– Ты где так долго была? Я разрешил тебе прогуляться, а не лазить по всему кораблю, рискуя снова свалиться с ног от усталости или нервного истощения. Ты совершенно не думаешь о своем здоровье.

– Мы были в женском отсеке. – Я шагнула к нему и, обняв, прижалась всем телом. Задрав подбородок и вглядываясь в его лицо, похвастала: – Она мне много про обычаи илишту рассказала. Посоветовала рожать побольше дочерей…

Не дав договорить, Тарий неожиданно подхватил меня под ягодицы и, приподняв над полом, прижал к себе. Постоял, привычно уткнувшись в уголок между шеей и плечом, а потом, посмотрев по сторонам, стремительно направился со мной в охапку от лифта по коридору. Его, оказывается, интересовал небольшой технический отсек неподалеку, куда он меня принес. Закрыл дверь и – начал стягивать с меня штаны.

– Ты что делаешь? Ты что, хочешь… здесь? Опять? – заволновалась, опасаясь, что ткань не выдержит. Вцепилась в настойчивую когтистую ручищу. – Не рви, я сказала! Я же с голым задом потом пойду! – пыталась достучаться, но пришлось самой быстро снять штаны и трусики, потому что мой аннар скорее порвет все к криблу, и останусь…

Тарий расстегнул свои брюки и очень скоро буквально распластал меня по стене, а его пальцы вытворяли что-то немыслимое, вызывая такое же сильное ответное желание, какое сейчас раздирало его самого. И снова, стоило нам слиться, обоих накрыло облегчение и восторг. Я ощущала, как и он. Внезапно пришла уверенность, что все так и должно быть, только когда мы вместе – полноценны, а пока врозь – являемся только частью чего-то.

Он двигался все быстрее, а я ощущала его все острее, тем более наши чувства смешивались и усиливались для меня. В какой-то момент встретились взглядами – и на пике наслаждения я вновь провалилась в его душу. А там царил такой ураган эмоций и чувств, который поглотил меня, заставив потеряться и выпасть из окружающей реальности. Я купалась в восторге, взрывалась от наслаждения, ощущала невыразимую нежность, тепло, необходимость и самую сильную нужду, какую только можно представить. И все это ко мне! А на самом донышке, в серебристой глади мои глаза ярко светились радостью и… любовью. Пока только нечаянно осознанной, но однозначно – любовью. Яркой, светлой и такой необходимой. Но, к сожалению, пока это лишь моя любовь к Тарию, а не его ко мне.

От собственных глаз и потрясающих эмоций оторвал приглушенный рык моего аннара. Я почувствовала спиной переборку, впивающуюся в кожу неровностями, стальные руки на бедрах и последние сильные движения его тела, сводящие с ума от удовольствия. Нас накрыло обоих, я вцепилась в плечи Тария руками, ногами сильнее обхватила за талию, а он поддерживал меня за ягодицы, прижимая к себе так тесно, как только мог. Мы одновременно содрогнулись, а потом, упираясь в переборку, стояли несколько минут, приходя в себя.

Я все еще чувствовала его внутри и, наверное, именно поэтому произнесла заветные слова:

– Тарий, я люблю тебя!

Он молчал, но ощутив его вновь наливающуюся силой плоть, я убедилась, что признание пришлось по душе, только на второй подобный раунд я сейчас была не способна. Решительно завозилась, больше не желая изучать спиной жесткую поверхность.

– Отпусти меня!

Тарий, неохотно выполнивший мою просьбу, настолько лучился довольством, уверенностью в себе и чувством превосходства, что меня одолели сомнения: зря не сдержалась и призналась, наверное. А он тем временем неторопливо привел свою одежду в порядок и, с одобрением глядя на меня, сверкавшую голым задом, но в рабочей куртке, наконец высказался:

– Я рад, что ты сказала о своих чувствах, и благодарен, ведь, в отличие от тебя, я не эмпат.

И самое обидное – после бурного окончания «прогулки по кораблю» Тарий выглядел как новенький, а меня еще потряхивало, и ноги дрожали. Кое-как натянула белье и брюки и, поправляя одежду и прическу, выпалила:

– Да, но, в отличие от меня, ты не любишь! Ты привязал меня к себе, а теперь… я люблю, а ты – нет. Ты командуешь, поступаешь как считаешь нужным, получаешь мое тело когда захочешь… А я… – голос предательски сорвался. Обошла этого слишком радостного и благодарного типа, поймав его недоуменный взгляд, открыла дверь и направилась к лифтам.

Тарий догнал меня через пару секунд, снова подхватил на руки и прижал к себе. От него пришли нежность, удовлетворение и тщательно приглушенный восторг. Похоже, он не торопится полностью раскрываться передо мной, но именно из-за этого потаенного восторга я поняла, что своим признанием удивила его и сильно порадовала. Ну что ж, все сразу не дается, придется подождать. Обняла его за шею и потерлась щекой.

Следующие трое суток я провела в компании либо Тария, ревностно охранявшего мой покой, либо Иванки и Фисника. К ним я ходила якобы прогуляться, но на самом деле потихоньку работала – в каюте можно было только маяться от скуки и безделья.

Ничего особенного на судне больше не происходило, кроме того, что постоянно раздавалось звуковое предупреждение о появлении новых кораблей в зоне видимости. Мы с подругой частенько ходили на смотровую площадку провожать их взглядами. Собственно, наблюдали только далекие движущиеся точки, но все-таки хоть какое-то разнообразие на бескрайних просторах.

Лететь до Илишту осталось не больше суток, и я с трепетом ожидала прибытия на планету. Ведь это теперь мой новый дом – настоящее и будущее. Как он встретит, каким станет?

Мы с Иванкой сидели на краю площадки, я, как всегда, в светло-сером служебном костюме, а она в нарядном облегающем черном комбинезоне с шикарной золотистой вышивкой. Подруга о чем-то рассказывала, активно жестикулируя, а я погрузилась в собственные вялотекущие мысли, упустив нить разговора.

Как же все изменилось с момента моего появления на этом корабле! Сейчас казалось, что уже в первую встречу с Тарием я что-то почувствовала к нему. Ведь за несколько дней или даже недель нереально влюбиться в представителя чужой расы, постоянно нуждаться в нем. Я частенько пыталась определить, когда же на самом деле поняла, что он отличается от остальных мужчин? Когда произошел сдвиг в наших отношениях? И не смогла! Даже тот – самый первый – раз, когда я «отметилась» в его душе, вряд ли явился отправной точкой привязки к будущему аннару.

– …могу взять на себя работу с клиентами… – донесся обрывок фразы. Кажется, мне пора включаться в беседу, а не витать в облаках. – А ты займешься планированием и проектированием. Знаешь, я тут подумала: не важно, где твой аннар захочет поселить семью, хотя, конечно, это нонсенс, что он принимает решение по такому вопросу, а не ты! Но не столь важно… Так вот, я много раз бывала на мужской половине – и знаешь, что отметила?

Привлеченная голосом Иванки, я вслушалась и отрицательно покачала головой, а она с энтузиазмом продолжила:

– Я отметила, что на мужской половине постройки одинаково безликие. Там считают, что природа украшает, но это же глупо… Красота может преобразить их одинокую жизнь. Так вот, я подумала и решила: мы с Фисом тоже можем купить себе дом на мужской половине… по соседству с вами. Очки и перчатки – малая плата за возможность украсить чужую жизнь, расцветить… Меня это решение так вдохновило – ты не представляешь…

Ее далеко идущие планы натолкнули меня сразу на две мысли, и первая тут же заставила действовать:

– Иванка, ты не могла бы поделиться, или одолжить, или продать перчатки и очки, если у тебя запасные имеются, конечно?

Вдохновленная проектом обустройства мужской территории Илишту женщина замолчала на мгновение, раздумывая, – видимо, я обратилась со слишком банальной просьбой, затем ответила:

– Я с удовольствием тебе их подарю! У меня есть и очки, и масса перчаток – выберешь, какие тебе больше понравятся.

– Спасибо большое, а то меня пугает возможность ненароком привязать еще кого-нибудь, – я даже плечами передернула, внутренне содрогнувшись. – О защите никогда больше не забуду!