– НАВЕРНОЕ, ОН ХОТЕЛ ПЕРЕНЯТЬ ВАШИ ОБЫЧАИ, А НЕ УЧИТЬ СВОИМ. ОН МНОГО ЛЕТ НОСИЛ ПРИ СЕБЕ ЗАПИСКУ, СЕРДИТУЮ МУДРОСТЬ. В НЕЙ ГОВОРИЛОСЬ: «СТРАШНО ЛЮБИТЬ ТО, ЧЕГО МОЖЕТ КОСНУТЬСЯ СМЕРТЬ». КОГДА ОН ПРИБЫЛ СЮДА, КОГДА ПОЛЮБИЛ ТЕБЯ, Я ДУМАЮ, ОН ПОВЕРИЛ, ЧТО НАШЕЛ МЕСТО, ГДЕ СМЕРТЬ НЕ МОЖЕТ ПРИКОСНУТЬСЯ ПО-НАСТОЯЩЕМУ. ОН ЛЮБИЛ ТЕБЯ ЗА ЭТО.

– Но я не понимаю. Мы умираем.

– ВЫ УМИРАЕТЕ. ВЫ СКОРБИТЕ. НО ВАС СМЕРТЬ НЕ КАСАЕТСЯ ПО-НАСТОЯЩЕМУ. ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, ААРОН ХОТЕЛ В ЭТО ВЕРИТЬ. ОН ВСЕГДА БЫЛ ТАКИМ РОМАНТИЧНЫМ МАЛЬЧИКОМ.

– Он любил тебя, Дот'дер'це. Мы назвали нашу девочку Маири в честь тебя.

– Я ЗНАЮ. У НАС ЕСТЬ ВОЗМОЖНОСТИ УЗНАВАТЬ.

– Тогда ты знала, что А'рон умер?

– ДА.

– Но не прилетела оплакать его?

– БЫЛО ЕЩЕ НЕ ВРЕМЯ.

– Он знал это, но мне кажется, он надеялся…

– ОН ПОСТАРЕЛ. А Я – МЕНЯ ВРЕМЯ НЕ ИЗМЕНИЛО. БЫЛО БЫ НЕПРАВИЛЬНО МНЕ ПРИЛЕТАТЬ ТОГДА. ЭТО БЫЛО БЫ НАРУШЕНИЕМ НАШИХ КЛЯТВ.

– Он знал это. Он оставил тебе послание.

– МОЖНО МНЕ УВИДЕТЬ ЕГО?

– Ты должна слушать. Он не записал его. Послание вот какое: Линнет – это мост, дитя земли и неба. Она говорит на двух языках, она знает два исчисления времени, она поет все песни. Доверяйте ей. Она помнит вас, Дот'дер'це; она не забывает.

– ЗНАЧИТ, ПОСЛЕДНЯЯ КАРТА, КОТОРАЯ ДО СИХ ПОР БЫЛА СПРЯТАНА – ЛИННЕТ? КАРТА РАДОСТИ. ДАЖЕ ЕСЛИ ОН ЭТОГО НЕ ЗНАЛ, ЭТО БЫЛА КАРТА, СПРЯТАННАЯ ААРОНОМ В РУКАВ. НЕУДИВИТЕЛЬНО, ЧТО НА ТВОЕЙ КАРТИНЕ ОН СМЕЕТСЯ. О, ААРОН СПЕНСЕР, ТЫ УМЕР МОЛОДЫМ, ТАКИМ Я ЗАПОМНИЛА ТЕБЯ. Я ЗНАЧИТЕЛЬНО СТАРШЕ, ЧЕМ ТЫ БЫ МОГ ПОДУМАТЬ.

– Я рада, что показала Карты.

– НЕ НАСТОЛЬКО РАДА, КАК Я. Я БЫ ХОТЕЛА ОБНЯТЬ ТЕБЯ, ГРЕННА.

– Я бы хотела, чтобы ты обняла меня.

Я так долго говорила. У меня пересохло во рту. Подай мне вон ту Чашу, она на столе.

– ЧЕРНУЮ? КРАСИВАЯ ВЕЩЬ.

– Да, не правда ли? Резьба очень старая. Она принадлежала семье Седовласой. Б'оремос знал о ней, не спрашивайте, как, и дал ее мне, когда родились близнецы. Мы дали мальчику его имя, и он был так доволен, что чуть не засмеялся. Мне надо смочить язык. Вот так, хорошо.

– ЧТО ТУТ ВЫГРАВИРОВАНО? ЭТО ПИСЬМЕНА, КОТОРЫХ Я НЕ ЗНАЮ.

– Они означают: «Вот Чаша. Возьми ее охотно. Пусть смерть твоя будет быстрой».

– Не смотри так испуганно. Я знаю, что делаю. И ты тоже знаешь. Но, Дот'дер'це, вы так много лет изучали нашу культуру. Неужели вы плохо узнали ее? У нас не наказывают того, кто дает легкую смерть. Я готова, я уже исповедалась. Мои слова – в вашем ящике. О, я знаю, что ты его выключила, но я также знаю, что в этой пещере есть еще ящик. Мне сказал А'рон, вот почему я решила умирать здесь. Если бы ты не прибыла, я бы рассказывала все это стенам.

Мои дети знают, что я делаю, и они довольны, что я умираю в покое. Как ты думаешь, кто достал для меня люмин? Моя смерть будет быстрой.

Но ты должна сделать для меня одну вещь, что не заставит тебя нарушить свои клятвы. Когда будешь оплакивать А'рона, поплачь и обо мне. Поплачьте обо всех нас в этом спокойном меняющемся мире. Вы должны нам по меньшей мере бессмертие.

Хорошо, я вижу у тебя в глазах снова слезы. Они льются по щекам, как освежающий дождь.

Ты будешь возле меня, будешь держать меня за руку и вытирать слезы об А'роне, которыми наполняются глаза? Спасибо тебе за это, Дот'дер'це. Я теперь понимаю, что мне нужно было плакать вместе с кем-то, я не могла оплакивать его в одиночестве. Он принадлежал нам обеим – тебе и мне, вашему миру и моему.

Теперь я чувствую, как меня охватывает долгий сон. Время моей смерти будет коротким. Я надеюсь, что ряды скорбящих обо мне будут длинными, потому что я хотела бы остаться со своими дорогими Седой Странницей и Смеющимся Человеком в Пещере, под всеми вашими Звездами.