— А-а, похоже, вы не в курсе. Прискорбно. Приказом Киннния Морки вы отстранены от командования.

— Что? Невозможно!

— Однако такова реальность. С семи часов сегодняшнего вечера. — Рэдддлин засунул инфодесятиугольник в порт переносного голоэкрана и подал прибор Реккку. — Вот. Здесь подпись и печать звезд-адмирала.

Пока Реккк, не веря своим глазам, читал приказ, двое кхагггунов протащили жреца Энлиля по пылающей улице и швырнули к ногам Рэдддлина. Жрец дрожал и стонал, сжимая руки перед собой. От его одежды пахло горелой материей и плотью.

— Молись сколько влезет, — сказал Рэдддлин, — может, и будет какой толк. — Свор-командир отстегнул пластину доспехов на левом предплечье, показав странный с виду окумммон. Темные глаза сверкали, когда он смотрел на выражение лица своего бывшего начальника. — Я — один из первых кхагггунов, получивших имплант. Это одна из наиболее ощутимых выгод от союза, заключенного звезд-адмиралом Кинннием Моркой и регентом Стогггулом. Гэргоны специально разработали эти окумммоны. Мы не можем быть Призваны, зато способны делать другие вещи, более соответствующие нашим интересам.

Он вытащил маленький, странного вида предмет длиной не больше кундалианского стило и вложил его в окумммон. Раздался щелчок, шесть крохотных паучьих ножек открылись и изогнулись вверх.

— Ну-ка посмотрим, сумеет ли твой Энлиль защитить от этого. — Он положил руку на макушку жреца. Тонкие языки холодного голубого пламени вырвались из концов каждой ножки. Когда они встретились, тело жреца охватило пламя. Он дернулся, забился и упал, не успев издать ни звука.

— Мне не следовало убивать его сразу же, — спокойно сказал Рэдддлин, словно продолжая разговор. Он повернулся и положил руку на плечо Джийан. Снова вырвались голубые огоньки, и Джийан вскрикнула от боли.

Реккк рванулся вперед, но двое облаченных в доспехи кхагггунов остановили его и прижали его руки к бокам.

Не обращая внимания на Реккка, свор-командир шепнул ей:

— У меня к тебе поручение от Кургана Стогггула. Он не забыл, как ты унизила его своим проклятым колдовством. — Рэдддлин жадно смотрел, как поникли плечи женщины и на глазах появились слезы. Потом обратился к Реккку отрывистым голосом военачальника, намечающего кампанию: — Как видите, действительно грозное оружие этот паучок, верно? А я только-только начал выяснять его способности. — Он ухмыльнулся. — Понимаешь? Теперь ты — никто, герой тысячи войн! — Он пнул труп, лежащий у ног. — Ничем не лучше этого ничтожного жреца.

Реккк отшвырнул голоэкран и каблуком втоптал его в окровавленную улицу.

— Детские фокусы. Настоящие воины не носят окумммоны.

— Верно. Мы — сото: те, кто не может быть Призван. Но ты... ты заслуживаешь жалости, потому что ты-то и до этого не дорос. — Рэдддлин вынул прибор из своего окумммона, заменив его мерзкого вида стержнем. — А что до того, кто настоящий воин, а кто нет...

Он неуловимым движением прицелился и практически в то же мгновение выстрелил. Реккк ахнул, когда стержень вонзился в его левое бедро.

— ... сейчас проверим.

Ноги Реккка начали подгибаться. По знаку Рэдддлина кхагггуны отпустили его руки, и он упал на колени.

— Не знаю, как тебе, Джийан, — засмеялся Рэдддлин, — а мне, пожалуй, нравится: бывший свор-командир на коленях.

Заблокировав разум от боли, Реккк вытащил стержень из ноги и впихнул его в щель между двумя пластинами доспехов воина слева. Кхагггун взвыл. Реккк схватил зазубренный осколок разбитого голоэкрана и, поднявшись на ноги, ловко перерезал кабели на задней стороне шлема воина справа. Кхагггун поднял руки, пытаясь снять шлем, и Реккк выхватил у него ионный пистолет. Раненый кхагггун обернулся и прицелился, однако Реккк выстрелил первым. Кхагггуна отбросило на три метра — в пылающую стену дома. Перв-майора Йусссара, тоже схватившегося за ионный пистолет, отшвырнуло следующим выстрелом Реккка.

Реккк обернулся, отыскивая Олннна Рэдддлина, но трус исчез в полуразрушенном доме неподалеку. Реккк хотел броситься за ним, когда крик Джийан остановил его. Он повернулся и услышал то, что услышала она: топот сапог. Еще кхагггуны — подкрепление, вызванное Олннном Рэдддлином.

Реккк кивнул Джийан, и они растаяли в темноте, спеша на юг — прочь от пожарища.

— Самое главное сейчас — чтобы стало светлее. Риана смотрела на Тигпен, а та — было совершенно ясно, что это существо женского пола, — сновала по пещере, собирая мелкие обломки черного хрупкого камня.

— Что ты за создание?

— Быстро-быстро-быстро, — говорила Тигпен, поглядывая на угасающий факел. Найдя достаточно каменных осколков, она начала дробить их лапами. Риана видела, что эти лапы больше похожи на руку с пальцами. И большие пальцы были противостоящими. — Я могла бы спросить тебя о том же, верно? Но я же не спросила, верно? А знаешь почему, коротышечка? Потому что в отличие от тебя меня обучали хорошим манерам.

— Я... прости, пожалуйста, — пробормотала Риана. — Я не хотела... Эй, погоди-ка, ты же раппа, верно? — Риана склонила голову набок. — Я думала, рапп истребили после того, как они убили Матерь.

— Слышала в монастыре, да? — Тигпен не отрывала взгляда от работы. Хрусть, хрусть, хрусть — словно покрытый мехом заряженный ионами механизм. — Как видишь, слухи о нашей смерти сильно преувеличены. И, к твоему сведению, мы не убивали Матерь. Не трогали и волоска на ее голове. Хотя знаем, кто убил, ох знаем.

Риана шагнула вперед. Джийан говорила Аннону, что не верит, будто раппы злы.

— Что ты хочешь сказать?

— Думай, что думаешь, и говори, что говоришь.

— Ты не хочешь сказать: “Говори то, что думаешь, и думай, что говоришь”?

Тигпен резко вскинула голову.

— Ты думала то, что только что сказала?

У Рианы внезапно снова закружилась голова.

— Да, конечно.

— Ладно, тогда моя работа наполовину сделана... Сунь конец факела сюда, в центр кучки порошка, которую я насыпала.

Покачав головой, Риана выполнила просьбу странного существа. Порошок мгновенно вспыхнул, обеспечив освещение. К тому же стало теплее. Риана грелась у огня, внимательно рассматривая Тигпен. Та сидела рядом и методично чистила блестящую шкурку.

— Можно спросить?

— Спросить можно, — сказала Тигпен. — Дальше — никаких гарантий.

Ответ рассмешил Риану, несмотря на затруднительное положение.

— Если раппы не виноваты в убийстве Матери, почему же так считают рамаханы?

— Потому что мы оказались подходящими козлами отпущения, вот и все. И нас нет рядом, чтобы опровергнуть ложь.

— Так кто же убил Матерь? Бьюсь об заклад, рамаханы-мужчины, которые пытались захватить Жемчужину.

— Теперь мы ступаем на опасную территорию.

— Ты чудная малышка.

Тигпен перестала приводить себя в порядок.

— Далеко не такая чудная, как ты, коротышечка. У тебя большие неприятности, верно?

— В общем-то да. Я провалилась сквозь пол туннеля и оказалась здесь, а выхода нет.

— Нет-нет, — немного раздраженно сказала Тигпен. — Я говорю о Припрыжке.

— Что? — Риана была совершенно потрясена. — Что ты знаешь о Припрыжке?

— Вот теперь ты действительно обижаешь меня. Что дает тебе ощущение превосходства, когда у меня шесть ног, а у тебя всего две?

— Но ведь ты животное. Твердо установлено, что животные ниже в'орннов. Или кундалиан, коли на то пошло.

— Являюсь ли я животным просто потому, что ты так говоришь, коротышечка?

— У меня есть глаза, — сказала Риана, поворачиваясь спиной к огню. — Я знаю, кто ты.

— М-м-м... точно так же, как знала границы Космоса перед тем, как Припрыгнуть.

Это замечание заставило Риану остановиться и задуматься. Она обнаружила, что начинает чувствовать себя глупо.

— По крайней мере ты выглядишь как животное.

— Можно с уверенностью сказать, что хорошего ксенобиолога из тебя не получится, — фыркнула Тигпен. — Нельзя иметь все, что хочется, верно? Ха! По крайней мере не сразу.

Риана решила присесть на корточки, чтобы ее голова была на одном уровне с головой собеседницы.