— Нет, — сказал Адриан, качая головой. — Вот тут ты не прав. Газель сожрут нас живьем и сделают это медленно, наслаждаясь каждой минутой. Можешь мне поверить.

Какое-то время они висели молча.

— Интересно, сколько сейчас времени? — спросил Адриан.

— Скоро закат. Нас привели сюда довольно поздно.

Тишина.

По ту сторону двери время от времени слышались какие-то звуки: шаги, приглушенные разговоры, двиганье стула, изредка — смех.

— Вот почему с нами вечно такое случается? — спросил Ройс из темноты. — Почему мы всегда висим на стене и ждем медленной смерти? И, заметь, это опять была твоя идея.

— Я ждал, что ты это скажешь. Но помнится, я предлагал тебе остаться дома. — Адриан повернулся в цепях и тяжко вздохнул. — Не думаю, что на этот раз явится красавица принцесса и освободит нас.

— Дважды такое не случается.

— Жаль, что я так и не встретился с Гонтом, — через какое-то время сказал Адриан. — Все-таки было бы неплохо увидеться с ним, правда? Смысл моей жизни заключался в том, чтобы защищать этого типа, а я его и в глаза не видел.

Они снова помолчали. Затем Ройс протянул:

— Гмм…

— Что?

— А? Да нет… ничего.

— О чем ты подумал?

— Да просто мне стало интересно… Ты что, находишь Аристу красавицей?

— А ты нет?

— Ну… она, в общем-то, ничего…

— Ты ослеплен Гвен.

Адриан услышал тяжелый вздох. Последовала тишина, а потом Ройс сказал:

— Она уже придумала имена нашим детям. Элиас, если родится мальчик… или Стерлинг, точно не помню… а для девочки Мерседес. Она даже вязать научилась и связала мне в подарок шарф.

— Если для тебя это что-то значит, мне очень жаль, что я втянул тебя в это дело.

— Она сама хотела, чтобы я поехал, помнишь? Говорила, я должен тебя защищать. Должен спасти тебе жизнь.

Звякнув цепями, Адриан покосился в его сторону.

— Ты отлично справился с ее поручением.

Снаружи задвигали стульями, раздался топот ног, стук двери, встревоженные голоса. До слуха долетели обрывки разговора.

— …черные паруса… темная туча на море…

— Нет, кто-то другой…

Грохот упавшего кресла. Торопливые шаги. Тишина.

— Похоже, газельский флот уже здесь. — Адриан в напряжении ждал, наблюдая за дверью камеры. — Они бросили нас умирать, да? Мы же их предупреждали! Проделали такой путь, чтобы спасти их! Казалось бы, им должно хватить благородства хотя бы сейчас выпустить нас, когда они видят, что мы были правы.

— Наверное, они полагают, что за всем этим стоим мы! Повезло еще, что нас сразу не прикончили.

— Не уверен, что это можно назвать везением. Хорошее, быстрое обезглавливание кажется мне сейчас более приятным выходом из положения.

— Как думаешь, как скоро ба ран газель найдут нас? — спросил Ройс.

— А ты торопишься?

— Вообще-то да. Если уж мне суждено быть сожранным, то уж лучше поскорее.

За дверью с грохотом разбилось стекло.

— Ну что ж, быстро они до нас добрались… — несчастным голосом пробормотал Ройс.

Снаружи послышались шаги. Тишина — и снова шаги. Они приближались. Звуки борьбы и приглушенный крик. Адриан собрался с духом, не отрывая глаз от открывающейся двери. То, что он увидел, ошеломило его.

— Ну что, парни, готовы идти? — спросил Дернинг.

— А ты что здесь делаешь? — в один голос воскликнули они.

— Вы мне не рады? Хотите, чтобы я ушел? — улыбнулся Дернинг. Заметив оковы с заклепками, он скорчил недовольную мину. — Хорошо работают, мерзавцы, да? Подождите. Где-то здесь я видел инструменты.

Ройс и Адриан удивленно переглянулись.

— Он, конечно, не красавица принцесса, но, по-моему, вполне сгодится.

Раздался звук удара и возглас: «Ага!» Затем Дернинг вернулся, держа в руках молоток и долото.

— Прибыли газель, а Друминдор не работает, но он и не взорвался. Видимо, благодарить за это нужно вас, — сообщил Дернинг, приступая к работе.

— И не говори… То есть… я хочу сказать… и в самом деле не говори об этом, — недовольно пробормотал Адриан.

— В общем, половина города — те, что поумнее, — бегут. Остальные собираются держать оборону. Это значит, у нас мало времени, чтобы выбраться отсюда. За городом меня ждут лошади и провизия. Поедем на север через горы. Доеду с вами до Маранона, а дальше двинусь своей дорогой.

— Но я все равно не понимаю, почему ты здесь, — сказал Ройс, когда Дернинг закончил снимать один из железных браслетов. — Разве ты не работаешь на Меррика?

— Меррика Мариуса? — Дернинг рассмеялся. — Забавно получилось! Мы с Грэди были уверены, что это вы работаете на Мариуса. — Открыв кандалы Ройса, Дернинг повернулся к Адриану. — Мы работаем на Корнелиуса ДеЛура. Слыхали о таком? Толстяк, папаша Козимо. Он, можно сказать, управляет этой страной — или владеет ею, в зависимости от вашей точки зрения. Представьте себе мое удивление, когда я вчера отрапортовал ему и выяснил, что вы работаете на Меленгар. ДеЛуру это очень понравилось. У старика иногда странное чувство юмора.

— Ничего не понимаю. А что ты делал на «Буре»?

— Когда «Алмаз» перехватил письмо Меррика, Козимо решил, что об этом нужно непременно сообщить папочке, и Корнелиус отправил нас выяснить, что происходит. Мы с Грэди раньше были моряками и все еще достаточно известны в Шаронском море. Мы были совершенно уверены, что Ройс убил Дрю, поэтому и решили, что вы связаны с Мерриком. Думали, это имеет какое-то отношение к замечанию Дрю про рог.

— Его убил Берни, — коротко сказал Ройс.

— Да, потом-то мы это поняли. И, конечно, этот самый рог не имеет к Меррику никакого отношения. Рог нужен Транику и его компании. Когда мы узнали о вашем аресте, найти вас не составило труда.

Он наконец открыл оковы Адриана, и тот потер запястья.

— Идемте! Большая часть вашего снаряжения прямо здесь. — Дернинг вытащил из-за пояса Альверстоун и протянул его Ройсу. — Забрал твой кинжал у одного из стражников. По-моему, он очень ему приглянулся.

Снаружи в маленьком тюремном кабинете не было никого, кроме двух стражников, один из которых был мертв, а другой, видимо, пребывал в бессознательном состоянии. В сторонке стояли ящики, полные самых разных изъятых у арестантов предметов, среди которых они обнаружили свои вещи.

Занимался рассвет. Сжимая в руках кое-какое имущество, по городу бежали люди. Матери обнимали плачущих детей. Мужчины толкали в гору нагруженные скарбом телеги. Внизу, в гавани, было черным-черно от парусов газельских кораблей. Древний Друминдор являлся немым свидетелем разорения города.

Дернинг вел их по наводненным беженцами улицам. То там, то тут затевались драки. Из-за толчеи и суматохи пройти по дорогам было невозможно, и Дернинг решил пробираться по крышам. Они залезали на балконы, прыгали с одного дома на другой через переулки, бежали по черепице. Наконец, миновав затор, они спустились на дорогу и вскоре уже были у восточных городских ворот. Мимо бежали сотни людей с телегами и навьюченными ослами — в основном женщины, дети, совсем юные мальчишки и старики.

Остановившись за воротами, Дернинг озабоченно огляделся и свистнул. В ответ раздался птичий крик. Он сошел с дороги и повел их вверх по насыпи.

— Прости, Джейкоб, — сказал тощий юноша, который вел за собой четырех лошадей. — Я решил, что лучше ждать в укромном месте, где меня никто не видит. Иначе мы могли бы остаться без лошадей.

С вершины холма открывался вид на залив далеко внизу. От ближайших к воде построек поднимался густой дым.

— Не удалось остановить вторжение газель, — сказал Дернинг, глядя на бегущих из города людей, — но вы предотвратили взрыв Друминдора, а я предупредил Корнелиуса, и тот поднял тревогу. Похоже, мы все-таки спасли немало жизней.

Они сели на лошадей, и Адриан бросил последний взгляд на Тур Дель Фура. По улицам внизу пронеслось пламя, гонимое утренним бризом.

Меррик вошел в большую залу императорского дворца, где слуги развешивали зимние украшения, которые должны были придать помещению праздничный вид, но Меррику зала все равно казалась мрачной. Слишком много камня, слишком мало солнечного света. Аквеста ему никогда не нравилась, и он сожалел, что этот унылый город стал столицей Новой империи — империи, которая, можно сказать, обязана ему своим существованием. Он бы предпочел Колнору. Там хотя бы были стеклянные фонари.