– Вы принимаете наши условия?

– Да, да, ради Бога, ослабьте веревки.

– Пожалуйста, ваше превосходительство. Вы правильно сделаете, если капитулируете, человек не в состоянии это переносить. Выпейте стаканчик виски, чтобы прийти в себя.

– Нет, воды…

– Воды? – удивленно переспрашивает Боб. – Значит, вам хуже, чем я думал. Вот то, что вы просите, а также бумага и ручка. Вы ведь готовы все написать, так ведь?

– Да, – произносит замученный инспектор, жадно глотая воду. По лицу его с располосованного лба, смешиваясь с потом, стекает красноватая серозная жидкость.

Разбитый, сломленный, побежденный, утративший волю к сопротивлению, сэр Джордж пишет, останавливаясь, чтобы сделать еще глоток и обтереть лицо, по которому струится пот и кровь. За полчаса он написал письмо с приказанием освободить пленников, распоряжение, отменяющее штраф в миллион четыреста тысяч долларов, и записку, подтверждающую, что им совершена попытка убить Перро.

Когда все бумаги готовы, Франсуа выходит в коридор и громко зовет:

– Ли, идите скорее сюда!

Китаец, все такой же чистенький, ухоженный, с невозмутимым лицом фарфоровой куколки, почтительно кланяется своему бывшему хозяину и ждет приказаний молодого человека.

– Вы получили уже тысячу долларов, так, Ли?

– Да, месье.

– Получите еще столько же, когда отнесете это письмо шерифу.

– Да, месье.

– Пойдете вместе с шерифом в тюрьму и приведете к нам четверых пленников, среди которых Перро, – его вы хорошо знаете.

– Да, месье.

– Идите да поскорее, вас ждет тысяча долларов.

Китаец, может быть, первый раз в своей жизни бросился бежать, а Боб снова скрутил сэру Джорджу руки, не развязывая ног.

Затем Франсуа передал другу два винчестера и два револьвера, столько же положил возле себя и сказал пленнику, лежащему без сил:

– Если вам дорога жизнь, молитесь, чтобы шериф не усомнился в вашей подписи и не заподозрил что-то неладное. Иначе, клянусь, живым отсюда не выйдете.

Прошел час в полном молчании, в нервном ожидании; даже исключительная гордость не помогала трем мужчинам скрыть свое волнение.

Наконец на улице послышались голоса и писклявая речь китайца, приглашавшего сопровождающих войти.

Дверь резко распахнулась, вошел Ли, за ним Перро, чья гигантская фигура закрыла на мгновение черный квадрат дверного проема; потом Жан, Жак и приказчик.

– Боб! Это Боб с Франсуа! – дружно закричали братья, потрясенные и радостные.

– Вы и есть Боб Кеннеди, друг и, можно сказать, брат моих ребят? – прервал Перро. – Вы настоящий человек, и я люблю вас всем сердцем.

Охотник едва не удушил американца в объятиях.

– Вы свободны? – спрашивает Франсуа.

– Освобождены без всяких условий.

– А шериф?

– Отпустил нас и сбежал, позеленев от страха. Но поясните…

– Больше ни слова, времени мало, – прервал Боб, прекращая излияния братских чувств. – В дилижансе мы тридцать часов будем вместе, пока доберемся до станции Ашкрофт, где пересядем на поезд. Этого вполне хватит, чтобы рассказать друг другу обо всем в мельчайших деталях. Шериф и линчеватели могут опомниться. Вот каждому винчестер, патронташ с сорока патронами и револьвер… А тут продукты, чтобы заморить червячка в дороге. Ну, дилижанс готов, лошади впряжены. Итак, господа, в путь, в Соединенные Штаты!

Четверть часа спустя тяжелый экипаж, с оглушительным скрежетом подскакивая на ухабах, мчался к югу, унося всю компанию – Перро, трех братьев, Боба, приказчика, сэра Джорджа и китайца Ли.

Они беспрепятственно добрались до железной дороги, пересели в забронированный заранее вагон, за десять часов преодолели южную часть Британской Колумбии, пересекли границу и прибыли в гостиницу «Олимпия», где их ждал Алексей Богданов. За все тридцать восемь часов ослабевший, подавленный, не похожий на себя сэр Джордж не произнес ни слова, его перетаскивали как тюк с вещами.

Уверенные, что на американской земле они в безопасности, наши герои, не испытывая никакой злобы к поверженному врагу, отправили Его Высочество в Викторию на пароходе международной компании.

Поскольку сэр Джордж с трудом понимал, что к чему, Перро попросил англичанина-капитана:

– Позаботьтесь о нем, это брат правителя-наместника.

Тут наш джентльмен впервые открыл рот и произнес:

– У правителя-наместника брат бигорн, бигорн – это я. Кто я – коза или баран – спросите у Джеймса Фергюссона и Эдварда Проктора, там, вы знаете, в Клубе охотников…

– Да он совсем помешался, – объявил Перро, вернувшись от капитана.

– Что же вы хотите, – с философским спокойствием ответил Боб, – этот подлый человек все храбрился, а я все завинчивал винт, может быть, оказался затронутым мозг… Честное слово, тем хуже для него. Меня совесть не мучает.

Конец второй части

Два месяца прошло после тех драматических событий.

Алексей Богданов, президент общества «Свободная Россия», воспользовавшись благоприятным случаем, продал собственность коммандитного товарищества. Он заключил – можно прямо сказать – необычайно выгодную сделку.

Покупатель в лице консорциумаnote 100 английских промышленников и банкиров заплатил наличными. Перро получил пропорционально своей доле сумму в пятьсот тысяч франков. Это истинное богатство для охотника, сумевшего и раньше скопить деньжонок.

Боб Кеннеди и братья – Жан, Жак и Франсуа, – спасшие концессию от неминуемого краха, получили по сто тысяч франков в виде чеков на предъявителя.

Хотя славные парни не хотели ничего брать, повторяя, что не собирались продавать свою помощь, Алексей Богданов, уезжая в Европу, так настаивал, что им пришлось в конце концов согласиться.

– Да что мы будем делать с такими деньгами? – спросил ковбой, не веря своим глазам.

– Купите земли на северо-западе, возьмете в жены прелестных канадских девушек и нарожаете деловых фермеров, – ответил русский, в голосе которого чувствовалась горячая симпатия.

– Неплохо, – ответил Боб, – я заведу семью и тоже стану франко-канадцем. Мы поселимся недалеко друг от друга и образуем великолепную колонию…

Независимые, освобожденные от необходимости зарабатывать на хлеб насущный, приготовившись жить до глубокой старости, изредка, когда уж очень захочется, пускаться в приключения, молодые люди отправились на северо-запад Канады.

Хорошо зная богатства этой страны, они остановили свой выбор на землях к востоку от Батлфорда, недалеко от слияния двух рек – Северного и Южного Саскачевана.

Местными жителями, в основном участниками недавней войны, только что получившими амнистиюnote 101, вновь прибывшие были встречены дружелюбно, им оставалось только выбрать любой из свободных участков земли – а те были один лучше другого.

Мы не будем описывать, как устроились наши герои. Расскажем только один эпизод, имевший прямое отношение к человеку, который едва их не погубил.

Однажды в Батлфорде друзья зашли в бар, чтобы освежиться после трудов праведных, и Боб увидел на столе иллюстрированный журнал с портретом на первой странице, который заставил его вздрогнуть.

– Ого, черт бы меня побрал, кажется, это тот человек, помогите мне вспомнить его имя, человек с бигорном…

– Сэр Джордж Лесли?

– Да, да.

– Наш друг Боб прав, – воскликнул Перро, бросив сердитый взгляд на фотографию. – Но почему журнал «Девятнадцатый век» печатает портрет этого негодяя?

– Там, наверное, объяснено, – замечает Франсуа. – Посмотрите, Боб.

– Вот тебе, пожалуйста. Это и впрямь интересно, – ответил бывший ковбой, пробежав глазами колонку текста, относящуюся к фотографии.

– Читайте, Боб.

– С удовольствием. «Многие, наверное, еще помнят об отъезде видного члена лондонского Клуба охотников сэра Джорджа Лесли в конце мая месяца на охоту за бигорнами в Карибу. Отъезд был мотивирован условиями пари. Мы не будем на нем останавливаться, поскольку оно интересно только для тех, кто его заключил. Речь шла об определении, к какому роду, с точки зрения зоологии, относятся бигорны – козы или овцы.