Адвокат с Олегом тут же побежали к Арису. Через несколько мгновений они были среди прохожих, которые столпились у бездыханного тела греческого журналиста. Арис лежал неподвижно, голова была разбита о бордюрный камень. Из нее текла кровь.

Прохожие о чем-то говорили, размахивая руками, многие звонили по мобильным телефонам, вызывая полицию и «Скорую». Через несколько минут приехали и одни и другие. Ариса увезли.

Адвокат с Олегом вернулись в гостиницу.

– Как ты думаешь, это несчастный случай или заказное убийство? – спросил Олег.

Адвокат пожал плечами:

– Кто его знает! С одной стороны, несчастный случай – мотоцикл выскочил на большой скорости, не заметил человека. Светофора там не было, ты обратил внимание? А с другой стороны... Он же готовил сенсационный материал о русской и албанской мафии. Может, его поэтому и убрали?

– Но они могли и там это сделать...

– А может быть, – Адвокат помолчал, – может быть, они слушали наши разговоры о Солонике, и те, кто...

Олег вопросительно посмотрел на Адвоката. Тот, в свою очередь, посмотрел на потолок гостиничного номера, давая понять, что их могут подслушивать.

– Может быть, они его и убрали?

Теперь уже Олег пожал плечами.

– Да, жаль, не удалось нам разгадать тайну Солоника, – сказал он.

– Ничего, – улыбнулся Адвокат. – Слишком уж он заметная фигура, чтобы просто так, без следов, раствориться. Рано или поздно он появится, и мы раскроем его тайну.

Через несколько дней они вылетели в Россию.

Прошел год.

Олег Воинов все же ушел из РУОПа, так как новый министр МВД невзлюбил эту организацию. Тогда для них настали не лучшие времена – пришел новый начальник, который привел с собой своих людей.

Затем начались бесконечные проверки из главка, затем прошло несколько аттестаций офицерского состава. Некоторым было предложено уйти добровольно, в числе таких избранных оказался и Воинов, ему новое начальство припомнило неудачу с арестом Солоника.

Но без работы Воинов не остался, бывший замначальника РУОПа работал теперь в налоговой полиции. Воинову сразу предложили быть заместителем начальника подразделения физического прикрытия. Теперь в обязанности Воинова входило обеспечивать внезапные проверки и выемки документов во время оперативных действий. Про Солоника Воинов старался больше не думать, только время от времени с интересом читал газетные материалы о своем клиенте.

Сергей Свешников сразу после убийства вора в законе Крапленого попал в список главных подозреваемых по этому делу. Он был арестован сотрудниками второго отдела МУРа, и, пока шло следствие, Свеча несколько месяцев просидел в СИЗО.

За это время его бригада полностью развалилась – почти все боевики не верили, что их лидер Свеча выйдет на свободу, и перешли в другие группировки.

Но свершилось чудо, и Свешникова неожиданно освободили, следствие не сумело собрать прямых доказательств его причастности к убийству Крапленого.

Но на свободе у Свешникова начались проблемы с криминальным миром. Воры в законе, дружившие с Крапленым, посчитали, что у Свечи был прямой мотив убрать своего патрона: он, по мнению законников, претендовал на общак, хранившийся у Крапленого и загадочно исчезнувший после его смерти. Кроме того, законники не простили ему лживых заявлений, что он якобы завалил Солоника.

Свешников прекрасно понимал, что все приглашения законников приехать на стрелку закончатся для него смертью, поэтому уклонялся от них, как мог. Тем не менее он пережил несколько покушений на свою жизнь и в итоге был вынужден уехать из России сначала в Турцию, а затем на Кипр. Но там его как раз и встретила его прежняя братва, которая работала с законниками.

На следующий день Свешникова нашли выпавшим из номера гостиницы. Похоронили Сергея на родине, которую он покинул несколько лет назад в поисках красивой жизни.

Прошло четыре года после загадочной смерти Солоника в Греции, но интерес к его судьбе по-прежнему не угасал. Мало кто верил, что убит именно Солоник.

Приближалось новое столетие, но тайна Солоника оставалась нераскрытой. И тут произошли события, вновь заставившие Адвоката заняться этой темой вплотную...

Все, что происходило в тот день в Красноярском аэропорту, непосвященному могло показаться отработкой спецслужбами какой-то секретной операции. С утра аэропорт был оцеплен людьми в камуфляжной форме. Вся территория тщательно контролировалась. На крышах зданий засели снайперы.

Создавалось впечатление, что отрабатывается операция по освобождению самолета от заложников. Но на самом деле это было не так. Спецслужбы никаких тренировок не проводили. Все находились словно в ожидании какого-то важного события.

Через некоторое время в небе показался самолет. Сразу же все бойцы спецслужб получили по своим рациям команду, что объект приближается.

Минут через двадцать самолет выруливал на бетонную дорожку аэродрома, следуя командам диспетчера. Вскоре самолет остановился на стоянке. Тотчас же он был окружен спецназовцами в масках, с автоматами, а к главному трапу подъехало несколько машин с работниками спецслужб. Все ожидали, что с трапа сойдет какой-то важный гость.

Однако через некоторое время с трапа в окружении вооруженных людей в штатском сошел мужчина лет сорока – сорока пяти, коротко стриженный, с небольшой бородкой и усами, одетый в спортивный костюм. На руках его были наручники. Пройдя вперед под пристальным наблюдением бойцов спецслужб, мужчина хотел было сесть в машину, как неожиданно возле него появился корреспондент одной из крупных телекомпаний. Этим и объяснялся его допуск к столь тщательно охраняемому гостю.

Журналист быстро поднял микрофон и поднес его к лицу прилетевшего. Оператор, стоящий за его спиной, включил камеру. Лампочка, показывающая, что идет запись, зажглась красным светом. Представители спецслужб отступили, скрывая от камеры лица. Заранее было оговорено, что эти кадры покажут по многим телевизионным каналам.

Человек, у которого тележурналист собирался брать интервью, был не кто иной, как Владимир Татаренков, известный в криминальных кругах под кличкой Татарин. Он был только что доставлен прямым рейсом из Афин в Москву в связи с уголовным делом красноярского предпринимателя Быкова.

Через несколько минут Татаренков неохотно давал интервью. Первые вопросы касались его взаимоотношений с его бывшим приятелем Быковым. Неожиданно журналист перевел разговор на другого фигуранта.

– Скажите, Солоника вы убили? – вдруг спросил журналист, рассчитывая на эффект неожиданности и поднося микрофон поближе. Татаренков немного помолчал, словно обдумывая ответ, и сказал:

– Насколько мне известно, Солоника никто не убивал. Он жив.

– Откуда вы это знаете?

– Мне это сообщили высокопоставленные чиновники греческой полиции.

Журналист хотел задать еще один вопрос, но старший группы спецназа отвел его в сторону, показывая рукой на часы, – мол, время для интервью закончилось. Оператор тем временем опустил камеру, так как согласно договоренности не имел права снимать никого вокруг.

Татаренкова посадили в машину и отправили в один из следственных изоляторов Красноярска.

Старший, подойдя к репортеру, неожиданно спросил:

– Никакие лица в объектив не попали?

– Нет, только человек в маске рядом стоял. Больше никого.

– Когда вы это в эфир пустите?

Журналист взглянул на часы и ответил:

– На местном – где-то через полчаса. В Москве, на канале НТВ, – в шестнадцатичасовых новостях. Потом пойдет по спутниковому в другие страны.