Еще два дня ушло на то, чтобы методично перерыть всю библиотеку и понять, что, если мой коллега и вынашивал коварные планы, он давно уже уничтожил все улики против себя. Ни одного компрометирующего письма, проливающего свет на отношения с этим Дарином, ни дневников, где описывался опыт и его результаты. Ни-че-го! Йож Белла так тщательно замел все следы, что у меня буквально опустились руки.
«А может быть, нет? Может быть, что-то осталось? — шепнул внутренний голос. — Вспомни, Згаш, ведь лича мэтр Белла создал не так давно, месяца два назад. Сильно сомневаюсь, что он схватил первого попавшегося человека. Личи делаются, как правило, из людей, которые при жизни обладали хотя бы зачатками магических сил, иначе в результате получится „нормальный“ зомби. То есть сущность, лишенная личности. Убийство своего собрата — да пусть и не некроманта, а простого деревенского знахаря! — это достаточно важное и заметное событие. Нет, иногда они умирают и просто так, и не всегда потому, что у них есть враги. А если копнуть в этом направлении? Обратиться с просьбой поднять архивы — не исчезал ли какой-нибудь чародей, ведун, маг, алхимик по имени Дарин? Конечно, рискованно, и профессиональная этика против… Но…»
На этом внутренний голос умолк. А я решил, что надо действовать.
Старая госпожа Труда не мешала мне шарить по дому — то ли старухе действительно было все равно, то ли она так боялась меня, что не решалась перечить, то ли была уверена, что все улики спрятаны надежно. Но, во всяком случае, когда она однажды сама приковыляла в библиотеку и нашла меня сидевшим на полу в окружении потрепанных брошюр и книг с оторванными обложками, ничуть не удивилась. Слова не сказала! Она, собственно, вообще со мной не общалась, только что-то непрестанно бурчала себе под нос. Я как-то прислушался: старуха методично, не торопясь, называла какие-то имена, посылая этим людям проклятия. Спрашивать у озлобленной старухи, где в доме ее хозяина тайник, что-то не хотелось.
Как ни странно, помог мне Зверь. Черный кот исправно носил крыс, складируя их у кресла. Днем же он дремал на том же кресле или таскался за мной по всему дому. Когда же ему приходилось задерживаться в большой гостиной, его внимания удостаивалась пестрая циновка, на которой в глубине комнаты стоял стол. Зверь крутился возле нее так и эдак, нюхал, трогал лапой, пробовал грызть. А в один прекрасный день уселся в центре, задрал хвост и нагадил. Да еще и закапывать не стал, удалившись с гордым видом.
— Скотина! — с чувством высказался я. — А мне прикажешь это убирать?
Кот через плечо одарил меня высокомерным взглядом — мол, тебе делать нечего, дурью от скуки маешься, а я тебе работу нашел!
— Тварь…
На мое счастье, госпожа Труда накануне куда-то уковыляла, так что диверсия осталась незамеченной. Я сдвинул стол, схватил вонявшую на всю комнату циновку… да так и замер, вытаращив глаза.
Под нею в полу обнаружился вход в подвал.
— Ни фига себе!
— Мр-рым? — Рядом возник черный кот.
— Ты молодец, — сказал я. — Беру все свои слова обратно!
— М-мыф, — снисходительно скривился тот и отбыл на кресло.
Я вытащил циновку на крыльцо вместе со «следами преступления», чтобы обнаружение оных задержало старуху вне дома, и склонился над замком. Он слегка подсвечивался зеленым, и лезвие обнаженного ритуального ножа тоже засветилось. Ничего себе! Охранные чары! Да еще некромантские! Верный признак того, что в подземелье заперта нежить!
Мои подозрения снова расцвели махровым цветом. Благие намерения никуда не лезть испарились как дым. Я еще раз посмотрел на кота. Странно — пока он не наделал на циновку свои дела, у меня и мысли не возникало, что тут что-то может быть. Получается, Зверь на самом деле обладает какими-то силами и его присутствие разрушило отводящее глаза заклинание? Оно было достаточно мощным, раз я, чувствительный к магии человек, до сегодняшнего момента ничего не ощущал.
Пришлось повозиться, прежде чем удалось отомкнуть замок. Откинув крышку, я заглянул в черный провал подвала. Лестницы не было, но, прибегнув к ночному зрению, удалось рассмотреть, что до пола не так уж далеко, тем более что внизу были какие-то бочки. Их можно было использовать в качестве лестницы.
— Зверь! — окликнул я кота. — Посторожишь? А если старуха вернется, мявкни!
— Мур-р-р, — откликнулся тот, не прерывая увлекательного занятия вылизывания.
Несколько раз глубоко вздохнув, как перед прыжком в холодную воду, я спустил ноги вниз, оперся на руки и спрыгнул в подвал.
Приземлился удачно и, вынув нож, при свете его лезвия огляделся по сторонам. От ножа исходил яркий ровный свет, и все во мне сжималось — столько тут было охранных чар. И все — некромантия! Да, если верить своим чувствам, такую защиту ставят сразу от армии упырей! Вот это да!
— Интересно, куда я попал?
Собственный голос показался чужим. Здесь было неприятно, хотелось наверх. Отводящие глаза чары работали на полную мощность — все, кроме того, кто их накладывал, должны испытывать непреодолимое желание убраться отсюда и ничего не трогать. Но я-то не все! Я — некромант с дипломом.
Преодолевая дрожь в коленях, сделал несколько шагов. Подвал был небольшим, но основательным — стены и пол выложены камнем. Два проема ведут куда-то вглубь. Все понятно — только тут и быть тайной лаборатории.
Кончик ножа светился, как хорошая лампа, освещая путь. Выложенный камнем коридор привел в еще одно помещение. В центре — стол для вивисекций, на полу — две пентаграммы, вдоль стен — полки с реактивами и приборами. Небольшой стеллаж с книгами. На стенах и потолке — руны. А вот это что такое?
В дальней стене несколько камней сильно отличались от остальных — от них исходило слабое свечение.
«Ну что ты тут забыл? — Какой-то чужой властный голос проник в сознание. — Беги отсюда, пока цел! Хозяин этого места шутить не любит! Сразу…»
— Сразу заткнись, — прошипел я, делая перед лицом пасс.
«Идиот! Решил в героя поиграть?» — Внутренний голос, или кто он там есть на самом деле, сдаваться не хотел.
— Сам такой! — Звук собственного голоса рождал уверенность в своих силах.
«Герой или идиот? — стоял на своем внутренний голос. Стоп, а внутренний ли? Что-то больно активно отвечает! — Дошло наконец?»
— Уйди, кошмар!
«Не могу!»
— Тогда заткнись!
«Попроси, что полегче!.. Э-э, куда полез? Руки убери!»
Комментарий относился к моим действиям. Не теряя времени, я шарил по стене, пытаясь найти скрытый механизм, который отпирал тайник. В какой-то миг пальцы наткнулись на что-то острое. Руку до локтя пронзила резкая боль. Я с шипением отскочил — внутренний голос злорадно захихикал, — потер онемевшую конечность и недолго думая кинулся к полкам, хватая все, что под руку попадется!
«Не тронь! Чужое!» — внутренний голос просто выл.
— Слушай, ты или заткнись, или помоги! — Мне не было дела до того, кем был этот голос, — плодом моего воображения или реальным духом, оставшимся тут за сторожа. Мне вдруг до боли захотелось открыть тайник.
Видимо, верным оказалось все-таки второе предположение, потому что несколько секунд спустя послышалось:
«На другой полке…»
— Понял, не дурак!
Там стояли сплошь кувшины, бутыли из темного стекла и колбы. Некоторые были пусты, в других давным-давно засохли, испачкав прозрачные стенки, какие-то реактивы. Лишь в некоторых что-то булькало. Я схватил наугад одну бутыль, встряхнул — в ней что-то плескалось, — сбил пробку, принюхался, сделал глоток…
«Пьянь!» — констатировал голос.
— Мне просто нужно успокоиться! — огрызнулся я, прислушиваясь к своим ощущениям. Нет, кишки в узел не завязываются, на языке привкус миндаля не чувствуется. И вообще, ощущения такие, словно хлебнул выдохшегося, но еще не превратившегося в уксус вина. То есть нормально, но повторять неохота.
«Будь внимательнее!»
— А чего ты мне помогаешь? — Я принялся шарить по полке одной рукой, вторая по-прежнему не шевелилась. Лишь в кончиках пальцев родилось покалывание — чувствительность возвращалась, хоть и медленно.
