– Мя-я-я-у-у-у!!! – заорал я в попытке всех разбудить.

Все тщетно, они упорно стремились войти в воду, и не для того, чтобы умыться. На мои глаза попалась лягушка, сидевшая у стены, и машущая каким-то корешком в такт движений потенциальных утопленников. Своими движениями она походила на дирижера Карлоса Клайбера, только музыки не слышно, и танцоры вот-вот прекратят шоу, скрывшись под водой.

Друзей нужно спасать, и я ринулся на земноводное существо. Коварная тварь изящным пируэтом ушла с линии атаки и, когда я пролетал мимо, добавила задней лапой прямо под распушенный хвост.

Мя-я-я-у-у!! До чего же обидно!!!

Затормозил четырьмя лапами и резко развернулся, как раз вовремя, чтобы наткнуться на ехидную ухмылку бородавчатой особы. Я снова предпринял попытку наказать наглое склизкое создание. Лягушка отбросила в сторону свой корешок, и мои спутники остановились, но так и не проснулись.

Нужно будет в следующий раз выставлять часового!

Хорошие мысли всегда приходят только после случившегося.

А лягушка тем временем сместилась влево и встала спиной к черному водоему. Я подобрался и приник к земле, готовясь заключить в ласковые объятия пучеглазого врага.

Лягушка поднялась на задние лапы, а передними поманила меня, приглашая сделать еще рывок. Брюс Ли животного мира!

Такого безобразия я не стерпел и, как только её лапы слегка закрыли глаза, коршуном кинулся на квакшу. Зеленокожая зараза не собиралась падать на колени и молитвенно стенать, прося оставить ей жизнь. Вместо этого она упала на спину, уперлась ногами в мой живот и придала дополнительное ускорение.

Здравствуй, черная водичка!!!

Мя-я-я-у-у-у!!!

С оглушительным ревом я плюхнулся в озерцо, подняв тучу брызг. В этой унизительной для меня ситуации был только один плюс – вода попала на Павла с Татиной, и те очнулись от зачарованного сна.

Павел потом долго со смехом вспоминал открывшуюся его взору картину, про Татину я вообще молчу. Они увидели меня, мокрого, по горло в черной жиже, увидели лягушку, ходившую взад-вперед по берегу и демонстрирующую свои напряженные лапки, как доморощенный бодибилдер на соревнованиях. Я, конечно, мог вылезти и снова напасть на злобную лягуху, но предпочел оставить её на Пашкино усмотрение – он и старше и больше в размерах.

Павел же поступил весьма примитивно. Нужно было сразу ботнуть квакшу по башке, а уже потом узнавать, что да как. Но этот чудак просто схватил лягушку за лапку и поднес к лицу, чтобы лучше рассмотреть. Татина, проявив интерес к этой разбойнице, тоже подошла ближе. И вот тут уже пришла моя очередь наслаждаться зрелищем и запоминать малейшие детали происходящего, дабы парировать их будущие насмешки.

– Надеюсь ты не будешь её целовать? Я не разбираюсь в полах, но, кажется, это самец! – проворковала Татина.

– Может, тогда ты чмокнешь его от души? Он превратится в прекрасного принца и забабахает тебя принцессой! А в саду, под окном замка, будет стоять ваш табор, – не остался в долгу Павел.

Лягушка сначала активно качала головой и квакала, отказываясь целоваться с кем-либо. Когда же Татина в шутку сделала губки куриной гузкой, то коварное создание притворилось, что лишилось чувств. Павел даже поболтал её в воздухе, безрезультатно. Но когда Павел и Татина приблизили свои лица к неподвижной разбойнице, она тут же очнулась и в шпагате, сделавшем честь каратисту наичернейшего пояса, резво настукала моим спутникам по любопытным носам.

Лошади покатывались со смеху, наблюдая озадаченные физиономии юных натуралистов. Даже я, невзирая на бедственность положения, прыснул от подкатившего хохота, за что и поплатился, с головой уйдя под воду. Вода не холодная, но какая-то маслянистая и тягучая. Я потом долго избавлялся от странного блеска на шерсти.

– Ох, и ё-моё! – Павел от неожиданности выпустил квакушу, она шлепнулась на песок и перекатилась на безопасное расстояние.

Я тем временем выбрался на берег и начал вылизывать свою шерсть, наблюдая краем глаза за действиями боевой лягушки. А она отпрыгнула к своему корешку и цапнула его. Однако, когда корешок опять начал вращаться в воздухе подобно лопасти вентилятора, он уже не смог никого загипнотизировать. Лягушка пару минут показывала пародию на шаолиньского монаха, но видя, что её усилия ни к чему хорошему не приводят, отбросила корешок и устало уселась на камушек.

Ей бы ещё папиросу в зубы – представила бы картину: уставший защитник территории после атаки врагов. Отбился.

Павел стер с лица слизь, оставленную лапками маленького агрессора, и уставился на него, думая – как поступить дальше. Немало поспособствовала его мыслительному процессу наша языкастая егоза, внеся предложение сварить данное существо.

Нужно было видеть, как увеличились огромные глаза лягушки, когда она услышала слова Татины. Они почти вылезли из орбит, и зеленушке пришлось придержать их лапками. А когда увидела, с каким неподдельным интересом смотрел Павел, то для удержания глаз пришлось задействовать и задние конечности. В позе свернувшегося ежика она застыла на пару минут.

– Татина, тыкни её палочкой, а то вдруг лягуху кондрашка хватила. Тогда нужно будет выбросить, чтобы не воняла. Или же в самом деле сварить, – проговорил Павел.

После такого предложения лягушка так активно замотала головой, что скользкие лапки разметались в стороны, и она плашмя рухнула на пол. Как только её нижняя челюсть коснулась пола, сверкнула яркая вспышка, и лягушку заволокло клубами дыма. Такие спецэффекты я видел на представлениях фокусников, когда им нужно потихоньку слинять со сцены, унося с собой взятые часы и бумажники.

Но тут все наоборот. Когда дымовая завеса немного рассеялась, появился дедок, одетый в зеленую хламиду, со встопорщенной бородой и выпученными глазами. Морщинки бегали по всему лицу, огибали несколько бородавок и заканчивали свой путь в заброшенных на спину седых волосах. Он пытался заговорить, но из горла вылетело лишь противное кваканье. Тогда, тщательно откашлявшись и огладив немного бороду, он предпринял новую попытку.

– Не парень меня тогда целовал, а симпатичная девушка! Я это сделал в романтическом настроении, хотелось, наконец, остепениться и зажить оседлой жизнью. Вот и пустил слух, специально для её ушей, что в пруду живет зачарованный принц и снять заклятие сможет лишь прекрасная девушка. Она долго не решалась, мяла меня в руках, чуть не оторвала лапу, но, все же зажмурившись, чмокнула и начала отплевываться. Потом правда мы немного поболтали, но, так как она оказалась набитой дурой, я не стал развивать дальнейшие отношения, а обратно превратился в лягушку и ушел в пучину. А из мести к коварному мужскому полу она и переиначила историю, с тех пор мне пришлось срочно изучать боевые искусства. Знали бы вы, как много дурачков по первому времени меня мусолили, прежде чем я научился давать сдачи! – проговорил старичок.

Все сперва почтительно внимали ему, оглядываясь по сторонам, в поисках пропавшей лягушки. Затем уже заинтересованно дослушивали, боясь перебить словоизлияния старика.

– Ну, чего вы приперлись и нарушили мой благословенный покой? – старичок почесал далеко выдающийся нос.

– Мы ищем отшельника Кана. По всей видимости, это вы и есть? – спросил Павел.

– Ну, вы меня нашли, на этом ваше путешествие закончено. Теперь вы можете удалиться и оставить меня размышлять о судьбах мира! – старичок повернулся и отправился к водоему, намереваясь скрыться в его глубинах.

– Постойте! Мы к вам с приветом от старой Зары. Она сказала, что вы сможете нам помочь! – Павел выложил свой единственный козырь.

Старичок остановился, поднял хламиду и носком босой ступни попробовал воду. Скорее всего, проба его неудовлетворила, и он повернулся к нам.

– Старая Зара, ты сказал? А почему ты произнес это имя без должного пиетета? Или у вас с ней что-то было? – лицо старичка начало наливаться красной краской гнева и возмущения.