— Но не достаточно знатен, чтоб сию секунду жениться на ней, — жрец вбил последний гвоздь в споре.

В комнате воцарилось молчание. Теперь спорщики поменялись местами: Бриан расхаживал из угла в угол, а Морвид, наоборот, наблюдал за ним, спокойно сидя в кресле. Пауза затягивалась.

— Ладно, — наконец-то сдался Морвид. — Извини, я погорячился. Мои слова были неоправданно резки. Но согласись, первая часть пророчества сбылась: Роалин ныне — самое гиблое место после болот Догонда. И ты сам прекрасно знаешь, что творится в мире. Нам просто необходима чаша.

— Знаю, — согласился Бриан, рассеянно кивнув, и, не глядя на жреца, продолжил: — Хотя временами мне кажется, что все предсказания — это ложь, придуманная, лишь бы нам легче было оправдать собственные поступки и убийственное бездействие. Порой только люди виноваты в том, что произошло. Однако всю вину за случившееся мы переваливаем на обрывки фраз. Если бы тогда, двести лет назад, Совет посвященных направил хотя бы трех Перстов в Роалин, а не спорил до хрипоты из-за денег, пошедших на строительство главного храма, прорыв тварей Сейворуса можно было остановить.

— Это были не твари Чернобога, — отрицательно махнул рукой Морвид. — Я сам там был и чуял, что это не они.

— А кто тогда? Фемариор решил восстать? — уточнил барон.

— Нет, Фемариор мертв и надежно захоронен печатью божественных супругов, — заверил того жрец. — Это было другое. С ним невозможно было справиться, прямо как в Каменистой Горке… И ведь действительно! Вот я старый дурень! Облезлый осел! Как же я сразу не догадался?! — подскочил в кресле Морвид. — Что там, что под Каменистой Горкой — все было практически одинаковое! Бриан! Времени нет! Мы немедленно должны выезжать за чашей! Мир практически на грани!

— Выедем мы, как же! — осадил его барон. — Да не горячись ты! Адорн потребовал у меня знак лидера. Так что, пока он мне его не вернет, мы остаемся в Аниэлисе.

— Как он посмел?! — вскинулся жрец. — Он не имел права!.. — Но, видя, как Бриан насмешливо изогнул бровь, осекся. — Да, имел… То, что выдала Четвертая, всегда заберет Первый.

— Вот и я о том же, — барон подошел к столику и налил вина из графина себе в бокал. — Так что, как бы ни темнил Адорн, чего бы ни добивался, мы должны ему все рассказать. Только так сможем быстро отправиться в путь.

— Зачем нам все говорить? Скажем, что поехали в одну сторону, а сами в Догонд. Теперь мы можем обойтись своими силами, — возразил Морвид. — Братья же нашли филактерий с душой сестры. Ольна нам не нужна. Да и, как выяснилось, она опасна для нас.

— А они уверены, что это именно душа их сестры, а не какого-то другого эльфа? — с сомнением протянул барон. — Можно будет узнать, лишь когда вскроем. Если они ошибаются, мы останемся у разбитого корыта. Да и не только мы, а весь мир. Я не могу так рисковать.

— Ванесса?! — фыркнул жрец.

— И Ванесса тоже! — тут же взвился Бриан. — Чтобы совершить ритуал, должны собраться вместе «три единых души» или найтись «отмеченный двумя мирами и двумя богами». Если первую загадку, хоть и с опозданием, мы разгадали: сестру — третью душу — уже успели принести в жертву на алтаре, то над ответом второй можно биться до скончания мира. А конец мира, как ты сам только что сказал, грядет очень скоро.

— Может, «отмеченный двумя богами» — тоже про квартеронов? — начал рассуждать жрец. — Я спрашивал у близнецов, у эльфов один бог и множество аватаров. Но на четверть братья все же люди и ныне служат Лемираен. Чем не отметка двумя богами?

— А «отмеченный двумя мирами»?! С этим как быть?! Не ты ли твердил, что неисполнение хотя бы одного из условий — и ритуал не возымеет своего действия?! — Лицо барона пошло гневными пятнами, он в ярости сжимал кулаки.

— Эльфы пришли к нам из другого мира и, умерев, уходят в него же, — как ни в чем не бывало продолжил рассуждения Морвид.

— Но квартероны-то родились здесь?! И умирать, один Яран ведает сколько лет, не собираются. Или ты, как отрекшиеся, собираешься принести их в жертву на алтаре?!

— Не собираюсь! — отрезал жрец, возмущенно воззрившись на Бриана. — Ты за кого меня принимаешь?!

— Тогда и не о чем больше спорить. Находим чашу, отдаем посвященным клирикам, и на этом наше дело закончено.

— Но…

— В общем, так! — перебил барон Морвида. — Мне эти предсказания побоку. Раз ваших пророчеств больше дюжины, причем первая половина напрочь исключает вторую, то я собираюсь действовать согласно гласу разума, а не опираться на туманные намеки и размытые фразы. Первое — у нас есть слаженная команда, в которой следует заменить только клирика. В Догонд без хорошего целителя я не полезу. К тому же сам знаешь, что без надежды на воскрешение там делать нечего. Поэтому лучше быть обязанным Ториану, чем мотаться понапрасну. Второе — есть заказ, который следует выполнить, несмотря на то, что заказчик, скорее всего, поменяется. До Лефейэ ты навряд ли доберешься, а Адорн вот он — только руку протяни. Завтра я поговорю с ним, и мы отправляемся за чашей.

— А Ольна? С ней что делать? Если бы девочка не поклялась, что сама богиня просила ее, я бы… А так?!

— Не морочь мне голову! Пристрой ее куда-нибудь. К тому же Адорну при главном храме. Там ей и с Лемираен общаться удобнее будет, и под присмотром окажется. — С этими словами Бриан уже хотел выйти из кабинета. Я же, стоя за стенкой, тихо ошалевала от услышанного.

— Постой! — Морвид, подскочив с кресла, задержал барона. — Подумай еще раз, стоит ли все рассказывать Первому Персту? Ведь если чаша попадет не в те руки…

— Чаша — это мощный артефакт, не более, — перебил Бриан. — И пусть с ней разбираются другие. Наше дело найти, больше в договоре ничего не говорилось. Остальное — вообще только твоя инициатива. — И с этими словами Бриан покинул кабинет.

Я же с полным сумбуром в голове поспешила обратно. Не дай богиня, обнаружится мое отсутствие!

В кромешной темноте пошагала обратно, на ощупь обнаружила железный штырь, нажала и выпала из потайного хода. Мне необходимо было подумать.

Все, что я сейчас услышала, напоминало телесериал, который смотрят обычно по вечерам, лениво щелкая кнопками пульта. Весь этот бред с предсказаниями, с резкими поворотами событий напоминал малобюджетный фильмец. И сходство было бы полным, если бы не мое в нем участие.

Следующим вечером Бриан зашел ко мне в комнату. Я лежала на кровати и читала сборник эльфийских преданий.

— Послезавтра мы покидаем столицу. А завтра с утра все отправляемся в Дом Совета. Нас должен принять Первый Перст Адорн. Ты тоже пойдешь с нами к Лучезарному.

— Зачем? — осторожно уточнила я. После подслушанной беседы визит к самому высокопоставленному клирику вызывал нешуточные опасения.

— Первый Перст не соизволил пояснить свои пожелания, — отрезал барон, закрывая дверь.

Едва он вышел, я вскочила и направилась на поиски Морвида. Хотелось получить вразумительное объяснение. Я не собиралась с завязанными глазами выполнять все их требования. Или же он все расскажет, или я прорву охранную завесу, — силы, сцеженной в оружие, мне хватит, чтоб разнести этот дом по камешку. Пока сдерживало лишь слово, данное жрецу, а уж никак не опасение за сохранность имущества барона. Если мне не объяснят хоть что-то, дальше будет плевать и на обещания, и на гнев богини, который обрушится на меня, когда я применю силу против жреца ее супруга.

Морвид был в библиотеке. Он с угрюмым видом пролистывал какой-то фолиант.

— Можешь объяснить, зачем мне надо ехать в Дом Совета? — с порога начала я.

— Так нужно, — отмахнулся он, не подняв головы.

— А все-таки?

— Тебе завтра все скажут.

— Ладно, — выдохнула я, с трудом сдерживая раздражение. Как же мне надоело пренебрежение, с которым все со мной разговаривают! — Завтра так завтра. Ну а сегодня, может, просветишь, почему вы от меня шарахаетесь, а теперь вообще решили под другой надзор отправить?

— Откуда тебе известно?! — взвился жрец, и я поняла, что проболталась.