Нит Сахор вскочил. Зеленый ионный огонь сорвался с перчаток, осветил комнату.

— То, что ты просишь, — неслыханная дерзость.

— Но это возможно, не так ли? — Реккк слышал слухи, будто гэргоны способны воскресить мертвеца на короткий миг, чтобы пообщаться с ним.

— Да, хотя такие попытки никогда не предпринимались ни с кем, кроме гэргонов.

— Однако же такова моя цена.

Внезапно холодный огонь в руках Нита Сахора погас.

— Хорошо, — сказал гэргон.

Реккк внимательно слушал. Показалось ли ему, или Нит Сахор уступил слишком быстро? Реккк не мог отделаться от тревожного ощущения, что гэргон ожидал именно этой просьбы.

— Реккк, — говорил теперь Нит Сахор, — знай, что совершить такое нелегко. Существует огромный риск — и для тебя, и для кундалианки, а также и для меня самого. Чтобы сделать то, о чем ты просишь, я должен вызвать антиэнергию. Она не принадлежит нашей вселенной и потому смертельно опасна. Подойди слишком близко, даже на долю секунды, и будешь уничтожен. Я понятно выражаюсь?

— Да.

— Значит, договорились. Нужно кое-что подготовить. Через три дня в полночь возвращайся сюда с Джийан.

Реккк кивнул и повернулся к выходу.

— Реккк... Он обернулся.

— Пожалуйста, никаких иллюзий. Аннон не возродится; он не оживет и даже не будет жив в нашем понимании. Встреча продлится очень недолго. Джийан должна полностью сознавать это.

— Понимаю, Нит Сахор.

Гэргон замерцал, трансформируясь обратно в сударыню Каннну. Реккк невольно вздрогнул. В манипуляциях с веществом жизни было что-то очень тревожное.

Сударыня Каннна спокойно посмотрела на него.

— Ты должен в последний раз обдумать последствия нашего договора. Когда мы выйдем из этой комнаты, уже ничего не изменить.

Реккк почувствовал, как сжались желудки.

— Хорошо.

Сударыня Каннна улыбнулась странной улыбкой.

— Я сделала правильный выбор, Реккк. Тебе разрешено просить — и что же ты выбираешь? Почести для себя? Смерть для обидчиков? Богатство сверх меры? Нет. Твое желание — облегчить страдания кундалианки.

— Моя жизнь — открытая книга, да?

— Не совсем, — сказала сударыня Каннна. — Я не бог.

— Все знают, что гэргоны не верят в бога. Сударыня Каннна улыбнулась еще шире и вывела его в тихий коридор, где ждал новый мир.

Самой тягостной обязанностью в монастыре считалось раз в месяц относить запасы наверх, к Ледяным пещерам. Это делали с благими намерениями: помогали прокормиться кундалианским изгнанникам, нежелательным лицам и мелким преступникам, отвергнутым обществом. Несчастные жили высоко в Дьенн Марре, среди постоянного холода, ветра, снега и разреженного воздуха. Дорога из монастыря была трудной и при лучших условиях; но когда горы разражались ледяными бурями или ураганами, дорога становилась по меньшей мере рискованной. Однако каждый месяц ученицы поднимались в горы независимо от обстоятельств. Разумеется, ни одна из них никогда не видела несчастных изгнанников — да никто и не стремился к этому. Требовалось лишь опустошить вьюк с запасами в Ледяных пещерах и побыстрее уйти. Это было не так легко, как кажется, ибо спускаться всегда приходилось в сгущающихся сумерках, а девочки были усталыми от подъема и нехватки кислорода. Погода к концу дня ухудшалась. И, конечно, поднимался пронизывающий ветер.

Обо всем этом и размышляла Риана, поправляя тяжелый вьюк. Она пробиралась через густой куэлловый ельник вверх по крутой каменистой тропе, ведущей к Ледяным пещерам. Узенькая тропка петляла среди валунов и куэлл по горному склону к верхней границе лесов. Девочка двигалась осторожно: ошибаться было нельзя, ибо склоны со всех сторон обрывались с головокружительной неожиданностью. Солнце, пылающее в безоблачном небе, обжигало кожу. Несмотря на высоту, было зверски жарко.

Время от времени Риана останавливалась, чтобы перевести дыхание, а заодно попить или откусить кусок пищевого концентрата. А еще снова и снова упрекала себя, что не воспользовалась случаем, отказалась от плана пробраться обратно в Аксис Тэр, чтобы убить Киннния Морку и Веннна Стогггула за совершенные ими кровавые преступления. Но возможность отомстить представлялась совершенно нереальной, и это приводило ее в отчаяние.

У нее не было ни общественного положения, ни денег, ни союзников. Попробовать связаться с Курганом?.. Курган никогда бы не поверил, что Риана — это Аннон. Н'Лууура, Риане и самой до сих пор не очень-то верилось!

Она не спала три ночи, читая “Величайший Источник”. За это время прочитала и выучила наизусть все Пять Священных Книг Миины. Как ей это удалось, Риана не понимала. Аннон был умен и сообразителен, но ему понадобились месяцы, чтобы овладеть современным кундалианским языком. Иногда ее охватывало странное чувство нереальности происходящего. Бывали времена, когда личность Аннона — мужчины и воина — словно бы тонула в море беспорядочных чужих эмоций, вызывающих у него отвращение. Однако приходилось признать, что женские чувства часто оказываются кстати при общении с окружающими.

В результате всенощных бдений она как-то раз пропустила утренние молитвы. Бартта не замедлила наказать ее, как и предвидела Риана, — придумала поход к Ледяной пещере. Именно этого Риана и добивалась. Но теперь, вырвавшись из стен монастыря, она решила отказаться от побега на свободу. Свобода? Просто смешно!

Кундалиане — особенно женщины, часто становившиеся добычей в'орннских мужчин, — не были свободны. И, разумеется, Бартта знала это, вот почему без колебаний позволила Риане выйти за ворота монастыря. Нет, когда Риана все серьезно обдумала, единственным средством было выдержать до конца, набраться сил (изучение Кэофу, несомненно, поможет!) и дождаться своего часа, чтобы отомстить.

Месть.

Риана быстро проглотила смесь сушеных орехов, лечебных трав и меда, убрала бутылку с водой и полезла дальше. Здесь, в горах, она чувствовала себя необыкновенно хорошо, словно вернулась домой. Очень помогали чужие воспоминания о сверкающих ледяных полях и отвесных скалах, об умении запоминать, о способности читать на Древнем наречии кундалиан. И в ту ночь... Голос, казалось, исходил откуда-то из глубин ее существа. “Открой книгу”, — сказал он, словно уже знал, что книга эта — “Величайший Источник”.

Столкнулась ли она с Рианой — настоящей Рианой, которую Аннон оттолкнул, пока ее тело было на краю смерти? Неужели Риана на самом деле не умерла? Неужели часть ее по-прежнему существует, то поднимаясь к поверхности, то отступая, как прилив и отлив? Это объяснило бы все: новые способности, чужие воспоминания о местах, где Аннон никогда не бывал, постоянные смены настроения.

“Риана? — шепнула Риана про себя. — Ты там? Ты прячешься от меня? Я не причиню тебе вреда, поверь”.

Каркнула птица, и девочка огляделась, смеясь над тем, что говорит сама с собой, словно безумный в'орнн. Как кундалиане называют сумасшедших?

Тчакира.

Риана застыла. Это был тот же голос. Однажды она попросила Бартту рассказать о Риане. Бартта ответила раздраженно: “Забудь о ней. Она лишилась памяти о доме, родителях, о себе. Кроме имени, у нее вообще ничего не было. Бессмысленная руна”.

Может быть, Бартта ошибалась.

“Ты здесь?” — прошептала про себя Риана, но ответа не последовало. Едва ли можно порицать Риану за то, что та прячется. Если вдуматься, эта теперешняя Риана была живой метафорой. Аннон вторгся в ее тело, и теперь в'орнн в который раз помыкал кундалианкой.

— Я никем не помыкаю, — сказала Риана.

Внутри тишина. Но она ощущала, как что-то слушает. Ждет.

Помня об этом, Риана пошла быстрее.

Тропинка уже стала значительно круче, однако девочка сохраняла темп, испытывая выносливость тела. Ветер выл среди отвесных скал. Постепенно куэллы сменились низкорослыми, искривленными погодой вересковыми елями и чахлым кустарником. Небо на такой высоте было зеленым на горизонте и жутковато багряным над головой. После долгого сидения в монастыре кожа словно горела. Жара была невыносимой. Где-то внизу проносились облака, раскромсанные ветрами и костлявыми пальцами из темного базальта и блестящего аспидного сланца. На такой высоте не было ни голоногов, ни других мелких птиц. Эти места принадлежали исключительно крупным хищникам: каменным соколам, ястребам-муэрам и тому подобным. Они парили в вышине на тепловых течениях, разглядывая землю и устремляясь вниз быстро, молча, уверенно, чтобы схватить ледяного зайца или снежного лисенка и снова взмыть к гнездам.