Но сейчас я находилась на приеме, основной целью которого было общение людей друг с другом (в основном важных шишек и будущих выпускников). Мне же, увы, не с кем было общаться! Так что довольно быстро я ощутила скуку.

В самом деле, зря сюда вообще пришла. Еще заморачивалась с зельями, рисковала.

Только теперь и гордиться молча тем, что уделала ректора, пойдя сюда несмотря на его запрет. Ну да, действительно ДОСТИЖЕНИЕ! Просто в мемуарах можно будет написать на старости лет!

Раздраженно заскрипев зубами, я допила свой бокал вина и, тяжко вздохнув, направилась к выходу. Хотелось просто переодеться, принять душ и лечь спать, чтоб утром проснуться уже в своем обличье.

— Довольно дерзко с твоей стороны, — внезапно прозвучало за моей спиной и я замерла, словно вкопанная. — Или ты думала, что такая глупая маскировка сможет обмануть МЕНЯ?

Этот голос не оставлял сомнений касательно своего владельца. Так же, как и сомнений в грядущих неприятностях.

— Ректор, но вы ведь сами надеялись на эту мою дерзость, верно? — резко обернувшись, хмыкнула я… вероятно осмелев от выпитого вина. И самой себе поражаясь, посмотрела лорду Квинси прямо в глаза. В эти бездонные темно-пурпурные глаза, в которых так безнадежно тонула!

— Ненавижу когда ты читаешь мои мысли, — прошептал мужчина мне на ухо. А его рука тем временем обвила мою талию, прижимая к себе. — Итак, ты догадываешься, что сейчас будет?

— Наказание? — предположила я, растворяясь в его прикосновениях.

— Правильно, адептка Заветова. Сейчас вы будете наказаны, — шепнул он в мои губы.

И, взяв под руку, повлек к одному из выходов.

Не успела я опомниться, как оказалась в темном коридоре, до которого едва доносилась музыка из бального зала. Здесь никого не было кроме нас, ни души. Ему хватило лишь щелчка пальцев, чтобы я ощутила это: как заклятие спало, возвращая мне прежний облик, а платью — законный светло-голубой цвет. И я успела лишь ахнуть, когда ректор прижал меня к стене, прежде чем его губы впились в меня жадным поцелуем!

Протяжно застонав, я обвила руками крепкие плечи и прикрыла глаза, полностью капитулируя перед вертким языком ректора! Он умел целовать так, чтобы лишить последних капель рассудка.

Все это было безумием. Чистым, неправильным безумием. Я обязана выработать иммунитет против этого мужчины, просто обязана! Как же противостоять той буре, которая разрывает грудь, едва он окажется рядом?

— Лорд ректор, пожалуйста, отпустите меня, — слабо прошептала я, запрокидывая голову и жмурясь — Отпустить? — бросил он.

— Заберите ленточку. Навсегда…

— Никогда. И ни за что, — выдохнул мужчина, жадно посасывая мою губу.

— Почему? — стоном сорвалось с моих губ.

— Потому что еще ни одну женщину я так не хотел, — шепнул он, снова пленяя меня страстным поцелуем!

Казалось, мое тело сейчас разорвется! Поцелуй ректора, близость его тела. Это было слишком сладко, преступно сладко! Девушка не должна, просто не имеет права испытывать таких эмоций от прикосновений мужчины! Я не позволяла такого бакалейщику Ваньке, который сватался ко мне. Так почему же сладко стону, когда все это делает со мной мужчина, который никогда на мне не женится?!

Вздрогнув от греховного наслаждения, я выгнулась дугой и запоздало поняла, что отвечаю на поцелуй ректора. Не просто отвечаю — буквально бешено целуюсь с ним, сплетаясь языками и сражаясь губами!

— Хочешь, я возьму тебя прямо сейчас? — прошептал он в мои губы. — Сделаю тебя женщиной, и в бальный зал ты вернешься уже с красной ленточкой.

— Нет! — резко крикнула я, попытавшись вырваться! Но руки ректора не дали мне отстраниться от его крепкого тела.

— Жаль, — вздохнул он, снова касаясь моих губ. — Знаешь, ты первая, с кем я так вожусь вместо того, чтоб просто получить свое. Даже не знаю почему. Ну что ж, в таком случае… адептка Заветова, надеюсь вы понимаете, что за нарушение моего приказа вас будет ждать наказание?

— Разве я только что его не отбыла?

— О чем вы? — ехидно протянул мужчина. — Это было лишь вступление! А за настоящим наказанием ты придешь в Новогоднюю ночь, ко мне в покои.

— Ах… — выдохнула я, задрожав всем телом.

— А теперь пора обратно на прием, что-то я здесь подзадержался, — хохотнул лорд Квинси, цепляя рукой мою тонкую талию. И подло ухмыляясь, вывел меня обратно в бальный зал. Где сразу же, не говоря ни слова, потащил на паркет!

Танцевать я почти что не умела. Вернее как, прекрасно танцевала народные танцы на праздниках в родной деревне. Да и пару раз доводилось прыгать под современную музыку в клубах. Но вот так, бальные… Только на выпускном немножко вальсировала, когда учителя нас готовили. На вечере в школе — с бывшим одноклассником, а на праздновании в кафе — уже с Ванькой. Который больше чем вальсировал лапал меня за ягодицы, наступая на ноги своими лапами сорок четвертого размера, на которых были надеты носки и резиновые шлепанцы. Но когда я ощущала мужской орган Ваньки, выпиравший и прижимавшийся ко мне из-за ткани треников во время танца, то не ощущала ничего и близко похожего на то, что чувствовала сейчас! Даже не потому, что выпирающий из штанов орган ректора был намного больше. Просто все казалось… другим. Непозволительно сладким, пьянящим и завораживающим.

Я даже не думала о том, как танцую. Просто наслаждалась каждой минутой, тая от неги в сильных руках Константина Квинси. Танец за танцем. Пока он наконец не прошептал мне:

— Ладно, Эвелина, с тебя на сегодня хватит. Беги к себе, с тобой мы увидимся завтра ночью. А мне еще нужно кое с кем переговорить.

Растерянно кивнув, я выскользнула из его объятий… и постфактум вспомнила о том, что меня вероятно ждет завтра вечером! Ох мамочки!..

Голова закружилась и я поняла, что нужно умыться. Потому первым делом побежала не к себе в комнату, а в ближайший туалет.

Вот только холодная вода не помогла. И опасаясь, что просто упаду в обморок по пути в подземелье, дошла до ближайшей туалетной кабинки, где села на унитаз и закрыла дверь.

Нужно собраться с мыслями, успокоиться, и тогда я смогу вернуться к себе…

Внезапно дверь туалета открылась и по звукам я поняла, что вошли двое.

И эти двое целовались!

— Так как, вы возьмете меня к себе секретарем? — игриво пролепетал сладенький женский голосок.

— Вот пока даже не знаю… все зависит от того, как вы… пройдете собеседование, — похотливо постанывая, ответил грубый бас. Сама не понимая, зачем это делаю, я приникла глазом к щелочке двери кабинки и едва сдержала испуганный вскрик: вместе с мужчиной в дорогом костюме в туалет, целуясь, залетела роскошная девушка с медовыми волосами и красной ленточкой, на которой я заметила три золотых полоски.

Кристина?

— Но я очень, ну просто вот совсем о-о-о-очень хочу работать вашим секретарем в администрации президента, — протянула девушка, прямо в своем золотом платье вставая перед мужчиной на колени, чтоб расстегнуть его штаны.

— Знаешь, я вот в самом деле подумаю, — выдохнул мужчина, запуская пальцы в роскошную прическу, украшенную шпильками с драгоценными камнями.

— Правда подумаете? — игриво проговорила Кристина, вставая с пола, и на ходу задирая юбку…

Не могу поверить. Неужели глаза в самом деле не врут мне? Но ведь… ведь фавориткам ректора строго запрещено спать с другими мужчинами! А тут еще и одна из любимиц второго круга! Боюсь даже представить, что будет, если ректор узнает, что Кристина изменяет ему, да еще вот так — похотливо отдается в туалете мужчине, с которым вероятно почти не знакома, ради завидного рабочего места!

Впрочем…

От внезапной мысли я едва не расхохоталась в слух, чем бы сразу себя разоблачила! Но вовремя спохватилась, со всей силы сжав губы.

Да, верно.

Спать с кем-то ради выгоды… Такое вполне вписывается в характер девушки, которая с радостью стала одной из двадцати двух фавориток ректора ради того, чтоб получать привилегии, дорогие тряпки, побрякушки и всякие вещицы. Так что даже не странно что сейчас, когда ее учеба заканчивается, она уже думает о том, кому бы следующему продать свое тело, чтоб устроиться под солнышком.