– Никитушка, дверь открывай скорее, счастье наш дом посетило!

Такая фраза вкупе с восторженным тоном уже значила много. Никита, чувствуя зарождающийся интерес, вылез из постели. Что ж, посмотрим на домовое счастье. Под непрекращающиеся трели хозяин распахнул дверь.

Вездесущий Генрих Карлович Тетельбом в сопровождении смутно знакомых мужчины и женщины приветливо улыбался на лестничной площадке. Таких гостей Басанов при любом раскладе предвидеть не смог бы никогда. В лицо дохнуло забытым запахом соснового леса, пряным теплом нагретого мха и резковатым ароматом цветущего вереска. Пронырливый Кеша, проскользнув под ногами, склонился в почтительном поклоне. – Его маленькое тельце трепетало, распираемое от радости.

– Здравствуйте, гости дорогие! – торжественно пропищал домовой и дернул Никиту за штанину – чего, мол, молчишь? Давай, здоровайся тоже.

Смакуя невообразимо крепкий кофе, Лесной Хозяин рассеянно скользил взглядом по открывавшемуся из окна виду. Пристроившись рядом, люди-волки обходились водой из-под крана. Кеша же с ошалевшим видом тащил на стол все, что смог достать из холодильников спящих в своих квартирах соседей. С ответом Кощей не торопил.

Задуманная авантюра, прими Басанов в ней участие, могла задержать отъезд в деревню на неопределенное время, но отказать главному соратнику деда не представлялось возможным. На кону стояла судьба Ламбушки. Ни больше, ни меньше.

– А как вы представляете мое участие в нашем предприятии? – Почему-то ему показалось, что велеречивая манера разговора соответствует уровню и возрасту гостя.

– Знание города и местных порядков уже является большим плюсом, к тому же ты прошел посвящение и сможешь при необходимости оказать магическую поддержку. Так что если готов, то сегодня же начинаем поиски. И прошу тебя – веди себя естественно. Для всех – я твой дядя, приехал из Петрозаводска погостить на пару дней. Ну там по музеям походить, соприкоснуться с культурой и прочее. Так и веди себя соответственно, – добродушно проговорил Кощей, затем ловко подхватил за шиворот Кешу и жестким тоном добавил: – ты, мохнатик, обо мне ни одной твари даже не упоминай. Я здесь инкогнито. Ляпнешь кому-нибудь – сразу в лес отправлю, будешь у Барсука на дальнем кордоне избушку сторожить.

Кеша испуганно прикрыл маленькими ладошками от и молча закивал. Удовлетворенный Лесной Хозяин разжал руку, и пушистый комочек с удвоенной энергией кинулся сервировать стол.

Стрелка Васильевского острова утюгом рассекала Разлившуюся Неву. Со скамьи, перенесенной какими-то Шутниками к ограде набережной и поэтому напоминавшей капитанский мостик, открывался роскошный вид на Зимний дворец и Петропавловку. Яркое солнце отражалось тысячами блестков на стремительном водном потоке.

Никите всегда нравилось в ясный летний день глядеть навстречу бегущей воде, обрамленной гранитом. Вот и теперь в первую очередь он привел гостей именно сюда, к полюбившемуся заветному месту. И если для Кощея открывшаяся панорама была наверняка знакомой, то для пары оборотней развернувшийся перед ними вид стал настоящим потрясением. Зачарованно застыв возле уреза воды, они подставили лица легкому ветерку и неотрывно смотрели на несущийся навстречу невский разлив.

По совету Басанова Лесной Хозяин сменил старомодный костюм на джинсовую пару и теперь выглядел престарелым плейбоем с тростью и в огромных солнцезащитных очках, закрывавших почти половину лица. Оборотни своими традиционными шортами и кожаными жилетками более органично вписывались в окружающий людской поток.

– Нам туда, – показал Кощей на здание, выходящее фасадом на площадки городского зоопарка, – именно это место я и видел.

Волколаки с сожалением оторвались от созерцания быстро текущей воды и с готовностью посмотрели на правителя. Несмотря на немалый по человеческим меркам возраст и способность быстро приноравливаться к любой обстановке, большой и чересчур оживленный город действовал на человеко-волков угнетающе. На их лицах читалось, что именно этот, по-настоящему близкий к естественной природе, уголок мегаполиса привел Рудольфа и Мелиссу в относительное равновесие.

Кощей с уверенным лицом рассек суетящуюся у моста толпу мощным ледоколом, за ним в кильватере пристроились оборотни и Басанов. Какой-то недовольный гражданин попытался оспорить право на свое нахождение в определенной точке пространства, оказавшегося на пути настырного старичка с тростью, но едва из него вырвался возмущенный глас, как Лесной Хозяин приподнял очки и пристально вперился в ставшее ярко-красным запретительным знаком круглое лицо. Гражданин тонко ойкнул и стремительно отпрянул в сторону. Внимательный Рудольф повернулся к испуганному человеку и дружески оскалился, подмигнув ему желтым глазом. В следующий момент того как ветром сдуло.

– Не отвлекаться, – бросил на ходу Кощей, – нас на улице замечать не должны. Сегодня не так уж и людно.

В ухоженном чистом дворе стояла тишина. Возле каждого подъезда красовались свежевыкрашенные садовые скамейки, на огороженном бетонными столбиками пятачке застыли навороченные автомобили. Красно-белый, в полоску, шлагбаум гордо задрал рабочий орган в небо. Сразу ясно, что простые люди здесь не живут. Ни ставшего привычным мусора по углам, ни разухабистых надписей на стенах, ни затаившихся по углам бомжей-алкоголиков. Оазис культуры.

Из застекленной будочки в центре двора неторопливо вышел подтянутый молодой человек и направился к остановившейся под аркой троице. На прошмыгнувшего чуть раньше Кощея он никакого внимания не обратил.

Мило улыбаясь, блюститель дворового порядка поинтересовался, какого черта заезжая деревня шарится по приличным местам. Глаз у охранника оказался наметанный. Себя-то Никита давно считал городским жителем, да и оборотни на его взгляд не отличались от остальных коренных питерцев. Но этот парень мгновенно оценил повадки приезжих. Что ж, тем лучше, ухмыльнулся про себя молодой Басанов. По намеченному ранее плану им предстояло отвлечь возможных свидетелей и взять под контроль въезд во двор. Сам Кощей считал, что ему на все и про все хватит четверти часа. О подробностях своего замысла он не распространялся, заметив мимоходом о сугубо конфиденциальной встрече. Оборотни также не страдали избытком информации – им ее заменяла слепая вера в хозяина. А вот Никите в последнее время хотелось знать все и вся. Пусть наше дело верное, но правду все равно знать хочется, а вдруг что не так. Вот такая у нас ответственность стала проявляться.

Рудольф подобными комплексами не страдал и душевными сомнениями тоже. Доброжелательно выслушав охранника, он, сделав оскал оригинальным напоминанием ослепительной голливудской улыбки, со страшным эстонским акцентом поинтересовался о «то-стопостенном каараштаанине Праунпоокке Ласаре Сооломоновитче». Мелисса, обольстительно улыбаясь, прижалась к плечу мужа. Ну и артисты! Такого мгновенного перевоплощения из деревенских зачуханцев в презрительно-вежливых иностранцев Басанову видеть еще не приходилось. Охранник оказался тоже не лыком шит. Вежливо похлопывая извлеченной из-за пояса резиновой дубинкой по своей ладони, он ненавязчиво поинтересовался документами, а то «ходют тут всякие чухонцы и вещи после них пропадают». Ну, чем не настоящий джентльменский разговор? Басанов с ощутимым удовольствием слушал «культурный» диалог. Охранник явной агрессии не проявлял, тут и ежу понятно, что скучно парню и хочется повыпендриваться перед случайно забредшей во двор деревенщиной.

Позади разговорчивого камуфляжника незаметно материализовался Кощей. Как это у него получается? Секунду назад никого не было, а тут, вот те раз, возник. Никита осознал, что ему, по всей видимости, еще долго привыкать к подобным выкрутасам новых знакомых. Похлопав по плечу увлеченного своей значимостью охранника, Лесной Хозяин сдвинул очки на лоб и посмотрел недоуменно оглянувшемуся блюстителю в глаза. Повинуясь безмолвному взгляду, юморист от охраны безвольно опустил руки и направился к своей будке.