Джафримель! Я резко остановилась. Сантино взмахнул когтистой лапой. Мы закружили друг против друга.

Его лицо было перекошено от ярости.

— Дура! — прошипел он. — Дура!

Я подняла катану. Весь мир куда-то исчез. Вот он, Сантино, передо мной. Месть.

— Сантино, — прошипела я.

Мир, казалось, затаил дыхание; моя месть, обретя материальную форму, поднялась мне навстречу.

— Или Вардималь. Или как там тебя.

— Ты не сможешь меня убить, — ухмыльнулся он. — Меня не убьет ни человек, ни демон. Так мне сказал Люцифер.

Я улыбнулась.

— Я съем твое мерзкое, вонючее сердце, — сказала я.

«Потому что я не человек и не демон, Сантино. Против меня ты бессилен».

— Ты могла бы стать королевой, — прорычал Сантино, сверкая своими черными, пустыми глазами. — Если бы ты помогла мне убить Люцифера, ты стала бы править адом! Так нет же, глупый ты, глупый человечишка…

— Не человек, — сказала я. — Я больше не человек.

Он осклабился.

— Как ты думаешь, кто помог мне сбежать из ада? Он, палач Люцифера! — взвизгнул Сантино. — Его правая рука! Он использовал тебя…

Вот и ответ на вопрос, который мучил меня все это время, — как Сантино удалось сбежать из ада. Теперь мне полагалось замереть от изумления, а потом забросать Сантино вопросами и просьбами открыть все тайны Джафримеля. Но я этого не сделала. Я думала только о мести.

— Мне наплевать, кто тебе помог, — сквозь зубы процедила я, и от звуков моего голоса стены задрожали, а сверху посыпались камни. — Я пришла убить тебя, могильщик, сукин ты сын, за то, что ты сделал с Дорин. И всеми другими женщинами!

Больше я сказать ничего не успела, ибо Сантино, взмахнув когтистыми лапами, бросился на меня.

Вспыхнуло голубое пламя, в воздухе сверкнула катана — и демон пронзительно завизжал от боли, но в следующее мгновение плазменный пистолет едва не вылетел из моей руки — я вовремя успела стиснуть пальцы и нажать на курок; в ледяном воздухе фонтаном взметнулись брызги черной крови демона. Внезапно стало очень холодно. Очевидно, что-то произошло, когда Сантино бросил сверкающий предмет в Джафримеля. Я словно очутилась во льдах Антарктики.

Демон снова бросился на меня. На этот раз он сбил меня с ног, и мы покатились по земле. Острые когти вонзились в мое тело, и я завопила от уже знакомой боли, забыв о том, кто я. И сделала последнее, что было в моих силах. Собрав всю энергию, которую передал мне Джафримель, согнувшись пополам, я изо всех сил ударила Сантино головой в живот; он потерял равновесие, и я, навалившись на него всей тяжестью, вылетела вместе с ним из окна, одновременно вонзив ему в грудь свой меч. Клинок преодолел силу заклятия, пробил мышцы, и из глубокой раны хлынула ядовитая кровь, а я вонзала его все глубже и глубже, пока не достала до самого сердца демона. Я рвала Сантино когтями, держа его за горло, его вонючая кровь хлестала мне в лицо, как вдруг я заметила, что он перестал сопротивляться. Если бы я при этом не вопила, я бы, наверное, задохнулась.

Я все еще держала его за горло, когда мы плюхнулись в воду, — и вдруг безжизненное тело демона взорвалось, разлетевшись на тысячу горящих кусочков. От удара о воду я едва не потеряла сознание; чувствуя, что меня подхватывают неумолимые волны океана, я попыталась всплыть — и ледяная вода сомкнулась у меня над головой.

Я тихо покачивалась на волнах. Лицом вниз.

Жжет. Холодно так, что кожу обжигает, словно огнем. Руки и ноги одеревенели и не слушаются.

«Нет». Знакомый голос. Знакомое прикосновение к щеке. «Нет, Дэнни, не надо. Ты должна жить. Ты обещала».

«Ничего я не обещала! — тихо заныла я. — Отпусти меня! Отпусти, я хочу умереть…»

«У тебя остались дела. — Это голос Дорин, мягкий, но непреклонный. — Пожалуйста, Дэнни. Пожалуйста».

Тихое покачивание. Жжет. Даже сила демона не поможет мне выжить в ледяной воде. Что-то случилось, когда Сантино бросил эту блестящую вещицу в Джафримеля…

Сантино. Я его убила. Я видела, как его тело внезапно растворилось, когда я держала его за горло. Сантино умер и растворился в ледяном океане. От демона не осталось ничего.

«Я убила его, — продолжала убеждать я себя. — Убила. Я отомстила за тебя, Дорин. Неужели этого недостаточно?»

«Нет, — торжественно ответила она. — Живи, Дэнни. Я хочу, чтобы ты жила».

«Мне очень больно!» — рассердилась я.

Прозрачный голубой свет под моими ногами — мост. На какое-то мгновение я оказываюсь между двумя мирами: царством смерти, где меня пронизывает голубой рассеянный свет, а по другую сторону моста стоит Анубис, высокий и суровый, и миром живых, где я качаюсь на волнах, как кусок льда. Повелитель смерти бросает на меня внимательный, безжалостный, всепрощающий взгляд; он задумывается. Его черные глаза смотрят на меня.

«Мне очень больно, — говорю я ему. — Пожалуйста, не возвращай меня назад».

Он качает своей блестящей черной головой.

Я начинаю брыкаться: «Нет! Позволь мне остаться! Позволь мне остаться!»

И тогда он говорит.

Его слово гулко отзывается внутри меня. Он не называет своего имени, не произносит слов власти. Не называет моего тайного имени, которое знает только он, — ключа от дверей, ведущих в царство смерти.

Нет.

Он называет мое имя — и это больше чем имя. Это мое слово, произнесенное богами, звук, который означает мое «я» и который нельзя произносить громко. Моя душа отзывается на его прикосновение. Бог снимает с нее тяжесть, дает мне почувствовать свободу, невероятную свободу, которая отзывается во всем теле и заставляет покинуть царство смерти; чистый голубой свет становится золотистым — это цвет того, что ждет меня впереди.

Тьма, окутывающая меня, сжимается, превращаясь в одну маленькую точку, и я возвращаюсь в свое тело; чья-то рука хватает меня за волосы, дергает, и я вылетаю из воды и начинаю задыхаться, кашлять и отплевываться. Я вижу над собой огни — внезапно из темноты выныривает мусоровоз «Малышка», который зависает над водой. Я вижу посиневшего от холода Джейса. Он, отчаянно работая руками и ногами, тащит меня из воды, и вот наконец мы в теплом салоне воздушного корабля. Закрывается нижний люк, и «Малышка» взмывает в небо.

Я продолжаю кашлять и отплевываться.

— Дыши, упрямая сучка, — стуча зубами, сказал Джейс, бросая на меня яростные взгляды.

По салону ручьем текла вода, от тепла быстро таяли ледышки.

— Она жива? — спросил Эдди.

После адского шума боя гул двигателей показался мне абсолютной тишиной.

— Жива, — ответил Джейс.

С меня капала вода, рук и ног я не чувствовала.

— Черт бы тебя взял, Дэнни, больше никогда так не делай.

Всмотревшись в мое лицо, Джейс набросил на меня одеяло, которое тут же начало издавать мягкое свечение, и я стала медленно согреваться. Зубы у меня стучали, правая кисть была сжата в кулак, который я никак не могла разжать.

— Г-г-гейб…

— Она жива. Твой демон вправил ей обратно кишки и зашил — я такого еще никогда не видел. Гейб потеряла много крови, но пока держится. Я подключил ее к медаппарату. — Джейс чмокнул меня в щеку и убрал с лица мокрую прядь волос. — Не смей больше так делать, Дэнни. Я думал, он тебя убил.

— Р-р-р-ребенок… — заикаясь, начала я.

— С девочкой все в порядке. Я ее завернул в одеяло, вон она, спит. — Джейс кашлянул. — Слушай, Дэнни…

— Что с Джафримелем? — прошептала я.

Джейс покачал головой.

— Я видел еще один самолет. Может быть, они его подобрали, не знаю. Мы искали его, Дэнни. Честное слово. Прочесали весь чертов остров и прибрежные льды. Не думаю, что там кто-то выжил. Не будь у нас корабля, мы бы и сами изжарились. А у тебя что?

— Я его убила, — прошептала я. — Я убила Сантино. Он что-то б-б-бросил в Д-д-джаф…

— Мы его не нашли, — сказал Джейс. — Мне очень жаль, Дэнни.

Я сжалась в комок, укрылась с головой одеялом и расплакалась. В конце концов, я это заслужила.