань.

— Рэй, что он с тобой сделал, Рэй?..

Он с трудом протянул руку и, коснувшись влажной щеки, улыбнулся.

— О`Нил! — крикнула я, оборачиваясь к магу, который как раз подошёл к нам. — Что ты с ним сделал?! Вылечи же его скорей!

Тот присел над драконом, и лицо его было напряжённо-серьёзным.

— Я не могу ничего сделать, — прошептал он, качая головой. — Поздно.

— Как поздно?! Что значит — поздно?! Ты же лучший ученик академии!

— Вот именно, — вздохнул Дортмунд.

— Я же говорил, — прохрипел дракон. — Ты убийца.

И маг впервые не стал с ним спорить.

— Ты… — я схватила его за отвороты камзола. — Что с ним?!

— Хорошее заклинание. Сильное. И попало удачно — прямо в сердце.

Дракон едва слышно рассмеялся.

— Какая ирония, — выдавил он, откинув голову. — Прямо в сердце…

Прямо в сердце.

Я чувствовала это с самого начала. С самой первой нашей встречи. Чувствовала — и никак не могла облечь в слова, уловить истинный смысл сбивчивых образов.

— Нет… — я покачала головой. — Нет, нет, нет! Нет, Рэй, ты не умрёшь, не умрёшь!..

Суетливо, с трудом управляя непослушными пальцами, я расстегнула наконец ошейник и отбросила его в сторону.

— Не умрёшь, не сейчас, не сегодня, не при мне!

Я провела ладонями по его лбу, по груди, распахнула камзол и рубаху, открыв взорам испещрённую шрамами грудь.

— Как же это, как…

Голос в голове твердил: желай. Желай — и у тебя всё получится. Вот только как это — желать? Кажется, я никогда в жизни не желала ничего сильнее, чем сейчас — исцелить этого хмурого, но такого нежного, строгого, но такого чувствительного дракона.

— Лея, — прошептал он. — Я должен тебе сказать.

— Молчи. Молчи! Вылечу тебя — тогда скажешь!

Со спины ко мне подошла Зои и заботливо накинула на мои плечи чей-то плащ, а я обеими руками вцепилась в ладонь дракона, не замечая вокруг больше никого.

— Лея, — его голос был вкрадчив и слаб. — Мне повезло. Я успел отыскать истинную пару…

Он замолчал, и рука его медленно расслабилась, веки опустились. Вдох — и замерла грудь.

— Нет, — повторила я и приложила к области его сердца дрожащие руки. — Дыши же, дыши. Дыши!..

Но ничего не происходило, и я припала лицом к его груди и зашлась в неудержимых рыданиях.

— Лея, — Дортмунд положил ладонь на моё плечо. — Я правда ничего не мог поделать. Чудо, что он дожил до сегодняшнего дня…

— Убирайся! — крикнула я. — Видеть тебя не хочу!

И снова уронила голову на грудь бездыханного дракона.

Но тут рука его, вздрогнув, поднялась и грузно упала мне на голову. Я подняла глаза: дракон так и лежал с закрытыми глазами.

— Я ужасен, да? — вдруг выдохнул он сквозь побледневшие губы.

— Что?.. Рэй, ты жив?!

— Шрамы… они ужасны…

Поднявшись, я обхватила его за щёки и принялась бережно убирать с лица упавшие волосы.

— Что ты, Рэй, — сквозь слёзы проговорила я дрожащим голосом. — Ты лучше всех! Я…

Не договорила. Повинуясь внезапному порыву, просто склонилась над ним и поцеловала в холодные, неподвижные губы.

Только живи. Только живи!

Медленно, неуверенно он ответил на поцелуй, и губы его становились всё теплее, всё сильнее, пока наконец он не обхватил широкой ладонью мой затылок.

— Живой, — выдохнула за моей спиной Зои.

— Быть такого не может! — ответил Дортмунд. — После Полярной Звезды никто не выживает!

— Никто, — легко согласилась принцесса. — Кроме тех, кого полюбила фея.

— Леди Лея! — от сотрясшего весь дом голоса я даже обернулась. На этот раз в дверях появился Бэримор, а следом за его широкими плечами возникли и головы остальных избранных. Всех, кроме Уэйна.

— Хвала Одноликому!..

— Успели!

— Она в порядке?

— А это Рэй, что ли?

— Леди Лея, вы раздеты! — наперебой кричали они, протискиваясь внутрь.

— Принцессу Мелинду отыскали, — доложил незнакомый мне маг. — Она во дворце.

— Арестуйте её сейчас же, и попросите короля дождаться меня, — ответил Дортмунд.

Дракон попытался привстать на локтях, и я поспешно выпрямилась, чтобы не мешать ему. Он взглянул на меня и улыбнулся:

— Всё происходящее меня более чем устраивает, но тебе стоит во что-нибудь одеться.

Спохватившись, я запахнула накинутый на меня плащ и густо покраснела.

— Приличные мужчины не смотрят, когда девушка раздета!

— Я только что умер, мне можно! — расхохотался дракон и я облегчённо выдохнула.

… Неподалёку от маленькой деревушки в Тридевятом царстве, простой мужичок неторопливо шагал по лесу. В одной руке у него была корзина с лесными ягодами, в другой — палочка, которой он раздвигал листья кустов и лопухов, присматривая яркие сочные плоды и мечтая о сладких пирогах. Всё было спокойно, как вдруг воздух пришёл в движение — и в нескольких шагах образовался высокий мужчина в рубахе и богатом, иностранном камзоле, но при этом совершенно раздетый ниже пояса. Мужичок присел, скрывшись за ветвями рябины и принялся наблюдать.

Незнакомец выругался — виртуозно, витиевато — пробормотал что-то о том, какие плохие товары продаёт «этот Уэйн», огляделся и пошёл прямиком к виднеющейся неподалёку тропинке. Мужик хотел было крикнуть, предупредить странного человека о том, что прямо перед ним расположился медвежий «подарочек», но не успел. Тот наступил голой ногой, поскользнулся, упал и тут же, вереща, вскочил на ноги. Мужик с любопытством высунулся: от незнакомца уже убегал недовольный ёж, а сам он, хватаясь за кровоточащее бедро, принялся прыгать на одной ноге, пока, наконец, не попал в капкан.

Мужик сморщился, представив себе боль, что пронзила бедолагу и уже поставил корзину, чтоб поспешить на помощь… и опять не успел. Сквозь кусты, ломая ветви, шла ведьма, старая Марья Баженовна, а за ней следом чуть менее старая баба Ждана с зачарованной скамьёй, которая, как собачка, перепрыгивала через поваленные деревья. Вот кому на глаза лучше не попадаться вовсе! Мужик и притих. А капкан-то, по всему выходило, ведьмам и принадлежал. Довольные донельзя, радостно посмеиваясь, они с помощью пары заклинаний усыпили иностранца, уложили его на скамью — и были таковы.