— Мужики. — Николай вытянул руку в направлении Уральского хребта. — Смотрите.

Далеко на пригорке стоял едва различимый в сумерках снегоход. Два человека на нем пристально смотрели в сторону путешественников. Похоже, они переговаривались. И вроде у одного был бинокль. Звука снегохода они не услышали из-за начавшегося порывистого ветра, гнавшего снежную пыль низко над белым настом. Двое уселись на свою машину и двинулись в их сторону.

— Кто это такие, интересно? — нахмурился Варяг.

— Сейчас узнаем. — Людоед щелкнул затвором автомата. — Вам обоим тоже не мешало бы оружие приготовить.

Снегоход неторопливо двигался в их сторону. Уже было слышно жужжание мотора. Отремонтированный луноход наконец достиг вершины холма, где похоронили Юрия, и остановился возле путников.

— Ну что, поехали? — спросил Сквернослов, приоткрыв свою дверь.

В этот момент с двумя незнакомцами на снегоходе произошла резкая метаморфоза. Как только в поле их зрения попал луноход, водитель резко вывернул руль и, прибавив скорости, стал экстренно разворачиваться. Его пассажир даже едва не слетел с кресла. Он хлопал рукой водителю по спине и что-то кричал. Возможно, он подгонял своего напарника, так как тот, казалось, выжал из своей машины все, что мог. Ревя двигателем, снегоход уносился прочь.

— Что сие значит? — хмыкнул Илья.

Варяг взглянул на Людоеда, затем на луноход.

— Странно. Нас они, значит, не испугались. А вот машину нашу… Ломанулись, как черт от ладана. Странно все это.

— Твоя правда, Варяг. Странно. Очень… Но значит, впереди есть какое-то поселение. Эх… Если бы Юра потерпел…

— Не надо уже, — махнул рукой Яхонтов. — Юры уже нет. Поехали.

— Ну, что там? — Варяг повернулся из передней кабины и уставился на Людоеда. Тот смотрел в перископ и крутил рукоятку зума.

— Сейчас. Погоди.

Луноход стоял в низине, скрытый большим снежным барханом. И только показавшиеся в темноте далекие огни на горизонте заставили путников остановиться, спрятавшись, и вести скрытное наблюдение. Ночная тьма не позволяла прийти к каким-нибудь внятным выводам, и наблюдения продолжились, когда уже рассвело. Пока было ясно, что они находятся у самого подножия Уральской гряды.

— Ого! — воскликнул наконец Илья.

— Ну, что? — нетерпеливо повторил Варяг.

— Да там целый замок какой-то. Не иначе. Комплекс отгрохали наподобие той людоедской артели, что я взорвал. Только раз в десять, а то и в двадцать больше. И в несколько этажей. Пять ветряков у них. Нет… Вру. Семь. Электричества, наверное, в полном достатке. Вокруг несколько хижин еще. Вроде тоже обитаемые. Трубы коптят. Серьезная контора. Опа… Танк!

— Танк? — Яхонтов нахмурился.

— Ага. Мешками обложенный. Видимо, там главные ворота. Что за танк, не пойму. Весь шкурами обшит. Хотя пушка вот. Нет, это не из последних наших танков. Судя по кончику ствола, хотя отсюда трудно судить, это вроде «ИС» какой-нибудь. Или «Т-десять». Тяжелый. Хотя, может, самоходка. Типа «Акации» или «Гвоздики». Но уж больно башня низкая. Как блин. Нет. Скорее всего, не самоходка, а старый танк.

— Откуда они могли взять «ИС» или «Т-десять»? — скептически вопрошал Варяг.

— Да я тебя умоляю, — усмехнулся Крест. — Этого добра у нас на консервации за Уралом тысячами было. Даже «тридцатьчетверки». Это потом, в девяностые годы все это резать стали да металл за бугор, коммерсанты хреновы, увозить. А иногда и некоторые генералы мордатые танки эти целиком гнали. Эшелонами. И кстати, бывало, что по накладной это списанные «Т-десять», на платформах в реальности «Т-семьдесят два» новенькие. А ты говоришь…

— Да ладно с танком этим. Что там еще видно?

— Следы вижу. Вокруг там просто весь снег следами разными перепахан. А вот от нашей стороны вижу только следы того снегохода. Видимо, мужички туда подались. А комплекс этот… Вроде его собирали из здоровенных бетонных блоков и железнодорожных вагонов. Блин, как они их друг на друга ставили? Это какой кран надо было?

— А пирамиды египетские как строили? — усмехнулся Сквернослов. — Тогда и кранов не было.

— Ну вот этого мы точно уже никогда не узнаем, — ответил Людоед. — Стоп… Флаг вижу. Точно. Вот сейчас ветер подул, и он теперь развивается.

— Чей флаг?

Яхонтов насторожился. Оно и понятно. По флагу можно было многое узнать о тамошних обитателях.

— Погоди… Сейчас… Американский.

На лице Варяга застыло не то недоумение, не то злость, не то сильное разочарование. Сквернослов присвистнул. Николай откинулся на сиденье и, стукнув затылком по стенке, вздохнул:

— Неужели они все-таки нас оккупировали?

Людоед на секунду оторвался от перископа и, посмотрев на реакцию товарищей, улыбнулся.

— Что, коллеги, испугались? — засмеялся он.

— Я не понял, Крест, ты пошутил, что ли? — разозлился искатель.

— Да нет. Конфедератский флаг это.

— Какой?

— Ну, знаешь, война у них в штатах была. Гражданская. Севера и Юга. У северян звездно-полосатый флаг был. У конфедерации южных штатов такой… красный с синим крестом типа Андреевского и белые звезды по всему кресту. Этот флаг еще байкеры на своих харлеях рисовали и косухи свои кожаные изнутри обшивали им. Вспомнил?

— Вспомнил, — проворчал Яхонтов, — так и сказал бы сразу.

— Ну, что делать-то будем теперь?

— Предлагаю объехать, — заявил Сквернослов.

— Оно, конечно, можно, но как разузнать об обстановке? Что в горах происходит? Что за хребтом? Какие опасности? — Яхонтов покачал головой. — Нет. Думаю, надо посетить это место. Разведать. Пообщаться с местными.

— На луноходе поедем? — вздохнул Николай. — Вспомни реакцию тех на снегоходе. Чего они так машины нашей испугались? Вот поедем, а они в нас из гранатомета. Тут уж броня наша не спасет.

— Блаженный дело говорит, — кивнул Людоед. — Пешком надо к ним идти. Да ты, Варяг, сам вспомни, что космонавты, мир их праху, про свое путешествие рассказывали. Они постоянно прятали луноход и разведывали дорогу впереди пешком.

Яхонтов вздохнул и покачал головой, соглашаясь.

— А если те двое тут, в поселении, они нас узнать могут и так.

— Не факт, — махнул рукой Крест. — Во-первых, мы в намордниках были. С такого расстояния они даже в бинокль никаких примет наших запомнить не могли. Да и таких, как ты, бородатых да волосатых а-ля русский витязь или викинг скандинавский, нынче пруд пруди.

— А шинель твоя флотская и берет? — усмехнулся Варяг. — Я таких прикидов больше не встречал.

— Так переоденусь. Какие проблемы?

— Ну, положим, мы спрячем машину. Кто охранять останется? — Он оглядел всех испытующим взглядом.

— Я не останусь, — поморщился Сквернослов. — Хватит уже. Все я да я.

— Ну и Кольку оставлять нельзя. Опять заклинит его и попрется черт-те куда и неизвестно за чем. — Яхонтов с укором посмотрел на Васнецова.

— Да пойдем все вместе. Вон, глянь на небо. Снег скоро повалит нам в подмогу, да еще, кажись, с метелью. Спрячем машину. Подождем, пока следы снегом заметет, и пойдем, — заявил Людоед. — Я тут пару растяжек хитрых вокруг машины поставлю. Только прятать надо в том леске справа.

— Может, тебя караулить оставим? — Яхонтов лукаво посмотрел на Людоеда.

— Ну, ты ведь это не серьезно? — засмеялся Крест. — Ты не хуже меня знаешь, что без такого бойца никуда. Да я один взвода стою, и ты не раз в том убедиться имел возможность.

— А уж какой скромный… Ну допустим, стоишь. И что? Опять там все взорвешь?

— А вот это уж зависит от того, как они себя там вести будут, — продолжал смеяться Людоед.

— Ладно, — кивнул Варяг. — Решено. Но только я тебя, Илья, по-человечески, как морлока прошу. Давай там без лишних фокусов.

— Какие фокусы, брат. Я же не Копперфилд какой-нибудь…

Поднявшаяся буря нещадно хлестала в лицо. Четверым путникам на лыжах пришлось низко склонить головы, лишь иногда поднимая их и оглядываясь, чтобы убедиться, что они все еще вместе и идут в правильном направлении. Двигаться пришлось по наклонной вверх, что вкупе с встречным ветром создавало трудности. После теплого уюта и постоянного сидения или лежания в луноходе эти считаные сотни метров давались очень трудно. Николаю стало не по себе от мысли, что если вдруг что-то случится с луноходом и им придется двигаться вот так, на лыжах, это станет концом. Не только для четверых путников, но и для всего оставшегося мира. Он снова поднял глаза, чтобы сквозь бьющиеся в стекло защитных очков острые снежинки разглядеть то, к чему они приближались. Это было колоссальное сооружение, построенное из всего, что попало под руку его строителям. Оно высилось над белизной окружающего мира, выделяясь преимущественно бурыми и серыми цветами тронутого ржавчиной металла и сырого бетона. Где-то в стороне послышался гул. Васнецов повернул голову и увидел неторопливо движущийся к комплексу гусеничный вездеход.