– Вот сюда мы его, голубчика, и загнали, – в голосе Маркуса появились алчные голодные нотки. Дерек узнал их. Что может быть желаннее охоты на человека? Только охота на того, кто раньше был живым. – Рухнул под землю и был таков. Ты как, не боишься катакомб?

Катакомбы. Ну конечно, Дереку следовало об этом догадаться. Под старыми кладбищами частенько пролегала целая паутина подземных ходов, прорытых еще в языческие времена, когда истинно верующие укрывались там для молитв и спасались от преследователей. Странно, что до сих пор никто не додумался поискать упыря именно там.

Насколько Дерек помнил из учебников, упыри любят покой и тишину, поэтому предпочитают устраивать гнезда на чердаках и в подвалах, прячутся в глухих лесах и горных пещерах. Им нужно, чтоб их не трогали до той поры, пока жажда не выгонит их из логовищ и не повлечет на поиски жертвы.

Дьявольщина, они ведь считались истребленными! Лекция об упырях шла в курсе истории, а не в практических занятиях. Инквизиция провела очень серьезную работу – но вот ведь как, нашелся умник, который сумел все испортить. И спустился в эти проклятые катакомбы, поднимая тех, кто должен был обрести покой.

– Боюсь, – признался Дерек. Сирота, он провел раннее детство в подвалах и сети столичных подземных ходов, где издревле ютились бездомные, и любой спуск под землю до сих пор внушал ему безотчетный глухой ужас. – Но это не значит, что я не сделаю.

Возле входа в катакомбы – надо сказать, очень изящного, почти культурной ценности – уныло топтался Мавгалли в компании с парой инквизиторов. Скучные физиономии и отсутствие привычного запаха говорили о том, что новые приятели еще не успели приложиться к рюмочке и очень переживают по этому случаю. Хотя, возможно, их удручало близкое соседство с упырем. Поди знай, откуда он выпрыгнет! Но Дерек с удовольствием убедился, что подчиненные боятся его намного больше какого-то кровососа: стоило ему появиться из-за могил, как орлы вытянулись по стойке смирно и приняли преданный и старательный вид.

Молодцы. Внукам будут рассказывать, как на упырей охотились.

– Уже открыто, господин старший советник, – Мавгалли предупредительно потянул за кольцо, и ворота с тихим стоном начали открываться. Дерек ощутил мимолетное прикосновение той тошноты, которая появляется, если долго смотреть вниз, но почти сразу же сумел ее побороть. Хуже будет, когда он спустится под землю. Намного хуже.

Снова вспомнилось лицо Веры – она как всегда была вежливой, деликатной и милой, только в глазах кувыркались бесенята, точно такие же, как и в прежние времена. Было еще и искреннее удивление.

«Странно, – сказала она после того, как Дерек отправил Аурику через артефакт, который после этого окончательно вышел из строя, а сам отправился в коридор в надежде увидеть Веру еще раз. – Я не ожидала, что ты затеешь брак отчаяния».

Это было как пощечина. Даже больнее. Лучше бы она действительно ударила – так хотя бы было честно.

«Не только ты достойна семейного счастья, – парировал Дерек, отчаянно понимая, что бледнеет. Надо было отвести взгляд и не смотреть в это нежное лицо, но Дерек, конечно, не мог и не хотел этого делать. – Жаль только, что ты не способна дать его. Ни мне, ни Дамьену».

Теперь уже Вера побледнела. Ну и поделом.

Вход в катакомбы выглядел как прихожая в провинциальном краеведческом музее: чистенько, но убого. Здесь уже зажгли лампы, и старичок-смотритель кладбища в древнем пальтишке, стоявший возле ступеней, прошамкал:

– Извольте, господа, быть осторожными. Сперва идут надежные ступеньки, а потом разруха. Третий век до нашей эры, не что-нибудь. И карту, карту не забудьте.

Карта вряд ли могла бы им пригодиться: исчерпывающе подробной системы катакомб не было ни у кого. Глядя на ступени, уходящие во мрак, Дерек думал о том, что в подземелье намного холоднее, чем снаружи.

Неужели они с Верой добились только взаимной неприязни? И все кончилось именно вот так?

Эти мысли ранили его намного сильнее, чем Дерек мог позволить, и он решительно шагнул вниз, бросив через плечо:

– Офицер Мавгалли, хватит там топтаться. Идемте.

Мавгалли послушно пошагал по ступеням, бормоча молитву. Да, не один Дерек испытывал страх перед подземельями. Приятно, дьявол побери, знать, что твои чувства разделяет кто-то еще. А вот Маркус был весел и лих, как обычно, отпускал какие-то шуточки и прибауточки, и Дерек, слушая его краем уха, подумал, что это правильно. Во тьму с тобой должен спускаться веселый и добрый, потому что у спокойного и мудрого всегда найдутся дела поважнее твоей защиты.

Постепенно стало действительно темно – тут-то и пригодились захваченные у смотрителя фонари. Ступени уперлись в вымощенную стылыми плитами дорогу, которая постепенно превратилась просто в хорошо утоптанную тропу среди земляных стен. Свет фонарей колыхался неровными пятнами, выхватывая то какие-то уродливые горбатые корни, то полустертую каменную кладку, то обрывок цепи, выходящий прямо из стены. По всей видимости, здесь давным-давно никто не появлялся. Смотритель ограничивался проверкой верхней части лестницы, и его можно было понять. Пыль на полу была нетронутой – а вампиры, как известно, все-таки оставляют следы.

– И где его искать? – подал голос один из инквизиторов. – Тут сам дьявол копыта сломит.

– У нас есть средство, – ответил Дерек. В последние десять минут он усиленно сражался с липкой тошнотой ужаса и теперь привалился к стене, чтоб перевести дыхание и хоть немного прийти в себя и подавить стремительно нарастающий порыв со всех ног рвануть обратно. – Этот артефакт называется Следопыт. Мы зашли достаточно далеко, чтоб он к нам привык и не сбивался со следа.

Маркус кивнул и вытащил из кармана пальто лохматого колобка. Артефакт казался живым – да он и был в определенной степени живым существом, готовым гнаться по следу и искать добычу.

– Он, конечно, лучше работает с теми, кто еще не умер, – ободряюще улыбнулся Маркус и подбросил артефакт на ладони. Следопыт недовольно вздыбил шерсть, и Дерек увидел мелькнувший в ней золотистый глаз. – Но со жмуриками тоже не оплошает. Давай, дорогой мой! – он от души поцеловал Следопыта и подбросил в воздух.

Это выглядело очень красиво. Артефакт зафыркал, развернулся огненным шаром и, покрутившись на месте, помчался по коридору – сразу же кого-то почуял. Забыв о выматывающем страхе, Дерек бросился за ним, на какое-то короткое мгновение отбросив мысли и чувства, отказавшись от самого себя и став охотником на разумную дичь.

Но через несколько минут бега он обнаружил совсем не то, что хотел найти. Когда компания преследователей ворвалась в небольшой подземный зал, который много веков назад служил для молитв, то Дерек увидел, что артефакт с ворчанием крутится возле двух человек, девушки и мужчины, который закрывал ее от Следопыта.

– Дьявольщина! – воскликнул Маркус, прибавив еще один, совершенно нецензурный оборот. – Доктор Вернон, что вы тут делаете?!

Это действительно оказался Вернон, а из-за его спины выглядывала Аурика: бледная, усталая, но какая-то энергичная и решительная. Сейчас в ней будто горел упрямый огонек, которого Дерек не видел раньше и, в общем-то, не ожидал увидеть в скромной домашней девочке.