— По Мануфактурному, девять! Рожков вскинул брови.

— В самом деле? Что произошло? Давай рассказывай. Что ты там накопал?

— Ну что ты за человек такой, майор? — еще больше расплылся в улыбке Петров. — Сразу тебе давай выкладывай. А кофеем напоить уставшего коллегу? Я ведь, к твоему сведению, сегодня с раннего утра на ногах. Не присел ни разу. Во рту маковой росинки не было. Да что нам голод, когда в азарт входишь… Но бутерброд теперь не помешает!

— Хватит языком-то чесать, — проворчал в ответ Рожков, но из-за стола все-таки вышел и включил стоящий на подоконнике электрический чайник. — Кофе ему захотелось! Я хоть и не бегал сегодня, но тоже тут не плюшки трескаю. Говорю тебе — выкладывай. Савушкин сегодня опять интересовался этим делом.

Из верхнего ящика рабочего стола майор извлек два пакетика растворимого кофе, нашел относительно чистые чашки. Потом плюхнулся в кресло, покосился на медливший с закипанием чайник.

— Пируй. Все, что есть, — на столе. Нет, еще бутылка водки в сейфе. Но без закуси. Ни колбасы, ни пирожков, ни хлеба.

— А теперь слушай! — удовлетворенно хмыкнул Петров. — Помнишь татуировки на убитых?

— Конечно, помню. Волчья пасть на запястье. И что?

— Они совершенно одинаковые. Как у того, так и у другого. И эти татуировки все не шли у меня из головы. Раз они одинаковые, значит, и нанесены были в одном и том же месте. Либо парни сходили однажды в один и тот же салон, или их объединяет принадлежность к одному коллективу. Причем специфическому, если иметь в виду волчьи пасти! — Петров прищурился. — И мне казалось, что я их уже видел ранее! А неделю назад мне приснилась отгадка этой тайны! Толик Серов приснился!

Рожков засмеялся и хлопнул ладонью по столу.

— Сновидения в качестве доказательств? Это круто! Такого еще не было!

Рыжий опер протестующее помахал рукой.

— Нет, нет, я перевел сновидение в реальность! Толик Серов — это мой старый приятель. Он отслужил срочную в десанте. Ну, я ноги в руки — и к нему. И точно! — Петров энергично хлопнул себя раскрытой ладонью по острому колену. — У него я точно такую же татуировку и видел, когда мы ходили в баню. Один в один. Только вот здесь, на предплечье.

— Ну и?.. — вновь поторопил напарника Рожков. На этот раз в майоре проснулся неподдельный интерес. Он даже не сразу обратил внимание, как за его спиной призывно щелкнул вскипевший чайник.

— Кофе налить? — спросил Петров, намеренно нагнетая интригу.

— Наливай и рассказывай одновременно! — приказал майор.

— Я и рассказываю. Короче, я Толика порасспросил. Мол, что означает это татуировка, где он ее сделал? И вышло, что такие татуировки модно было наносить в десанту-ре во время чеченской кампании! Как тебе идея?

— Бывшие десантники, — задумчиво молвил Рожков, скорее отвечая на какие-то свои внутренние мысли, чем продолжая беседу с Петровым. — Черт возьми, похоже, они лихо стреляли…

Петров наполнил чашки кипятком, а затем по очереди в каждую высыпал по пакетику растворимого кофе со сливками. Одну из чашек он придвинул Рожкову, но тот не обратил на это внимания.

— Нужно сделать запрос в Министерство обороны, — с прежней интонацией, будто глядя внутрь себя, продолжил Рожков. — Поднять личные дела…

— Уже сделано, — прервал напарника Петров. Рыжеволосый, розовощекий старлей сделал жадный глоток горячего кофе и даже не поморщился при этом. — Я послал факсом запрос и фотографии убитых. Конечно, все это выглядело довольно зыбко, но когда пришли ответы, то дело приобрело четкие формы.

Петров поставил чашку на стол и взял свою кожаную папку. Со свистом расстегнул «молнию». Глаза его при этом горели, будто он ожидал, что теперь его обязательно представят к ордену или, на худой конец, к медали.

— Один — Олег Николаевич Рябышкин, второй — Владимир Борисович Кучевский. Оба семьдесят пятого года рождения, оба прописаны в Москве.

Извлеченные из папки документы перекочевали к Рожкову. Тот внимательно вчитался, одобрительно покивал головой.

— Ну и шустрый ты парень, Петруша. На ходу подметки рвешь, как говорят. Молодца!

От заслуженной похвалы старшего товарища Петров буквально раздулся от гордости. Подбородок его заострился, огненно-рыжая голова вскинулась вверх. Но он продолжал небрежно покачивать левой ногой, вроде как не желая демонстрировать излишнее самоудовлетворение.

— А где работают? Что из себя представляют? — тем временем пустился в расспросы Рожков и краем глаза заметил, как напарник слегка поник. — Чем эти ребята занимались после службы в десантных войсках? И главное, каким образом они оказались у нас в Тиходонске? Что их сюда привело?

— На этот счет у меня пока информации нет. Я отправил запросы в Москву. Будем ждать результатов. Но согласись, имея на руках хоть какую-то информацию о трупах, которые до сего момента и вовсе числились в неопознанных, будет проще найти ответы на все прочие вопросы.

— Согласен, — автоматически качнул головой Рожков. — Надо доложиться Савушкину.

Однако информация из Москвы, связанная с личностями Рябышкина и Кучевского, была не очень подробной. Официально убитые числились «временно не работающими», никаких компрометирующих сведений на них не имелось. И все.

Надо сказать, что по нынешним временам и такая помощь столичных коллег считается очень полезной. Могли вообще отписаться: сведений нет, и точка! Приезжай, проверяй, если хочешь.

Петрову пришлось лично отправиться в Москву и взяться за отработку круга знакомых Рябышкина и Кучевского. Он настроился на долгую работу, но неожиданно дело упростилось. Когда он пришел к Рябышкину домой, его жена сразу же сообщила, что муж работает в крупной столичной корпорации «Консорциум». Сейчас он со своими сослуживцами находится в командировке. Когда командировка закончится, женщина не знала.

— Зарплата у него хорошая, за нее приходится много работать, — сказала женщина. — А я в его дела не лезу. Когда вернется, я даже спрашивать не буду, где был и что делал.

Это «когда вернется» резануло молодого оперативника по сердцу, и он поспешно попрощался.

— Та-ак, — протянул заместитель начальника райотдела по оперативной работе подполковник Савушкин, когда Рожков и возвратившийся из командировки Петров донесли до него эту информацию. — Значит, круг снова замкнулся. Опять эти бравые ребята из «Консорциума». Опять на нашей территории. И опять стреляют! Надо поприжать им хвоста!

— Я знал, что в кино показывают фигню, а теперь сам в этом убедился! — Семен размахивал руками, его широкое, в оспинах лицо раскраснелось.

— У них там голыми руками с тигром сражаются, крокодилу пасть раздирают, а на самом деле зверь только лапой махнет — и все!

В комнате охраны «Консорциума», как всегда, с утра было много народу. Серафим сделал предостерегающий жест, и Семен сделал реабилитирующее уточнение:

— Мне менты рассказали про этих, в зоопарке. Лев прикончил своего за десять секунд, тигр — за пятнадцать. А горилла за три секунды голову открутила!

— Интересно, кто это посчитал? — не поверил бритый наголо Висков. — Что они, с секундомером там стояли?

Семен запнулся.

— Да экспертиза все показала, дурашка! Книги надо читать.

Он покосился на Володю. Тот кивнул, подтверждая точность цифр. Это он стоял у клеток с секундомером. И проспорил Семену двести долларов.

Расправа в зоопарке произвела на всех участников огромное впечатление, но обсуждать ее при посторонних было нельзя, хотя эмоции так и рвались наружу.

— Интересно, чего они туда полезли? — задумчиво спросил Висков.

— Известно чего. Пьяные или под кайфом, — пояснил обычно молчаливый Федор.

В это время в комнату вошел Каймаченко.

— Серафим, Семен, Володя, Федор, срочно вылетаете в Тиходонск. Старший — Серафим. Там поступаете под командование Шашкова. Все ясно?

Названные переглянулись. Команда оказалась совершенно неожиданной, но обсуждать ее было нельзя.