Внезапно я вышла к костру. А за кругом света в тумане просматривались какие-то странные развалины… Я резко остановилась.

По ту сторону огня сидел парень примерно моего возраста в странном кожаном доспехе и с изумлением смотрел на меня. Он явно не ожидал моего появления. Поняв, что туман бессилен у огня, я откинула капюшон.

Глаза парня округлились, а слова, готовые сорваться с губ, застряли в горле.

— Привет, — наконец справившись с изумлением, он приветственно махнул рукой и тут же немного несвязно предупредил: — Ко мне подойти не сможешь, костер не позволит.

О чем это он? О костре?.. Странное место и странное замечание.

На всякий случай я сделала шаг к нему, но подойти не получилось. Сделала попытку обогнуть костер с другой стороны. Не вышло. Сдалась, лишь убедившись в очевидном. И тут я заметила, что сидящий по ту сторону костра смотрит с легким превосходством:

— Может, хватит?

От его слов покоробило, но я решила не реагировать. Кивнула, как бы соглашаясь.

— Садись, — он хозяйским жестом указал на землю.

Вел он себя не так уж и развязно, но мне его поведение не нравилось.

Привычно встав на колени, уселась на пятки, так, чтоб мой плащ не распахнулся. Я не знала, как отреагирует незнакомец на мою экипировку. Привычный лязг металла, отчетливо слышный в тиши костра, вызвал у сидящего напротив некоторое изумление. Кстати, костер был бесшумным, в нем ничего не потрескивало.

И тут туман неожиданно вздрогнул и выпихнул еще одного мужчину, да так, что тот едва не угодил в пламя. Он удержался на ногах и выругался.

— Далеко ушел? — поинтересовался первый у вновь прибывшего, наблюдая за мной краем глаза. А эти ребята были знакомы!..

— Откуда я знаю, — зло бросил второй. Это был мужчина среднего роста, одетый в странный плащ с зачем-то нашитыми на него перьями. В руках он держал посох, почти как у Морвида, разве что навершие было выполнено в виде совы. — В этой мути все одинаково, хотя я на одну интересную статую набрел вот…

Он резко оборвал фразу посередине, с изумлением глянул на меня, а потом перевел вопросительный взгляд на сидящего.

— Сам не знаю, — ответил тот, пожав плечами. — Недавно подошла. Даже не успел спросить, как зовут и…

— Алена, — резковато ответила я. Не знаю, стоит ли с ними общаться, но лучше все прояснить. — И ради Светоносной, объясните мне, где я нахожусь? И кто вы такие?

— О, она еще и говорить умеет, — усмехнулся тип в плаще с перьями. — Это просто удивительно.

Вот язва!..

— А в лоб?! — на всякий случай не то поинтересовалась, не то предупредила я, понимая, что сейчас меня проверяют на крепость. Так сказать, пробуют на зуб, на излом…

— Еще и боевая, — и второй с заговорщицким видом подмигнул сидящему.

И тут я поняла, что меня напрягает в поведении парней. Они общались так, словно сидели где-нибудь у подъезда на лавочке и подкалывали девчонку, которая только что переехала сюда из другого района. От предчувствия сердце начало бешено стучать, выделывая кульбиты.

— Мадам, — меж тем продолжил умник в перьях, — разрешите представиться: Дмитрий — шаман, а вот тот тип в странных одеждах Александр, он типа ниндзя.

— Алена, — еще раз решила представиться я в ответ и тут же, спохватившись, добавила: — Клирик.

В голове штормовой волной поднялись мысли: имена у парней были явно русскоязычного происхождения, манеры как у современников и… Но, оставив свои соображения, попыталась получить сведения первой важности.

— И все же где мы находимся? Что это за странный костер?

— Вопросы, вопросы, — загадочно улыбнулся парень, что назвался Димой. — Могу сказать одно: я не знаю, а вот наш таинственный друг, — он кивнул в сторону сидевшего, — если что и знает, то молчит, как белорусский партизан.

И только с секундной задержкой до меня дошло, ЧТО сказал парень! Я оказалась права — это наши!

Рывком вскочила на ноги и воскликнула:

— Ребята, вы тоже!

Но тут туман схватил меня: стена вздрогнула, немного изогнулась и с протяжным всхлипом утянула к себе.

— Ольна! Очнись же ты! Чтоб твоя мать вечно была прачкой, а отец золотарем! — Голос Морвида и шлепки по щекам привели меня в чувство. Жрец ругался заковыристо, в его интонациях проскальзывали нотки отчаяния. — Разлеглась, коровушка! Да приди ж ты в себя!

— Сам боров! — невпопад прошептала я. Горло сильно саднило, слова давались с трудом, а во рту чувствовался кислый вкус железа.

— Наконец-то, слава Благому Отцу! — В словах жреца послышалось немалое облегчение. — Теперь давай открой глаза, чтобы я окончательно убедился, что все в полном порядке.

Я послушно старалась открыть глаза, хотя веки никак не хотели подниматься. Глаза немилосердно жгло, словно в них песка насыпали.

— Чтоб я всю жизнь в меняльной лавке работал, а украсть ничего не мог! — выдохнул жрец. Оказывается, он склонился надо мной и теперь пристально вглядывался в лицо. Вид у него был не только обеспокоенный, но и ошарашенный одновременно. — Эк тебя угораздило!

— Что? — одними губами спросила я. Звуки никак не желали проталкиваться наружу.

— Ничего, — почему-то смутился тот и, отведя глаза, продолжил расспрос: — Шевелиться можешь?

Осторожно попробовала — тело слушалось, но плохо. Глядя на мои потуги, Морвид покачал головой и отошел в сторону, а я принялась осматриваться. Я лежала на узкой койке в полутемной комнатушке, свет в которую проникал с трудом через окно, затянутое бычьим пузырем. Вокруг была убогая обстановка: стол, колченогая табуретка, узенький не то сундук, не то комод, отсюда не разглядеть. На столе стояли какие-то миски, рядом с ними были свалены мои сумки, кое-как сложенные доспехи, а поверх всего этого лежало оружие: пернач, клевец, нож. Меч вообще отставили в дальний угол.

Дверь рывком распахнулась, и в комнату стремительно вошел Бриан. Он был хмур и явно чем-то недоволен.

— Ну? Есть изменения? Долго она еще без сознания пролежит?

— Уже пришла в себя, — ответил Морвид. Он отошел к столу и начал возиться с мисками.

— Встать сможет?

— Нет, конечно! Ей отлежаться надо.

— Не принцесса, чтоб разлеживаться, — отрезал барон, разглядывая меня, а потом перевел взгляд на возмущенного жреца. — Нам нужно как можно скорее оказаться на границе с Тимарисом[37]. Время поджимает.

— Но Ольна еще слаба. Ей отлежаться надо, — попытался защитить меня жрец. — И вообще, мы должны быть ей благодарны, если б не она…

— Если бы не Ольна, то мы б вообще тут не оказались. А теперь из-за нее второй день здесь торчим. Жители того и гляди на шеи сядут. Сейчас они относятся к нам как к спасителям, а пройдет еще немного времени — и припомнят, что мы не только защищать их должны, но и магией помогать. А ты сейчас на многое способен?

Жрец скривился.

— Вот и я о том же! А про нее уже говорят, что лежит, как колода, и проку никакого. И народу бесполезно объяснять, что благодаря ей они свободны. Сегодня им достаточно, что свободны. А завтра нужно будет, чтобы здоровы были и исцелены от истощения. Им же все мало! А раз мы исцелить не в состоянии, то деньги, которые они в счастливом угаре спасения заплатили, обратно потребуют. А мы вернуть не можем, несмотря на то, что половина из них ваймерской чеканки. Мне вон за нее еще проходимцу Элионду его долю отправлять надо. Ему, знаешь ли, все равно, может Ольна свои обязанности на данный момент исполнять или не может. Уговор есть уговор: получил клирика — плати с заработка. Кстати, вот ему, шельмецу, все ваймерские монеты я и спихну, не все сливки с верхушек собирать! Но речь не о том. Поднимай ее как хочешь, раз уж вы так спелись, но как минимум к вечеру, а лучше к обеду мы должны быть в седле.

Выставив такой ультиматум, Бриан развернулся и вышел, громко хлопнув дверью.

— Все настолько плохо? — хрипло поинтересовалась я у Морвида, который яростно размешивал что-то в миске.