– Так вот для чего там молодень-трава, она не дает угаснуть магической энергии камня и служит проводником в оба конца, привязывая часть Кирии к определенному человеку, – задумчиво произнес Кан, но, заметив, что все обернулись на него, поспешил извиниться. – Прошу прощения, Кристан, само сорвалось. Больше такого не повторится.

– Да продолжать собственно и нечего, пора уже заканчивать, и восхитительно пахнущее варево, скорее всего уже готово. Но пока оно слегка остынет, я все же закончу. Так как у меня нет родных, а жена умерла при родах, то терять мне нечего, поэтому он до сих пор не может одолеть Ростию. Люди сопротивляются, как могут, но и их силы уже на исходе и вскоре Ростия и без Кирии будет уничтожена. Крайне неприятно смотреть, как на тебя с вилами наперевес и пустыми глазами идет дочь или сын переехавшие в другое королевство и попавшие под влияние войны.

– У нас тоже случались гражданские войны, где шел брат на брата, – встрял Павел, но Татина погрозила ему ложкой, и он сунул краюху хлеба в рот.

– Катастрофа же заключается в следующем – разбивая Кирии, Гарион знает, что получает верных и безропотных рабов, но в тоже время совершенно неспособных к деторождению. Просто им этого не нужно. Если нет страсти, нет и любви, и мы неизбежно катимся к краю пропасти. На век Гариона хватит рабов, а что будет дальше – для него неважно. Вот поэтому мы с вами должны отнести последнюю Кирию в святилище, где она создавалась. Там, на месте, она возродит остальные разбитые фигурки и сольется с ними, вернув человечеству то, что на время забрал Корень. После этого от Кирий останется лишь холодный безжизненный камень, зато люди очнутся от своего состояния. Корень завещал вернуть идолов в святилище, как только у людей все наладится в развитии и мирном сосуществовании, но пять семейств решили не делать этого – уж больно хорошо все шло под надзором Кирий. Действуя во благо, наши семьи принесли великое зло и теперь нужно это исправить.

Внимание!

Задание обновлено:

Помогите Кристану отнести Кирию в святилище.

– Благими намерениями вымощена дорога в ад, – проговорил Павел. Его глаза неотрывно смотрели в костер.

– Хм, я запомню, – ответил Кристан.

– А что будет, если мы не успеем? – Татина, разливая по мискам свою стряпню, робко задала волнующий всех вопрос.

– Тогда Кирия Ростии, лишенная подпитки остальных идолов, рассыплется в прах. Ростию постигнет та же участь, что и остальные королевства, – с печальным вздохом произнес Кристан.

– А почему Гарион просто не убил тебя? Нет человека – нет проблемы, как говорил один наш правитель, – блеснул познаниями Павел.

– Похоже, вам тоже не особо везло с правителями, – хмыкнул Кристан. – Не может Гарион убить оберегающего, пока не разрушена Кирия, иначе та сама выберет нового оберегающего и ищи его потом среди сотен тысяч людей. Однажды в Лапинии, в пьяной драке, погиб оберегающий, он не успел рассказать о своей тайне сыну, и Кирия перекинула духовную связь на другого человека. Вот он удивился, когда к нему пожаловали четверо избранных и поведали о смысле снов, которые начали сниться и о том, что его избрала Кирия. Он тогда не поверил и сперва хотел отказаться, но его уговорили. И если оберегающих на него вывели Кирии, то Гариону пришлось бы искать самому, и неизвестно, сколько бы времени это заняло. Поэтому он и заботился обо мне – не давал расходиться палачам, если это можно назвать заботой. Ну, хватит расспросов, а то я захлебнусь слюной при виде великолепнейшего варева, приготовленного вашей милой спутницей. Давайте же воздадим должное ее великолепному блюду, да и на боковую – завтра нам предстоит долгий путь.

– Надо же, а я даже и не знал о существовании такого, – задумчиво проговорил Кан. – Сколько прожил, а все равно многого не знаю. Значит, если бы мы не подоспели вовремя, то Кирия Ростии рассыпалась бы на днях? Вот был бы подарок Гариону.

Татина толкнула его локтем в бок, наказав за такие мысли. Кристан усмехнулся на ее действия.

– Да, с момента уничтожения одной Кирии должно пройти определенное время, в течение которого кто-то из оберегающих должен возродить ее, просто поставив на святилище другую. Иначе же по истечении этого срока Кирии попросту развалятся, унося с собой часть всех душ, и ничего нельзя было бы исправить. Гарион этого не знал, зато вызнал, где находится святилище и поставил возле него многочисленную охрану. Двоих из оберегающих Гарион перехватил на пути к святилищу с Кириями в руках. Откуда Железер узнал, что осталось мало времени я не знаю, сам лично не был с ним знаком. Говорили, что он якшался с Корнем, возможно, тот и оставил ему эту информацию о Кириях. Жаль, что он не может нам помочь, говорят, хороший был дядька, – Кристан принял из рук Татины плошку с похлебкой и принялся за еду.

Больше в этот вечер, а точнее глубокую ночь, кроме хвалебных слов Татине ничего больше не произносилось. Поев горячего, мы не стали бороться со сном, а провалились в его объятия.

Казалось, закрыл глаза лишь на миг, а меня уже поднимают и бесцеремонно запихивают в сумку. Немало огорченный этим обстоятельством, я попытался отблагодарить за столь неделикатную побудку, когда услышал Пашкин оклик: «Тихо, Кешка, не царапайся! Нам нужно срочно линять!»

Я моментально затих и позволил запихнуть своё тощее тельце в сумку, лишь поинтересовался причиной столь скорых сборов. Мне настоятельно порекомендовали обернуться на Башню, что я и сделал, пока сумку прикрепляли к седлу.

Там, откуда мы приехали, черное небо освещалось голубыми вспышками, словно кто-то смотрел гигантский телевизор, лежа перед ним на гигантском же диване. Пару раз вверх ушла молния – и это не могло быть предвестником чего-то хорошего и доброго.

Живенько собравшись, мы уничтожили следы нашего пребывания, точнее Кан кинул какую-то траву на пепелище, и оно быстро покрылось зеленью, неотличимой от остальной. Осталась примятая трава от наших тел, но и она начинала подниматься, принимая первоначальный вид.

– Поехали! – взмахнул рукой Кан в сторону все еще темного неба на западе. Мы тронулись настолько быстро, насколько позволяло освещение и движение по лесу.

Ума не приложу, как лошади накануне не переломали себе ноги, ведь на земле валялось множество поваленных стволов, то и дело встречные деревья хвастались огромным корнем, выпирающим из земли.

– Это, скорее всего Гарион прибыл в Башню Безмолвия и теперь сердится, не застав меня на обычном месте, – усмехнулся Кристан, – А может Колуну делает внушение за разгильдяйство и недосмотр.

– Вернемся и посмотрим? А то, что мы напрасно мучаемся догадками? – съязвила Татина.

– Нет уж, благодарю. Я лучше помучаюсь морально, чем он помучает телесно. Он и так меня измордовал до полусмерти, пытаясь узнать, где я прячу свой маленький секрет, – ответил Кристан.

Пока что только мы с Павлом знали его маленький секрет – что он обернулся лошадью. Но почему-то он не торопился нам его раскрывать, а Павел уже успел научиться держать рот на замке. Лишь изредка поглядывал на Татину и Кана.

Начали прокашливаться птицы, готовясь приветствовать зарождающийся день, цветы на полянках покачивали распускающимися головками. Где-то вдалеке забарабанил заяц, видимо созывал себе подобных на зарядку. Из-под копыт коней шарахались во все стороны испуганные мыши. Они пищали так призывно, что мое сердце не выдерживало и я пару раз пытался вылезти из сумы, но здравый смысл щелкал по носу. Эта невозможность удовлетворить охотничьи инстинкты так выматывала нервы, что я начал докапываться до дремлющего в седле Пашки:

«Друг мой разлюбезный, я понимаю, что тебя поднять подняли, а вот разбудить забыли. Однако открой свои глаза и заодно развей мое любопытство. Спроси у Кристана – куда мы направляемся, еще хотелось бы узнать, как нам вернуться домой?»

Павел потер лицо и зевнул: «Кешка, даже мне ясно, что сейчас мы направляемся за каменным идолом, чтобы сунуть его в святилище. Гарион тогда крупно обломается, а потом и его самого за жабры возьмем. Ну, а там уже и домой будем собираться. Понял?»