Дверь распахнулась, и на мой вопль выскочили трое оршей и Кирроси. Вот и зрители на шоу сбежались. Шурихи, тем временем, продолжали кидаться на меня, и цепляться за мою одежду, раздирая ее.

Не сговариваясь, мужчины выхватили пульсары и прицельно в считанные минуты перестреляли всех шурихов. Поджарили даже того, что висел на моей руке. Ни о чем меня не спрашивая, Лукэр осмотрел многочисленные мелкие укусы и качал головой. Царапин было много, но действительно глубоких ран, требующих медицинского внимания, не наблюдалось. Кирроси, тем временем, уже влетел по лестнице вверх и перебил оставшихся в шахте животных. Судя по звукам, он уже ставил на место фильтр. Причина же засора дохлыми изжаренными тушками валялась вокруг меня. Лукэр и Маэр не торопясь, пинками сгребали их в одну кучу. Зверьков оказалось не мало. Около десяти точно.

А сколько еще в шахте осталось?

Сглотнув, я вновь уставилась на кучу дохлых крыс. Меня аж передернуло. Усевшись передо мной на корточки, Лэксар, обхватив мой подбородок, насильно отвел мой взгляд от мертвых животных и заглянул в глаза.

— Испугалась, малышка? — и столько неподдельной заботы в его голосе.

Я позорно хлюпала носом, из последних сил сдерживая истерику.

— Что же ты, — ласково пожурил меня командор. — Пойдем, я отведу тебя в мед отсек.

Слегка обняв за плечи, Лэксар повел меня по коридору к доктору дар Орш Сооду. За моей спиной гремел в шахте Кирроси, доделывая мою работу. А в коридоре поругиваясь, шкипер со штурманом собирали мертвых шурихов в пакеты.

Галактика Млечный путь, рукав Стрельца, звездная система Расан'ас, орбита планеты Вагула

В моей теплице все росло, цвело и даже пахло. Мой заказ на семена доставили предельно быстро, поэтому сейчас, спустя всего пару земных месяцев, у меня ни осталось, ни одного пустого ящика. И даже подсолнухи, которые я посадила на первом стеллаже у самого своего стола, разрослись, так что уже буквально свисали под тяжестью семян в цветках. Я была ну очень довольна собой.

Я все свое рабочее время гробила на то, чтобы отлаживать малейшие сбои в поливе или сборе урожая. Следила, чтобы не гнили овощи, чтобы морковка не росла в ботву. И конечно, оставляла самые крупные качественные плоды для дальнейшего сбора семян. Когда Кирроси узнал, что так можно, думала, его удар хватит. Он как расфуфыренная рыба с минуту хлопал ртом, а потом слезно попросил некогда не говорить об этом Маэру.

Все, что поспевало в теплице, тут же попадало на кухню. Пустовавшее совсем недавно небольшое помещение сейчас было забито коробками с овощами, грибами и ягодами. Мужчины только успевали заправлять этой провизией пищевой автомат. Грибы же отдельно предварительно проваривались и являлись особым блюдом. Если бы я знала, что члены команды так их полюбят, то заказала бы больше спор. А так мне оставалось только самостоятельно рассаживать грибницу.

Космический грузовой корабль среднего класса «Варъяр» уверенно шел к небольшой планете в Системе Расзнов. Именно там, на станции, Шибу и планировал продать часть моих растений. Он особо не распространялся об этом, но все же сообщил, что найдены несколько потенциальных покупателей и что именно я буду сопровождать его во время сделок.

На мой вопрос, почему я, а не исдар Орш Мрок, Кирроси лишь покрутил у виска. Это он так непрозрачно намекнул, что повторю дословно: «Зверская рожа Лэксара к сделкам не располагает, а вот моя грудь очень даже».

Подойдя к стенду с галлюциногенными растениями, я погладила пальчиком их листики, какие красивые оранжевые на ощупь махровые. Они совсем не походили на земные травы. Растения были уже готовы к транспортировке, бережно пересаженные в отдельные контейнеры.

Мучила ли меня совесть в связи с их продажей? Да, конечно. Но при этом, я свято верила в то, что вот такие вот совершенно безобидные цветы уберегают жителей планет от серьезных синтетических наркотиков. Ведь вдыхая дым от тления сухого листа того же бигула, человек или любой представитель гуманоидной расы просто засыпал здоровым крепким сном. Организм расслаблялся. Спящего посещали необычайно яркие видения. Это приносило эйфорию и пусть кратковременное, но счастье. Но главное, никакого вреда здоровью и привыкания. Это не наркотик, а просто хорошее снотворное с маленьким побочным эффектом. Так что из двух зол — это было гораздо меньшим и лучшим. Хотя для меня все, что связано с наркотиками воспринималось резко негативно. Жизнь и без этой дряни слишком коротка, и нужно уметь ценить каждый ее момент.

Я с любопытством и страхом ждала прибытия на планету Вагула.

Волновалась и каждый раз, засыпая, представляла, как она выглядит. Описание-то у меня было, но читать сухие данные это одно, а видеть воочию — совсем другое. Мне, выросшей там, где даже трава не росла, там, где за каждый комнатный цветок приходилось платить очень дорого, где кислород получали из химических реакций в специальных реакторах, представить себе зеленую планету с океанами, реками, лесами и травой было очень сложно. Единственная планета, где я была, помимо Цереры, это Марс. А растительности там не было. Только теплицы, где зеленые кустики ютились в металлических ящиках.

Конечно, Вагула не была озелененной планетой. Но все же увидеть ее воочию очень хотелось. Там же огромные густонаселенные города с торговыми кварталами. Небоскребы. Подвесные мосты между зданиями. Да просто прогуляться там, уже так волнительно. Мне даже страшно было, что в последний момент Кирроси передумает и не возьмет меня, и я останусь здесь висеть на орбите.

В день прилета у меня все валилось с рук в буквальном смысле. Я как ребенок не могла сидеть на месте. Время текло непростительно медленно. Не выдержав и совсем позабыв о завтраке, я убежала на смотровую площадку. Сейчас, когда корабль замедлял ход и готовился войти в швартовочное кольцо в стратосфере Вагула, можно было рассмотреть саму планету с высоты.

Поднявшись по узкой лестнице на самый верхний ярус, я подошла к огромному иллюминатору высотой с мой рост. Не удержавшись, прижалась лбом к стеклу и забыла, как дышать. Это было прекрасно. Мы медленно приближались к орбитальному порту, а под нами раскинулась темная поверхность планеты. Она была исчерчена световыми полосами магистралей, которые, словно сеть вен и капилляров, обвивали все вокруг и соединялись в мелкие или огромные пятна яркого непередаваемого света.

Города. Так могли быть освещены только они. Там подо мной кипела жизнь. Настоящая. Там огромные здания и…

Мне было стыдно, но я даже представить не могла, что еще там так ярко горит в этих пятнах света. Непроизвольно я гладила стекло. Мое сердце замирало, и я жалела только о том, что не смогла заснять это для сестер. Планшета с собой не было, а оторваться сейчас от стекла я просто не могла.

— Красиво, — голос за моей спиной прозвучал неожиданно.

Обернувшись, я увидела Лэксара. Он стоял совсем рядом и тоже смотрел на планету. Я так увлеклась, что даже не услышала, когда он подошел. Облаченный в привычную черную форму он казался суровым и жестким. Но я знала, каким он может быть добрым и нежным. За то недолгое время, что я проработала на «Варъяре», Лэксар ни разу даже не взглянул на меня зло или сердито.

— Вы уже бывали на Вагуле? — тихо спросила я.

— Бывал, где я только не бывал. Вагула — место паломничества всех сакали. Тут столько магазинов, что жизнь прожить можно, бегая из одного бутика в другой. Мой дед возил нас сюда в детстве на каждое день рождения. Улетали мы, как правило, с охапкой игрушек.

Сложно было представить этого огромного изуродованного шрамами мужчину маленьким мальчиком. Наверное, он был проказником, а может, наоборот, послушным ребенком, серьезным и ответственным.

— Сверху она куда красивее. А внизу каменные дома да вечная толкотня, — Лэксар приложил ладонь к иллюминатору совсем рядом с моей узкой ладошкой. — Ты не пришла на завтрак.