— Ох, это целая история… трагикомическая.

Событие пятое

Ответ на вопрос «Будет ли объект сдан в срок?» был написан прямо на заборе стройки.

Как любит повторять один мой знакомый маляр: «Не одежда красит человека, а человек — одежду».

— Так, тихо все! — Пётр цыкнул на заговоривших одновременно девок, и прислушался.

Никто не скрёбся. Полежали молча пару минут — тихо всё. Как в подземном бункере. Стоп! Точно, на пределе слышимости какой-то звук.

— Вот! Слышали?! — Маша-Вика, наверное, подняла руку с поднятым указательным пальцем. Не видно.

— Слышали, — Пётр уже совсем было обрадовался, но тут мелькнула в голове пугающая мысль.

— Стандартная длина плиты перекрытия — двенадцать метров.

— И что? — в три голоса, даже Юра потом пискнул: «И сто?»

— Длина подвала — около восьми метров. И лежат точно промышленные плиты.

— Папа Петя, не пугай. Зачем нам эта информация?

— Плиты обломали. Отрезали. Ну, в общем, укоротили.

— И что?!! — опять в три голоса.

— Нарушили целостность. Это не скребутся снаружи — это плиты трещат. Я сейчас не смог открыть дверь в кладовку.

— Нас завалит? — Лия одна. Умолк хор.

— Посветить бы, — вот зачем курить бросил?

— Надо побить батарейки, — вдруг выдала Таня. — Мы так в школе в Москве делали.

— Точно! — Пётр схватил фонарик, лежавший на углу помоста, и вытащил из него две толстенькие батарейки в алюминиевом корпусе.

— Осторожно, стержень не сломай, — брякнула под руку жена.

— Лия!

— Всё-всё.

Аккуратно стал бить их об железный уголок стеллажа. Хотел после нескольких ударов попробовать, но остановил себя. Ещё постучал, пока чётко не стали прощупываться вмятины. Стал вставлять — понял, что переусердствовал. Вторая батарейка не хотела залезать в трубку фонарика. Снова постучал, стараясь придать ей цилиндрическую форму. Влезла. Пётр нажал на кнопку. Мигнул, а потом загорелся. Получился хоть и довольно тусклый, но лучик света. Направил вверх.

Твою ж! Прямо над ними вся плита была в трещинах — и продольных, и, что самое паршивое, в поперечных. Посветил на соседнюю — та цела. А вот с другой стороны — опять вся в трещинах.

— Плохо дело, девочки и мальчики.

— Обрушится? — ну вот, уже слёзы. А чего ждал — звонкого детского смеха?

— Спокойно, Таня. Не реви. Сейчас перебазируемся вон в тот угол. Давайте, потихоньку спускаемся. Лия, ты последняя, я фонарик включу, Юру мне подашь.

Спустились и стали двигать стеллажи в угол. Пётр сначала ещё раз, в опять меркнущем свете, осмотрел плиты. Две целые были с краю — как раз на противоположной стороне от кладовки. Туда совместными усилиями, даже без помощи чьей-то матери — дети ведь, — через пять минут все стеллажи и оттолкали. Пётр при этом умудрился грохнуться — наступил на одну из свалившихся зажигалок Кунаева, и нога проскользнула. Опять тем же невезучим локтём в кафель пола впечатался. И только что сам ведь сокрушался, что не курит, а тут снова так захотелось курильщиков «отблагодарить»! Пошипел.

Залезли. Ворочались, устраиваясь поудобнее. И только угомонились, как тут же и вправду услышали скребущие звуки. И даже через пару минут вроде бы рёв двигателя. Нашли! Нашли!!!

И сразу треск. Плиты всё же не выдержали.

Событие шестое

Мальчик в песочнице тихо играл,

Сзади бульдозер к нему подползал.

Мальчик не стал дожидаться чудес,

Сам подбежал и под трактор залез.

Оторвать Джина Минго от рычагов бульдозера было непросто. Трактором-то он и так мог управлять, и довольно неплохо. Есть, понятно, разница. Так и хочется руками в руль вцепиться. А нету! Ну, научился. Дядья Ванья, что управлял большим бульдозером Т-180, даже пару раз по рукам Джину бил, а один раз, когда тот вместо того, чтобы поднять нож, начал разворачивать тяжеленного пятнадцатитонного рычащего монстра в сторону полевой кухни, так и оплеуху отвесил.

Не обидно, за дело ведь. Повар-сержант, тоже Ванья, попятился и обжёг руку о котёл. Потом, когда насыпал улыбающемуся всеми двадцатью двумя белыми зубами бывшему футболисту (остальные на поле оставил) перловой каши с мясом, покачал головой и продемонстрировал перевязанную руку. Но кашей не обделил — как и всем, два полных черпака в котелок бухнул. На флоте их почти не кормили кашами — картошка, хлеб, котлеты, жареные колбаски. Не умрёшь с голоду. Каши Джин вообще недолюбливал, но вот эту, приготовленную Ваньей, ел с удовольствием, тем более — после работы на свежем воздухе. Ещё Минго после смены на бульдозере шёл и ковырял землю лопатой вместе с колхозниками под руководством Уэлчела Лонга.

Вообще к Джину здесь относились хорошо. Даже порой тот или иной большой начальник в генеральском мундире или красивом костюме, проходя мимо, похлопает по плечу (если дотянется) и палец покажет. Молоток, мол. Дядья Ванья потом показал молоток. Почему они его этим обзывали, не понятно. Наверное, из-за формы головы — они у всех в их семье вытянутые, отличительная черта клана Минго.

Работали на бульдозере по два часа, потом менялись. Нелёгкая работёнка. Ещё хорошо, когда участок без больших валунов — а в основном как раз их монстра использовали там, где нужно убрать огромный камень. Тяжёлое занятие, даже у их громадной машины часто не хватало силёнок. Тогда пытались сдвинуть камень двумя бульдозерами. Второй два дня ремонтировали, совсем в это время тяжко было. Повредили ходовую серьёзно, когда вертолётом его сюда забрасывали. День и ночь слесаря вокруг него ползали. Вот, на второй день завели, и с огромными валунами стало легче справляться.

Уже на вторые сутки после начала работ от первоначального плана — откопать экскаватором фундамент дома, где находился президент Тишкофф — отказались. Полужидкая смесь ила, земли и камней стекала в выкопанную яму, и нужно было начинать всё с начала. Тогда стали снимать пластами — и вот тут остро встала проблема больших валунов. Кабы лежали себе на поверхности — и проблем бы не было, оттолкал бульдозером — и можно опять эти смешные экскаваторы запускать. Так нет! Взрывники определили, что слой селя — от пяти до семи метров, и эти каменюки закопаны на разных глубинах. А ещё, хоть Джин и указал точно место, где видел смешной домик президента, но всё так изменилось, что на сто процентов военные не были уверены, и размер участка, где снимали слой за слоем жидкую грязь и камни, увеличили раза в три.

И каждый день к спасателям добавлялись всё новые и новые добровольцы. Люди прилетали на вертолётах, приезжали на машинах, и даже приходили пешком из Аламэды с лопатой или киркой. На третий день, когда карьер, что они копали, углубился метров на пять, ночью случилось несчастье. Одна из стенок обрушилась и погребла под завалом бульдозер ДТ — 75 и человека, что им управлял. На счастье, его быстро достали. Перелом обоих ног и руки — но жив. Вертолётом доставили в город. Пришлось ещё чуть увеличить размеры котлована и делать стены более пологими.

Сегодня шёл уже шестой день. Вернее, сейчас была ночь, и шли шестые сутки. В одном месте, почти в центре котлована, смешные экскаваторы уже докопались до земли. Джин отработал свои два часа и поехал меняться. Что-то дёрнуло его, и он взял чуть левее, по нечищеной сегодня территории. Уже почти проехал до пологого подъёма, как вдруг его железный дракон начал проседать. В первое мгновение бывший футболист подумал, что бульдозер заехал на камень — однако, несмотря на добавленный газ, наклон не выровнялся, а лишь увеличился. Что случилось, Джин понял, когда уровень земли оказался у него прямо перед глазами.

А потом огромный бульдозер рыкнул и полетел вниз. Недолго — почти сразу он ударился обо что-то твёрдое и стал заваливаться на бок. Джин рванулся наверх, но не успел. Лишь одну ногу выдернул. Вторую тут же пронзила острая боль. Рука автоматически повернула стартер, и монстр заглох, лёжа на боку, а Джин Минго потерял сознание.

Интермеццо пятое