– Говорите! – нетерпеливо перебил его Кер. – Нам двоим известно, что шкура доносчика всегда находится в опасности. Наверное, новости на этот раз пахнут настолько противно, что даже ваш привыкший к дурным запахам нос сейчас испытывает неудобство.

Д'Антенн принялся рассказывать свою историю. Он отправился навестить сестру, которая была замужем за Гийомом Гуффье и плохо себя чувствовала, потому что должна была рожать четырнадцатого ребенка. По ошибке д'Антенн оказался не в покоях сестры, а рядом с рабочим кабинетом Гийома Гуффье. Доносчик радостно улыбался – он был в восторге от собственной «ошибки». Д 'Антенн сразу понял, что у мужа сестры важные посетители. Из кабинета раздавался шум голосов, многие из которых он без труда узнал. Д 'Антенн похвастался, что ему удалось слегка приоткрыть дверь и он смог многое услышать. В комнате находилось семь человек, он узнал всех. Разговор доносился до него отрывками, но д'Антенн понял, что встреча была неслучайной и ее инициатором являлся Гуффье. Доносчик замолчал, ожидая чего-то.

– Какова же была причина собрания, мой дорогой специалист по подглядыванию и подслушиванию?

– Они обсуждали возможность заставить короля расстаться с казначеем.

Кер улыбался, он был очень доволен, что узнал о планах заговорщиков.

– Они скоро поймут, что несколько поторопились. Я еще не полностью заплатил за войну.

– Господин Кер, разговор шел не о ближайшем будущем. Они не станут ничего предпринимать до тех пор, пока не будет взят Руан. А тогда уже берегитесь, мой не очень щедрый покровитель! Они спустят на вас всех собак!

– Кажется, что мои недоброжелатели становятся все смелее. Им уже не нравится кусать меня за пятки, как делает стая наглых шакалов. Когда начнется нападение на меня, в какой оно выразится форме?

Информатор объяснил, что они желают собрать порочащую Кера информацию и представить ее королю. Кер контролировал Монетный двор в Бурже с самого начала правления Карла. Заговорщики делали ставку именно на это. Кер заулыбался. В это время приходилось делать монеты более мелкими – король Карл VII жил в Бурже и был настолько беден, что ему не хватало денег на обильные обеды. Заговорщики обсуждали и поставки бомбард туркам, чтобы помочь им в войне против христианских государств.

Пока информатор продолжал свой рассказ, Кер собирал на столе прямо перед ним пирамиду из монет. Казалось, он был полностью этим поглощен, но на самом деле он ничего не пропускал мимо ушей. Когда рассказ закончился, Кер взглянул на молодого человека.

– Вы мне скажете имена этих семерых людей?

– Если вы удвоите плату.

– Она, естественно, будет удвоена, мой трепетный борец за справедливость и кавалер чистой совести. Взгляните, монеты вас ждут.

Человек с черной повязкой перечислил заговорщиков. К Керу вернулось насмешливое настроение.

– Наверное, я мог назвать их сам, – сказал он. – После моей отставки все эти господа смогут здорово разбогатеть.

Так случилось, что шесть человек из семи в настоящее время должны мне крупные суммы денег.

Он высоко поднял руки, затем опустил их на стол.

– Эти храбрые и благородные рыцари должны быть мне благодарны: я плачу за войну, в которой им представится шанс щегольнуть своей храбростью и завоевать для себя славу. Вместо этого они пытаются меня уничтожить.

Д'Антенн аккуратно пересчитал монеты, согласно кивнул и поднялся из-за стола. Казалось, он был очень доволен собой.

– Эта повязка у вас на глазу, видимо, означает обещание сражаться во время войны? – заметил Кер.

– Да, милорд временный казначей! Я поклялся не расставаться с повязкой до тех пор, пока не совершу подвиг в сражении с англичанами.

Кер весело захохотал:

– Мне известно около дюжины рыцарей, которые носят повязки по той же причине. Я бы мог сообщить вам имена троих, поклявшихся совершить некий очень приятный ритуал, в котором активное участие принимают их дамы. И так будет продолжаться до тех пор, пока враг не будет изгнан с нашей земли. Как им не повезет, если война продолжится еще двадцать лет! Мне известен один человек, поклявшийся не мыться до тех пор, пока не станет героем. Конечно, эта клятва не очень сильно изменила его гигиенические привычки. – Кер заговорил громче. – Мне же хотелось предложить более полезную и логичную клятву для желающих ее принять. Вы станете слушать приказы вашего предводителя во время сражения, не станете бросаться в атаку, когда вам заблагорассудится, как это произошло при Азенкуре, а ведь из-за этого было проиграно сражение. Вам всем следует дожидаться приказа. Вы станете защищать своих лучников, являющихся простолюдинами, и не позволите, чтобы английские лучники разорвали их на куски и погубили французскую армию! Другими словами, вам следует вести себя подобно настоящим солдатам, а не капризным и заносчивым олухам!

– Господин Кер, вы, кажется, не очень цените настоящие рыцарские качества!

– Настолько мало, господин д'Антенн, что я… Но пока не станем это обсуждать. Я покупаю у вас тайны и поэтому не очень отличаюсь от вас в плане благородства и честности. Мне не следует вам объяснять, что все французские министры пользуются услугами доносчиков, чтобы знать о происходящем вокруг. Я не сомневаюсь, что вы продаете секреты всем им. В данных обстоятельствах я не могу вас просить, чтобы вы дали клятву не продавать сведения о ваших друзьях.

Молодой человек спокойно улыбнулся:

– Мне нужны деньги, – и игриво помахал рукой, покидая комнату. – Жак Лисица, я буду вам служить, пока у вас есть золото!

Кер громко позвал слугу:

– Никола, Никола! Побыстрее открой окна! Этот великолепный парень испортил в комнате воздух!

Жак Кер поздно прибыл в Большой салон. Люди сидели за длинными столами. А у столиков, расставленных вдоль стен, королевские слуги разрезали жареное мясо и приправляли лимонным соком, посыпали солью, сахаром и специями. Сначала было трудно кого-либо разглядеть из-за головных уборов дам – все они были разные по фактуре и фасону, однако одинаково высокие, поднимались над головой на три фута. Одни шляпы напоминали ветряные мельницы с широкими крыльями из блестящего атласа, другие – с широченными полями – напоминали оленьи рога. Были здесь и шляпки в форме сердца, щедро украшенные драгоценными камнями. Остальные уборы состояли из широких, длинных, до самого пола, бархатных лент, задрапированных в прически. Все дамы почему-то напоминали знаменосцев во время парада победы или в честь какого-нибудь святого.

Вокруг царила фривольная атмосфера, потому что королевская чета ужинала в своих апартаментах. Присутствующие разделились на парочки. Каждый ухажер делил свои тарелку и кубок с дамой. У стола было свободное место, Кер сел на стул.

– Господин Кер, мне бы хотелось поужинать сегодня в вашей компании, – сказала дама, желавшая разделить с ним тарелку и кубок. – Мне очень давно хотелось с вами поговорить.

Даме было лет тридцать, а может, и больше. В те времена этот возраст считался зрелым. Милые карие глаза улыбались ему из-под скромной бархатной шляпки.

Кер был поражен, что известная графиня де Бюрей пожелала поужинать в его компании, и не скрывал этого.

– Я польщен, графиня, – сказал он, поклонившись. – Мне повезло, потому что я сам желал с вами поговорить. У нас есть общие интересы.

– Конечно, – согласилась дама. – Вы, видимо, говорите о брате моего мужа. Я получила от него записку, но еще не видела его после возвращения.

Изабо де Бюрей кокетливо коснулась плеча Кера кончиком нарядного веера.

– Я не скрываю, что меня интересуют все его действия и поступки. Господин Кер, вам не о чем волноваться. Я понимаю, почему ему пришлось так долго отсутствовать.

Кер внимательно посмотрел на лицо Изабо.

– Графиня, мне приятно это слышать. Нам очень нужны люди, которые будут нас поддерживать, особенно столь очаровательные.

– Я всегда поддерживала вашу политику, и некоторые люди из-за этого плохо ко мне относятся, – шепнула графиня. – Мне удалось переманить на нашу сторону даже моего мужа. Хотя… – и в этот момент ее прелестные глаза стали жесткими, – поддержка Рено вам не слишком может помочь. Ему хорошо удается плодить врагов.