Чтобы ночью быть менее заметной, я переоделась в темные штаны и рубаху, накинула поверх кафтан. К поясу прицепила ножи — вот теперь они уместны, на всякий случай туда же повесила пернач и как основное оружие взяла обтянутую войлоком дубинку. Эрик тоже подобрал наряд под стать моему.

Мистрэ Кальриен зашел за нами в самый глухой ночной час, когда часовые на посту уже утратили бдительность, еще чуть-чуть — и их сморит сон. Перед тем как пойти за девушкой, он прочел нам, как новобранцам, обязательную нотацию: делать все, что он скажет и как скажет, но после, глянув на меня, махнул рукой.

— А впрочем, тебя это не касается. Надо будет — делай, что сама решишь. Я не силен в жреческих тонкостях. Только если соберешься творить что-то громкое, по возможности предупреди.

И мы пошли в ночь за погодником. Я понимала, что наша затея — чистейшая авантюра, но других предложений и вариантов не было. Расчет строился только на внезапности.

Мистрэ привел нас на западный конец города, где находились корпуса и казармы городской стражи — три высоких здания и две низеньких, но весьма укрепленных пристройки к ним. Мы остановились в переулке и выглянули из-за угла. В лунном свете здания отбрасывали четкие угольно-черные тени, в которых ничего не было видно.

Ши достал из кармана маленький пузырек, открыл его и, капнув содержимое на ладонь, натер лицо. Оно заблестело в темноте серебром, но буквально на глазах свет потускнел, а Кальриен принялся осматривать все вокруг.

— Девушку держат вон там, — шепотом сообщил он, указывая на пристройку. — Чуть ниже земли. Наверное, в камере или подвале. С тех сторон посты, — и махнул рукой, очерчивая круг. — А там стражники. Одни дремлют, другие нет. Я сделаю так, чтобы они уснули до утра.

Ши достал из другого кармана небольшой мешочек и склянку.

— Сейчас постарайтесь как можно дольше не дышать. Если вдохнете, то тоже уснете прямо на месте. Ну?!

Я сделала пару глубоких вдохов-выдохов и задержала дыхание. Меж тем мистрэ развязал мешочек и высыпал из него перед собой серую, неотличимую от земли пыль. Ее было видно только потому, что она не осела вниз, а зависла в воздухе. Потом плеснул в нее содержимое склянки и сделал пару пассов руками. Со спины задул несильный, но устойчивый ветерок, который погнал пыль на площадь к казармам городской стражи.

Прошла минута… Мне стало не хватать воздуха, но я терпела. Еще минута… Когда легкие начали гореть от нехватки кислорода, Кальриен махнул рукой. Я с облегчением вдохнула полной грудью, Эрик рядом закашлялся, пытаясь прийти в себя.

— Теперь подождем немного и пойдем, — обрадовал нас мистрэ.

Выждав положенный срок, мы крадучись пересекли площадь. Сразу же направились в пристройку, где держали девушку. Ши действовал с уверенностью бывалого домушника.

Остановившись перед дверью, он прислушался, потом наклонился к замочной скважине и что-то прошептал. Дверь вздрогнула, послышался тихий скрежет, а потом она распахнулась. Я осторожно заглянула внутрь. Из недлинного коридора вели несколько дверей. На лавке, под магической лампой мирно спал пожилой стражник, крепко прижав к себе укороченное копье. Чуть дальше прямо на полу, свернувшись калачиком, похрапывал его молодой напарник, обняв свое оружие, как самое ценное в жизни.

Я на всякий случай кинула видящее заклятие. В каптерке спал еще один стражник, а за дальней дверью был спуск в подвал к камерам, там сидели еще двое. Вот они-то как раз бодрствовали.

Я предупредила мистрэ об этом. Он, бесшумно пройдя по коридору, поколдовал перед спуском в подвал, а потом уверенно распахнул дверь. Стук падающих тел и сдвоенный громкий храп раскатился по зданию. Пока Эрик обшаривал стражников в поисках ключей, я с погодником по узкой лесенке поспешила вниз.

Тюремный подвал оказался небольшим, всего на четыре камеры. Две закрыты, а две других были пусты и стояли распахнутыми настежь. Кальриен уверенно указал на нужную нам дверь:

— Вот эта. Кулон там, значит, и девочка тоже.

Спустился Эрик, неся ключи, но ши лишь отмахнулся, бросив: «Пригодятся, когда закрывать будем», — и сотворил пасс. Замок, щелкнув, раскрылся и упал на пол. Мы открыли камеру.

Лунный свет через крохотное оконце под потолком падал четким квадратом на каменный пол. В углу была свалена куча соломы. В камере больше ничего и никого не было. Мистрэ, зайдя внутрь, пошарил рукой в соломе и вытащил сверкнувший прозрачной каплей горного хрусталя кулон на шнурке.

— Вот ворона! — с чувством сказал он. — Интересно, во что она еще вляпалась и где ее теперь искать?!

Край неба начал светлеть. Нужно было торопиться, времени оставалось мало. У нас была только одна ночь, чтобы вытащить Эльму, а потом цирк уедет из города. Мистрэ отправится вместе со всеми, а мы вдвоем с Эриком мало что сделаем. Опыта в таких делах ни у него, ни у меня нет.

Стоя в коридоре, ши попробовал колдовать, чтобы найти девушку, но в бессилии опустил руки.

— Не знаю, где она, — признался он. — Я по амулету ее искал, а без него менестрель неотличима от остальных людей.

— Для меня тоже, — развела я руками. — Эльма не нечисть, не редкая раса, а обычный человек.

— Тогда все, что остается, — прочесать столько помещений, сколько успеем, а потом убираться восвояси, — подытожил Кальриен.

Эрик только тяжело вздохнул и насупился.

Выскочив на площадь, мы с мистрэ магическим зрением осмотрели здания вокруг. Сонное волшебство погодника зацепило всех, кто был недалеко от земли, и не затронуло тех, кто был выше. Часовые сладко спали, все, кто оказался на первом этаже, тоже, а на втором и третьем люди бодрствовали, но их было немного. На наше счастье, казармы, в которых находилось большинство стражников, были как раз на первом. Их мы отмели сразу, а вот те помещения, где находилось по два-три человека, решили обойти в первую очередь.

Кальриен шел первым, распахивая перед нами двери, я — следом, держа наготове заклятия «Рассеивающее память» и «Обряд оков». Эрик топал последним, поглядывая, что происходит сзади, а то мало ли кого нелегкая вынесет. Усыпить всех, кто находился в зданиях, мистрэ не смог. Он сознался, что израсходовал весь запас сонного порошка, и теперь оставалось надеяться только на его чары, а они действовали в непосредственной близости.

Наугад выбрали одно здание и начали проверять его. Крадучись прошли по первому этажу, потом поднялись на второй. Мы осторожно подходили к каждой двери, за которой кто-то был. Если снизу просто проверили, то выше нам сначала приходилось усыплять тех, кто находился в помещениях, и только потом смотреть, кто там. Но все было тщетно.

Потратив полчаса на один корпус, мы поспешили во второй. Небо уже заполыхало розовым и золотым, скоро должно было встать солнце. Действие сонного порошка заканчивалось. Я волновалась все сильнее. Неужели мы не отыщем девушку?! Неужели оставим ее?!

Распахнув дверь другого корпуса, мы сразу устремились на третий этаж, где не спали четверо. Чтобы вышло быстрей, решили узнать, кто они, а уже после, рассредоточившись, осмотреть остальные помещения.

Нервы, казалось, были напряжены до предела. Скоро все проснутся. А мы до сих пор не нашли Эльму!

Уже не скрываясь, пробежали до нужной двери. Время поджимало. Кальриен наклонился над замочной скважиной, прошептал и…

— Все, силы кончились, — выдохнул он. — Больше ни дверь открыть, ни усыпить не смогу. Даже резервные амулеты пусты.

Эрик напряженно посмотрел на меня. А я что?! Снова все возьму на себя? А-а-а!.. Шут с вами! Будем действовать по-моему.

В моем родном городе цыганки на вещевом базаре голосили: «Шубы! Девочки! Шубы! Недорого!» Хохмачи уточняли: «Девочки почем?!»

Вот и я, откашлявшись, коротко постучала и обольстительным голосом выдала:

— Вино, девочки!.. — и чуть не брякнув: «Шубы», продолжила: — Недорого!

Дверь распахнулась, и нетвердо стоящий на ногах стражник, дохнув перегаром, воззрился на меня. Я не растерялась и припечатала его в лоб заклятием «Обряд оков». Стражник упал, как подрубленное дерево.