Он продолжал зажимать ей рот, она дышала носом, и воздух щекотал ему ладонь. Она ни на секунду не отвела от него глаз, а он смотрел на нее и пытался понять, какая сила помогла ей спастись и вернуться живой и невредимой в свою квартиру.

— Сейчас я уберу руку, хорошо? Обещай мне, что больше не будешь кричать.

Она посмотрела на него, и ее глаза раскрылись еще шире.

— Кивни мне, Мелани.

Она кивнула, и Страйкер осторожно убрал руку, ожидая, что она снова завопит. Но она послушалась и молчала, сжавшись в тугой комок у него в руках.

— А теперь мы встанем и вернемся в твою квартиру, где сможем поговорить.

— Нет, — хрипло прошептала она и попыталась отстраниться.

Страйкер понял, что так просто отвести ее в квартиру не удастся, и тяжело вздохнул.

Он не винил девушку, но как же это все неприятно! Он работал телохранителем не меньше десяти раз и всегда там, где существовала реальная угроза жизни его клиента. Страйкер умел справляться со страхом, раздутым эго и настоящей глупостью, но никогда еще клиент не игнорировал его инструкции и уж конечно не шарахался, опасаясь его самого.

Да будь оно все проклято! Ему нужно было, чтобы она действовала с ним вместе, а не против него.

— Хорошо, Мелани, ситуация такова. Я здесь не затем, чтобы причинить тебе вред. На самом деле мне поручили тебе помочь. Но ты мне не веришь, так ведь?

Она прикусила нижнюю губу и едва заметно кивнула.

— В таком случае не думаю, что у меня есть выбор, — сказал он и, продолжая сидеть на корточках около нее, потянулся к подплечной кобуре за пистолетом.

Она приглушенно вскрикнула, и он снова прикрыл ей рот, чтобы она не заорала. Затем достал пистолет, проверил предохранитель и положил ей на колени.

— Вот так, — сказал он и отодвинулся от нее. Страйкер играл в опасную игру и знал это, но другого пути не видел. Ему нужно было, чтобы она начала ему доверять, причем как можно скорее. А еще он сделал ставку на своей уверенности в том, что Мелани Прескотт не сможет убить человека. Ранить — возможно, убить — нет.

— Я безоружен. — Он посмотрел в широко раскрытые удивленные глаза. — Ну и что мы будем делать, Мелани? Теперь оружие у тебя в руках.

Отличный вопрос.

Мне не нравится оружие, но я не дура. Я сжала пистолет двумя руками и навела на мужчину, мельком подумав, что он либо непроходимо глуп, либо очень храбрый человек. У меня так дрожали руки, что он вполне мог получить пулю в голову — вне зависимости от моего желания.

— Говори, — приказала я.

Он бросил косой взгляд на дверь.

— Может быть, лучше зайдем внутрь?

— Я похожа на идиотку? — спросила я. — Говори. И если мне не понравится то, что ты скажешь, я вызову полицию.

Это прозвучало жестко, но на самом деле я была напугана до смерти. Сначала я решила сразу вызвать полицию, но тут же подумала, что этого делать не стоит. Он дал мне преимущество, не слишком серьезное, но все же, и, по правде говоря, не показался мне дураком, так что я готова была поклясться, что у него есть еще пистолет, спрятанный в потайном, но вполне доступном месте, чтобы не позволить мне сделать какую-нибудь глупость.

— Ты играешь в Интернете?

Вопрос показался мне настолько неожиданным, что я несколько секунд молча смотрела на этого человека. Затем нахмурилась и пожала плечами:

— Конечно. Иногда.

По правде говоря, я довольно много играла в сети. Если проводишь около компьютера столько времени, сколько я, киберпространство тебя засасывает.

— А в игры с несколькими участниками? Например, «Играй. Выживай. Побеждай»?

Я продолжала держать его на мушке, но любопытство пересилило страх.

— Угу, — сказала я, вспомнив статью в утреннем выпуске «Пост». Поразительно, что игра, о которой я не вспоминала вот уже несколько лет, вдруг стала то и дело напоминать о себе. — Сейчас я не играю в ИВП, а раньше играла.

— Значит, ты знаешь, как она устроена.

— Хорошо знаю.

— Как?

— А почему ты спрашиваешь?

— Ответь, пожалуйста, — попросил он.

— Игроки по всему миру включаются в игру и получают какую-нибудь роль — Жертвы, Убийцы или Защитника. Все они бегают по компьютерной версии Манхэттена, выполняя свои роли в соответствии с разными подсказками.

На самом деле все совсем не так элементарно Именно это и привлекает такое количество участников. Игра невероятно сложна и одновременно удивительно красива в своей простоте. Но я не собиралась обсуждать детали с этим типом.

— Иными словами, ты получаешь определенную роль?

Пистолет — штука очень тяжелая, хоть и маленькая, и я устала от его бесконечных вопросов.

— А в чем все-таки дело?

— Мелани…

— Ради бога, что происходит?

Он собрался открыть рот, но я помахала в воздухе пистолетом, и он промолчал. Сила — великая вещь.

— Я играла в миллионы таких игр. Есть ли у меня определенная роль? Конечно. Помню ли я подробности? Нет. Однако в ИВП я не появлялась уже несколько лет. Извини, если это тебя разочаровало.

— Так давно?

По непонятной причине мои последние слова всерьез его обеспокоили.

— Да. А это очень плохо?

— Просто я думал, что ты у них постоянный клиент.

Удивление полностью победило страх, но я продолжала держать его на прицеле — для виду.

— Я вижу тебя впервые в жизни, — заявила я. — С чего ты вообще делаешь какие-то выводы на мой счет?

— Потому что ты Жертва, совсем как в игре, — ответил он с таким напором, что я чуть не потеряла равновесие. — А я назначен тебя защищать.

http://www.playsurvivewin.com

ИГРАЙ. ВЫЖИВАЙ. ПОБЕЖДАЙ

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЦЕНТР СБОРА ДОНЕСЕНИЙ

ОТЧЕТ ИГРОКА:

ОТЧЕТ № А-0001

Представлен: Линксом

Тема: Игра началась.

Отчет:

Вошел в контакт с Жертвой и доставил письмо. Следил за Жертвой до дома, в котором она не проживает »см. базу данных«

Использовал подслушивающую аппаратуру.

Жертва объявила, что отказывается участвовать в игре.

Применена тактика убеждения.

»Конец отчета «

Отправить отчет Противнику?

»Нет«

Его Жертва ударилась в бега.

Продолжая глядеть на светящийся монитор, Линкс потянулся через стол за пачкой сигарет «Джарум». Вытащил одну, сунул ее в рот и ловко прикурил от серебряной зажигалки, которую ему подарил дед много лет назад.

Его первый приз.

Он отлично помнил свой ход. Он пожертвовал ладью и королеву, отдавая дань стратегии, столь блестяще выбранной Адольфом Андерсеном в 1853 году. Шах и мат. Ему тогда было тринадцать, и он впервые одержал победу над стариком. Он знал, что так и будет. Целых две недели он изучал старые партии и играл. Он тренировался, открывая партии гамбитом Эванса, и даже попробовал защиту Алехина. В конце концов он победил всех придурков из шахматного клуба средней школы Дилэни, а затем ткнул их носом в тот факт, что их жалкие задницы надрал новичок в школе.

Уроды. Они не отнеслись к нему серьезно, но он-то все знал. Он всегда знал. Ему суждено было стать победителем.

Против зажигалки деда Линкс поставил карточку с автографом Уилли Мейса[9], но не боялся ее потерять. Он ни за что не расстался бы со своим Уилли. Впрочем, он ничем не рисковал. Даже тогда Линкс знал, что он особенный. Он был готов.

Более того, он оказался прав. Всего несколько ходов, и игра закончилась.

Когда Линкс сомкнул пальцы на гладком холодном серебре, он уже не сомневался, что он самый лучший. И всегда будет лучшим.

И будет побеждать.

Он одерживает победы вот уже двенадцать лет. Не в рулетку, игровые автоматы или другие детские игры, а в настоящие. Такие, где требуется мастерство.

В школе Линкс тратил все свое время на шахматы и футбол, не обращая внимания на то, что пустоголовые товарищи по команде его ненавидели. Его замыслы шли значительно дальше средней школы. На спорт ему было глубоко наплевать — подошла бы любая другая игра. В те годы он тренировался. Он развивал свой мозг и тело. Чтобы быть готовым. Он не знал к чему. Ну, не до конца знал. Но не сомневался, что его ждет приз.