– Да, эс Есь. Неожиданно поступило сообщение о крушении корабля… Наши женщины совершали араш на Харт. Неизвестно, что произошло. По последним данным, они в системе Нэда совершили экстренную посадку. Наш корабль – ближайший, способный провести спасательную операцию и к тому же разместить такое количество женщин на борту. Нам с тобой предстоит подготовить отсек для анабиозных капсул. Все оборудование, кабели, настройка и еще множество текущих дел…

Я в шоке села на кровать, потом неожиданно высоким голосом спросила:

– А где ваш второй помощник?

Фисник зло подвигал нижней челюстью, и я в еще большем шоке заметила, как блеснули его желтоватые клыки. Точно звери!

– Этот несчастный думал убежать от судьбы. Ведь знал, что для него все кончено, но, никому не сказав о случившемся, ушел с нами в рейс. В итоге сошел с ума. Пришлось эвакуировать его с корабля. Никто же не предполагал, что такая ситуация случится! Теперь и мы по краю ходить будем, – последнее Фисник уже в запале сказал. Я, как и у Шерана, ощутила его застарелый противный страх и странное томительное ожидание чего-то, а он продолжил. – Поэтому, Есь, нам надо тщательно проверить, установить оборудование, чтобы ни одной осечки не случилось, если придется использовать корабль для перевозки женщин.

Я лишь кивнула. Раздражение на своего помощника, непонятные страх и злость – все эти чувства предупредили меня, что пока к Фиснику лучше с вопросами не лезть. Но о насущном осторожно поинтересовалась:

– Скажите, эс Фисник, а когда можно будет поесть? – И сразу предложила: – Мы могли бы после обеда пройти по кораблю, чтобы я заранее ознакомился с ним и с нашей общей теперь задачей.

Мужчина быстро успокоился, кивнул и жестом позвал за собой, строго предупредив:

– Сегодня тебе еще можно в своей одежде ходить, но с завтрашнего дня ты – член экипажа. У нас строгая дисциплина и обязательная форма. Сходим чуть позже в хозблок, получишь пару комплектов, как у меня. Свои тряпки можешь убрать, они тебе долго не понадобятся.

Оставив сумку с вещами в каюте, я рванула следом за Фисником в столовую, располагавшуюся между палубами среднего и высшего должностного состава. Пожалуй, здесь можно еще больше похудеть, если придется постоянно бегать за рослыми длинноногими и стремительными мужчинами.

Пока мы шли в вожделенное заведение, каждый встречный и поперечный уже привычно одаривал меня презрительным «бриллиантовым» взглядом, заставляя ниже опускать глаза, а не пялиться на илишту любопытным взглядом. Казалось, даже мои накладные плечи поникли. Ох, и тяжело же будет здесь работать. Даже не физически, а эмоционально. Но выбора нет…

Усилием воли отодвинув чужие эмоции на задний план и тем не менее не поднимая щиты – мало ли что! – я старательно запоминала дорогу в столовую. Теперь это самый важный маршрут, как радостно сообщил мой порядком измученный от голода желудок в предвкушении пищи.

Приличных размеров прямоугольное помещение встретило нас с наставником гулкой тишиной, стоило войти. Вместо привычных столов и стульев я увидела несколько ровных рядов белых стоек из пластиформа, за которыми стояло множество илишту в форме и пристально разглядывало меня. Молча. С презрительным любопытством, не более того. Если бы не голод, аппетит бы точно пропал, но сейчас меня меньше всего беспокоило, кто и как смотрит, вернее, есть хотелось гораздо больше, чем задумываться над причиной всеобщего презрения.

Мы подошли к пищевым автоматам. Собственно, обычная система, но меню сплошь расписано непонятными символами, поэтому я попросила Фисника помочь с выбором и наконец-то радовалась жизни. Еда мне, в принципе, понравилась, только смутило большое количество мясных блюд, которое употребляли окружающие. Наставник, заметив, что я предпочитаю овощные или крупяные, не удержался и с насмешкой подковырнул:

– Бледный, как женщина, волосатый, да еще и вегетарианец. Ешь нормально, успеешь на овощную диету сесть…

Я оторопело уставилась на него, потом, проглотив застрявший в горле кусок, осторожно спросила:

– А зачем на диету? Я толстый… на ваш взгляд?

Фисник укоризненно глянул на меня и, словно спохватившись, ответил:

– Прости, ты не илишту, тебе можно. – Посмотрел на мои выпученные от удивления глаза, которые я видела отраженными в его невероятных глазах, поэтому, наверное, и уточнил: – Мясо меняет наш запах, Есь. У женщин более тонкий нюх, так что потом мы его не едим.

– Когда – потом? – снова не удержалась от вопроса.

Фисник нахмурился, бросил на меня злой взгляд и заметил:

– Слишком много не по теме болтаем, а у нас работы непочатый край.

Я замолчала, усиленно работая челюстями и столовыми приборами, отмечая, что их руки, сейчас не скрытые перчатками, пятипалые и гладкие, но пальцы заканчиваются когтями. И еще впечатление произвели крепкие крупные зубы с солидными клыками, которые тоже раньше прятались за масками. Одно слово – хищники! Остается надеяться – цивилизованные.

После того как я под завязку наполнила желудок едой, захотелось пойти поспать хоть немного. Но мой наставник повел меня в другом направлении.

– Сейчас сходим в хозяйственный отсек. Получишь форму, служебный коммуникатор и набор инструментов для работы. А то если будешь здесь в черном ходить, мне влетит, да и засмеют.

Чем дольше я общалась с Фисником, тем меньше понимала.

– А что не так с моей черной одеждой? – поинтересовалась, оглядывая себя – в порядке вроде. – Все нормально, по-мужски и, главное, практично.

Эс Лека качнул головой и наставительно пробубнил, заворачивая в очередной коридор и направляясь к лифтам:

– Черный – это женский цвет. Настоящий мужской – белый, а в наших условиях и серый сойдет. Вот у меня дома все белое – и мебель, и…

Его прервали трое огромных черноголовых илишту, которые в тот момент, когда мы подошли к лифту, как раз из него выходили. Уже знакомый Шеран Адива и двое других, не менее высоких и, как мне показалось, суперопасных, выходивших сразу за ним и о чем-то тихо разговаривавших.

Фисник мигом сделал шаг к стене и вытянулся в струнку, пропуская эту троицу, я же не успела, засмотревшись на прямо-таки грациозных хищников, окруженных мощной мужской аурой. У меня внутри все сжалось от страха, словно в клетку с голодным тугром попала.

Шеран смерил меня раздраженным взглядом. Правда, сейчас я уже знала причину его недовольства: моя бледная кожа, волосы, пусть редкие и короткие, но как у женщины, и черный цвет одежды. Тут, похоже, мужчины-шовинисты собрались, которым не пристало даже чуточку на женщин походить, вот они меня демонстративно и презирают.

Выпрямилась и смело посмотрела ему в глаза – отводить взгляд первой не буду, так же, как на станции перед подписанием контракта. Но попытка восстановить гордость и якобы мужественность оказалась тщетной, стоило услышать странный скрежещущий звук сбоку. Такой неожиданный, неприятный и пугающий, что, вздрогнув, я повернулась и похолодела. За мной наблюдали двое загадочных илишту, которых сопровождал Шеран, и один из них посмеивался, издавая жуткий звук.

В первый момент смотреть им в глаза не решилась, лишь отметила, что кители у них явно офицерские, с кучей нашивок. Спустя мгновение любопытство таки пересилило, и я почтительно взглянула на мужчин, причем пришлось задирать голову – это при моем-то росте! – и снова поразилась.

Эти двое разительно отличаются от остальных: черны, как Шеран; в здешнем ярком освещении их кожа блестит, как самый чистый сартор; острые звериные уши чуть подрагивают – вероятно, прислушиваются к окружающим звукам.

Жаль, в глаза черным гигантам взглянуть не решилась. Зато они смотрели на меня, испытывая презрение, – тут даже ментальными способностями обладать не надо: высокие широкие переносицы у всех троих недовольно морщились. Крылья крупных носов подрагивали – уж не принюхиваются ли?

Обладатель суперпугающего смеха сложил руки на груди, потом, приподняв одну из них, начал выразительно постукивать когтем по белоснежному клыку. Полные, на первый взгляд, чувственные губы изогнулись в ухмылке, словно две волны сомкнулись… В общем, внешний облик этих троих красноречиво свидетельствовал, что передо мной не мягкие и пушистые, а лысые и жесткие, как…