— Отчего это? — поинтересовалась Ярина.

— То есть как?! Неужели это не очевидно? Что будет, если её освобожу не я, а кто-то другой?

— Да нам же лучше, — возразила девушка.

— Это чем это? Слушай, твои шутки сейчас, право слово, не ко времени. Я люблю Аглаю и намерен на ней жениться. И никто мне в этом не помешает, ни дракон, ни тем более какие-то дурацкие рыцари!

— Ну вот и хорошо, — Ярина выставила руки вперёд в знак примирения. — Вот и правильно. Женись на здоровье. Сам же говоришь: никакие рыцари тебе не помеха. Ну представь, что какому-то принцу каким-то невероятным образом удалось разыскать дракона, объясниться с ним и выручить принцессу, и всё это прежде, чем ты туда доберёшься. Ну, сам посуди, с кем тебе легче будет иметь дело — с трёхглавым драконом или с каким-то несчастным принцем? С принцем можно даже мечом помахать, была бы охота.

— Понадобится — помашем, — Влад был настроен решительно, но слова Ярины в целом казались убедительными.

Часа через два пути они вышли на широкую поляну. В лицо подул холодный северный ветер; солнце спряталось за массивные облака. С противоположной стороны поляны на утопающих в высокой траве сваях стояла деревянная избушка.

— Ну вот и пришли, — проговорила Ярина, не без опаски разглядывая одинокий дом.

— Кто же станет жить в такой глуши? — удивился Влад. — Похоже на скит, — добавил он, прищурившись.

— Похоже, да не очень, — проворчала девушка, неспешно направляясь к избушке.

Входа с их стороны видно не было, только небольшое, плотно занавешенное окно. Избушка была на первый взгляд самая обыкновенная: бревенчатые стены, покатая крыша, кирпичная труба. Немного необычно, что на сваях, но и тут ничего из ряда вон выходящего пожалуй что и нет. Однако подойдя совсем близко, Влад с изумлением обнаружил, что поначалу ошибся. Избушка стояла не на сваях, а на двух самых настоящих ногах, немного напоминающих куриные! Больше того, она то и дело поджимала одну ногу, наподобие цапель и некоторых других водных птиц, стояла так какое-то время, а потом вновь становилась на обе ноги. Влад обернулся к Ярине, указывая пальцем на ножки, но та лишь приложила палец к губам и молча покачала головой. Теперь каждое их слово могло быть услышано, а значит, выбирать слова следовало крайне осторожно.

Они посмотрели на стену избушки, на этот раз снизу вверх. Ничего необычного заметно не было, только на краю крыши важно сидел чёрный ворон, разглядывавший незваных гостей, слегка склонив голову.

— Ну что, пойдём? Или не будем? — спросила Ярина шёпотом.

— Раз сюда пришли, значит, и дальше пойдём, — решился Влад. — Только вход-то где?

— Должно быть, с другой стороны, — пожала плечами девушка.

— Странно это как-то, что она входом к лесу повёрнута.

— Тебя забыли спросить! И потом, она небось поворачиваться может. Попробуем попросить?

— Сами с ногами, лучше обойдём. От нас не убудет.

Они обошли избушку и действительно обнаружили дверь с противоположной стороны. К двери поднималось несколько ступенек крутой деревянной лестницы. Не долго думая (решили, так решили), Влад поднялся на порог и постучал. Ярина остановилась у него за спиной, на первой ступеньке. Долгое время никто не отвечал. Они уже думали, что дома никого нет или же их не желают видеть, и успели испытать в этой связи гремучую смесь разочарования с чувством облегчения, когда изнутри раздался скрипучий голос:

— Что это за гости незваные, нежданые ко мне пожаловали?

— Здравствуйте, бабушка! — взяла инициативу в свои руки Ярина. Голос её, однако, звучал напряжённо, словно натянутая струна. — Мы пришли к вам в надежде на мудрый совет. Нам бы только один вопрос Вам задать.

— Мудрый совет? Ну что ж, заходите, коли смелые.

Дверь медленно, со скрипом отворилась. В проёме показалась высокая худощавая женщина в длинном тёмном платье. Возраст женщины трудно было определить: она определённо не была молодой, но ничего более точного сказать не получалось. Она как будто не имела возраста, или же наоборот, несколько различных возрастов объединялись в ней воедино. По осанке и лёгкости движений ей можно было дать никак не более сорока; но многое в манерах и пронзительном взгляде, а также морщины на строгом лице, свидетельствовали о возрасте значительно более почтенном. Распущенные волнистые волосы не были седыми, скорее пепельно-чёрными с проседью, и тоже мало что говорили о возрасте.

Женщина слегка посторонилась, пропуская гостей внутрь. Влад и Ярина оказались в просторной горнице, полутёмной оттого, что все окна были занавешены плотной тёмно-синей тканью. Маленькая кухня располагалась здесь же, отделённая от остальной части помещения длинной и высокой печью. Жерло, прикрытое сейчас печной заслонкой, не было повёрнуто внутрь кухни, а, напротив, смотрело прямо на гостей. В целом, несмотря на полутьму, в горнице было весьма уютно: чистота, порядок, предметы утвари на своих местах. У окна гостеприимно стоит стол со стульями; возле противоположной стены — резной деревянный сундук, сверху накрытый платком с бахромой, на стенах висят какие-то украшения, аккуратная занавеска прикрывает угол с кроватью.

Ведунья провела юношу и девушку к столу и жестом предложила им сесть. Жест был гостеприимным, но в то же время повелительным. Хлопнувшая за спиной дверь, словно затворившаяся по собственному желанию, чем-то напомнила стук закрывающейся мышеловки. Невольно вздрогнув, Ярина села на предложенный стул; Влад последовал её примеру и опустился рядом, оказавшись немного дальше от окна. Хозяйка стояла возле стола, сложив руки на груди, и внимательно смотрела на них сверху вниз всё тем же пронзительным взглядом.

— Чем вас попотчевать, гости дорогие? — Её гостеприимный тон резко контрастировал с общей мрачно-напряжённой обстановкой, тем самым ещё более сбивая с толку.

— Спасибо, нам ничего не надо, — начал было Влад, но ведунья заставила его умолкнуть одним красноречивым взглядом.

— Так не полагается, — заметила она. Тон её был мягким, но в то же время не допускал возражений. — Сперва гостей следует попотчевать, а уж потом расспрашивать да самой на вопросы отвечать. Плох тот хозяин, который спешит своим гостям советы давать с самого порога.

— Тогда нам бы воды напиться, — твёрдо сказала Ярина, и Влад понял её намёк: ничего другого не просить, а коли подадут, в рот не брать.

— Ну что ж, воды, так воды, — не стала спорить хозяйка, и в её голосе, кажется, прозвучало одобрение.

Повернувшись к гостям спиной, она направилась на кухню, а Влад и Ярина принялись оглядываться по сторонам.

— Вот это да! — прошептал юноша.

Да и было чему удивляться. Как оказалось, на стенах горницы висели вовсе не картины, не расписные деревянные ложки, не свистки да колокольчики. В качестве украшений к стенам были прикреплены…кости. Различные кости всевозможных форм. А тут и там на полочках также располагались черепа.

— Ты как думаешь, они человеческие? — тихо спросил Влад, осторожно покосившись в сторону кухни, туда, где за высокой печью стучала посудой хозяйка.

— Вот эти точно человеческие, — Ярина кивнула на несколько висящих в ряд костей. — А вон та — нет. Может, лошадь, может лось, словом, какой-то зверь, но никак не человек.

— Ну как, нравится вам моя коллекция?

Хозяйка уже была тут как тут, с подносом, на котором стояли два наполненных водой стакана. Как она подошла, никто не услышал.

— Здесь много любопытных экземпляров, — заметила она, ставя стаканы перед гостями и освобождаясь от подноса. — Вот, например, — она указала на одну из полочек, — череп коня князя Олега. А вот это, — указательный палец устремился к висящей на стене кости, — память об одном Иванушке. Ох, и дурак он был, пером не описать, а глупость — она иногда наказуема. Но я отвлеклась. В мои-то года всё больше хочется поболтать, а вы ведь по делу пришли. Ну, говорите, с чем пожаловали?

— Мы ищем одного дракона, — сглотнув, перешла прямо к делу Ярина.

— Дракона? — Хозяйка понимающе закивала. — Дракона много кто ищет. Правда, мало кто находит, а кто находит, ему же хуже. И ко мне с такими делами нередко захаживают. Хоть и живу я в глуши, и дом мой вдали от селений обиняком стоит, так нет, всё равно находят, стучатся, подай им, видишь ли, то дракона, то чудо-юдо поганое, то Кащея Бессмертного. Сразиться им, дескать, неймётся, силушку богатырскую показать. А тем больше так-таки делать нечего, кроме как из тщеславных юнцов спесь выбивать. Да, много таких ко мне приходило, а вот уходили-то не все.