— Графиня наверняка выслала за мной экспедицию, — надувшись, гордо сказал Треверс.

— Графиня заботится только о себе, — сказал человек в кричащей рубашке, которого остальные звали Зеппи. — Ты никогда не думал, что она может оставить тебя скитаться в измерениях?

— Ну... конечно же, нет, — быстро ответил Треверс.

— Послушайте, — прервал их Талли, — мне ведь нужно срочно попасть в другое место. Не мог бы ваш Проводник переслать меня в измерение Ра?

— Сейчас нет времени, Рой, — голос Треверса звучал искренне. — Но пути через измерения не лежат на прямой. Ты можешь попасть в Ра из любого измерения через надлежащие Врата. Подожди, пока мы не окажемся в безопасном месте. Это звучало разумно.

Они миновали еще три измерения — пустыню, горную местности скопище каких-то ферм — и оказались в измерении, где на короткий миг Тали подумал, что вернулся в Ра. Затем он увидел море.

Широкая, покрытая травой равнина тянулась до самого берега, а дальше начиналось море, катящее волны до самого горизонта. Они поехали параллельно берегу. Впереди показались утесы, вздымающиеся между поднимающимся склоном справа и уходящим вниз слева. Между ними билось о скалы море. До них донеслись брызги.

На фоне пасмурного неба показались какие-то отдаленные предметы. Тали заметил быстрое движение на утесах. Водитель тоже увидел это и закричал, в его крике был страх. Сверху сорвался валун, вылетел на дорогу и ударил в центральное колесо бронеавтомобиля. Машина вильнула с дороги, но тут же вернулась на нее, хотя заметно осела. Сверху посыпалась масса булыжников и исчезла под водой.

— Что за черт?! — закричал Бобби Треверс. — Ведь предполагалось, что это безопасное измерение. Человек рядом с Талли начал стрелять из автомата по гребню утеса.

— Нет безопасных измерений, пока вы не покажете свою силу, — огрызнулся водитель. — Вот вам доказательство. Он резко нажал на акселератор и «лендровер», взвизгнув шинами, рванулся вперед. Огромный валун запрыгал по дороге в том месте, где они только что были, и улетел в море. Бобби Треверс начал палить вверх из своего пистолета. По склону бежали темные угловатые фигуры, пытаясь не отстать от автомобилей. В тусклом свете они казались зеленоватого и пурпурного оттенков, словно они были в чешуе. Талли увидел трезубцы. Он мог подробно рассмотреть этих людей, пока «лендровер» несся по дороге на полной скорости и постепенно оставил этих странных людей-рыб далеко позади. Талли увидел ударяющиеся о «лендровер» копья и трезубцы, но рев мотора заглушил звуки ударов. Затем он повернулся и оцепенело уставился на три залитых кровью зубца, торчащих из шеи Проводника.

Проводник полулежал на сидении. Трезубец раскачивался. Его зубцы были около фута длиной, разделенные несколькими дюймами, с варварскими зазубринами. Древко было около четырех футов длиной, из какого-то твердого темного дерева. Тал ли механически видел все это, словно сон, от которого может в любой момент пробудиться к реальности. Потом он выпрямился и протянул руку, чтобы не дать Проводнику вывалиться из «лендровера».

— Пусть себе падает, — сказал сидящий рядом с Талли Зеппи. — Кому нужен мертвый Проводник?

— Но как же мы теперь уйдем из этого измерения? — закричал сзади Треверс.

Сидя на среднем сидении, Талли и Зеппи попали в перекрестие спора между Треверсом и водителем. Водитель, которого звали Чрива, гнал машину на полной скорости.

— Мы как можно скорее доберемся до Графини. Ей не понравится смерть Проводника. Их так трудно найти, обучить и заставить служить.

Талли, который большую часть времени глядел вперед, давно уже слышал какое-то шипение, словно постепенно сдувающийся воздушный шар. Хонши перегнулся через борт и поглядел на колесо. Талли понятия не имел, какой должен быть обычный цвет кожи хонши, но ему показалось, что теперь он выражает явную тревогу. В правой руке хонши держал трезубец рыбо-людей. С острых зубцов капала зеленая кровь. Талли увидел, как пуля ударила в шею хонши выше доспехов, и зажмурился.

— Хошоо! — прошипел хонши и выронил трезубец. Его голова в шлеме упала вперед, прикрепленный к концу шлема скальп весело заполоскался на ветру. Затем, прошипев в последний раз: «Хошоо!», хонши соскользнул с сидения и, покатившись по траве, мгновенно исчез из виду.

— Но... начал было Талли. Он не помнил, когда открыл глаза. — Не можете же вы оставить его... Вы же сказали, что он был верным солдатом.

— Он мертв. — Треверс растянулся на заднем сидении в луже зеленой крови. — Хонши выносливый. Я даже не думал, что он ранен. Должно быть, он сразу же вытащил трезубец — животное, первобытное и выносливое.

Талли подумал о трех зубцах с варварской насечкой и содрогнулся.

— Эти чертовы рыбы знают, куда бить человека. В шею, — яростно сказал Чрива.

Перед глазами Тали встала картина Оолоу с торчащей из шеи стрелой.

Каждая миля, которую они проезжали, удаляла его от Города Первого в Броркане в смысле географии. Но он успокаивал себя тем, что они едут в примерном направлении к Хамон-Апену. Если Проводники таинственной Графини смогут найти Врата в Ра поблизости от городов-близнецов, так будет даже лучше. Что бы не случилось с другими людьми — или монстрами, считая хонши — в этом измерении, он должен вернуться в Ра. Если он только сумеет найти Грэхема Пайка, то все будет в порядке — его сразу же перебросят в Ра.

Талли знал, что понятия не имеет, как самому управлять Вратами. Он чувствовал глубокий иррациональный страх перед скрытой в нем потенциальной силой. Он оказался своего рода уродом! Мысль о том, что его мозг является неким мутантом, некой причудой, запечатленной в цепочках генов, которая дала ему эту силу, лежащую так глубоко, что он до сих пор и не подозревал о ней, пугала его и давала чувство дезориентации. Но если единственный способ вернуться в Ра заключается в использовании этой силы — тогда он использует ее, пугает это его или нет!

— Вейн и Чернок, наверное, уже возвращаются, — сказал Чрива, гоня машину. — Как только они встретятся с Графиней и мы будем в безопасности в лагере, мы можем упаковать вещи и возвращаться домой в Ируниум.

В Талли пробудились воспоминания о гигантских цветах-людоедах и о выражении, с каким Желтоволосый говорил в своем доме в Городе Алмазов в Ируниуме, перед тем, как его поглотил цветок.

— Мне нужно вернуться в Ра, — сказал он.

— Конечно, конечно, Рой, — отозвался с заднего сидения Треверс. н был занят тем, что чистил свой пистолет. — Графиня располагает лучшими Проводниками во всех измерениях. Ей нравится управлять ими.

Зеппи достал из кармана ключ и расстегнул железный ошейник на шее мертвого Проводника. Потом он обмотал цепочку вокруг левой руки и осторожно убрал ошейник в карман. Затем пинком вытолкнул труп из машины.

Талли чувствовал себя камнем. Он был нем, как камень, неподвижен, как камень, и отчаянно пытался оставаться таким же бесчувственным.

— Вы, валкини, недостаточно цените Проводников, Зеппи, — сказал Чрива. — Неужели завоеватели не выучили самые элементарные уроки Черного Наспурго — что инструменты нужно держать в чистоте и порядке?

— Оставь завоевателей в покое, Чрива.

— Охотно. войска Графини сами несут за себя ответственность. Я вот, глядя вперед, вижу Чернока. Ему сопутствует удача и он возвращается в Дуросторум.

— Чем быстрее мы все встретимся, тем быстрее вернемся домой, — недовольным голосом сказал Треверс. — Брат должен мне пару сотен долларов золотом по курсу любых измерений. Ему бы следовало лучше играть.

Талли уже все понял. Эти люди, грубые путешественники по измерениям, хотели забыть о судьбе Проводника и хонши, потому что в один прекрасный день такая судьба может настичь и их самих. Однако, водитель Чрива рассуждал так, словно он видел через пустоты своей жизни реальность, которую он презирал. Тали посмотрел на него более пристально. Он видел уши водителя, в которых висели золотые кольца, и покрывающая их шерсть была ясно видна на солнце.