— А я и думала предложить Моргану сделать это своей рабочей формой… — Барбара, наконец, выглянула из палаты. — А может, не только ему. Может, всему отделу, я еще поразмыслю.

— Ну как?

— Джей уже в норме, передает вам, Амано, пла-а-менный привет. Жутко переживает, что не чувствовал, как вы его спасаете, детектив. А Моргану с прискорбием сообщает, что данное обещание аннулировано. Это о чем речь, ребятки?

О ками, за что?!

— А Рэнди? — Морган пытается увернуться от расспросов.

— Отдыхает. Проснется — будет пить кроветворные препараты. Морган, не смей звонить сестре: она же его до смерти заласкает, в таком-то состоянии! Завтра!

— Кстати о препаратах, — любопытствую я. — Что за вещество было впрыснуто в вентиляционную трубу? Так быстро действует…

— А тебе зачем? — дергается Мо.

— Буду Паркера время от времени усыплять. Ну пожалуйста!

— Ну-ну очень скоро оно тебе и впрямь понадобится… — Шеф, зачем же так? Мне страшно! — Ладно, за успешно проведенную операцию можете быть свободны на остаток дня. Так уж и быть! — Ишь щедрая какая! Между прочим, это было нерабочее время! — И не забудьте купить мне завтра утром мою любимую газетку, дармоеды! И вообще, беда у меня… Главный гад сбежал, до сих пор охрана руки ломает, но не признается, как такое могло случиться!

Надо же, она даже знает его имя… Гада. Переглядываемся с Морганом. Неприятная история выходит, самый мерзкий тип из троицы так и будет продолжать свои гнусные делишки. Впрочем, если Барбара не направляет нас на поимку беглеца сама, то кто мы такие, чтобы напрашиваться? Особенно когда и так чувствуешь себя измочаленным после этого дурацкого снотворного. Нет уж, мы не единственный отдел в Управлении Федерации. Эх, старею, наверно… Да и, чувствую, бесполезное это дело: в голосе шефа звучит едва уловимая нотка обреченности.

— Ты еще хочешь нанести визит моей сестренке? — осведомляюсь я у расстроенного, как и я, напарника сразу же после исчезновения Барбары из поля слышимости.

— Вообще-то когда она узнает про свой подарок и что с ним сталось… Может, не сейчас?

Вот и прекрасно! Просто замечательно, как любит говаривать наша начальница.

— Ладно уж, как-нибудь в другой раз, — скрываю облегчение под видом одолжения. — Хочешь мороженого?

— Спрашиваешь!

И мы отправились приятно, спокойно, а главное — совершенно традиционно убивать свободное время. А преступник? Если следовать доктрине, которую я исповедую, если нам еще предстоит с ним встретиться, то судьба нас сама к нему приведет. Потому что иначе не бывает.

А «другой раз», будем надеяться, выдастся не скоро ой как не скоро.

Эпизод 13

У ЛЮБОГО ПАРИ ОДИН ИСТИННЫЙ ПОБЕДИТЕЛЬ — СУДЬБА

Морган Кейн.

Следственное Управление Службы Безопасности Федерации, Третий Корпус, 19 ноября 2103 г., утро.

Вдох. Очередной.

Машинально ставлю галочку на листе бумаги и смотрю на таймер. Так и есть, мой напарник вздыхает с периодичностью один раз в двадцать две секунды. Похвальное постоянство!

Щелкаю курсором по ссылке, и Galanet Explorer, жалобно вздрогнув, вываливает на меня кучу информации… как всегда, не о том, что мне на самом деле необходимо. Почему на безобидное слово «модель» (равно как и на другие, столь же не обремененные неприличным подтекстом слова) первыми откликаются порносайты? Ну да, всем смешно, а я потом вынужден объясняться с Барбарой. На предмет недозволенных занятий в рабочее время с использованием казенной же техники… Можно подумать, я ищу что-то для себя! Тьфу!

— А эта, с косичками, очень даже ничего, — задумчиво констатирует Амано, повисший у меня на плечах, сразу как на экран начали извергаться картинки фривольного содержания.

— С косичками? Это которая же? Ты имеешь в виду… — Я почувствовал, что краснею, и очень густо, потому, что «косички», хоть и выглядели вполне традиционно, были заплетены вовсе не… Тьфу! Тьфу! Тьфу!

Спешу закрыть окно Explorer, пока меня не объявили извращенцем в тысяча первый раз. Господи, ну почему мне не везет? Чем я провинился перед тобой, Господи?

Пытаюсь встать, но груз тела напарника для меня неподъемен, посему придется ждать, пока капитан Сэна соблаговолит покинуть мою спину.

— Тебе что, заняться нечем? Вон к Джею иди, видишь, парень скучает?

— За что я тебя люблю, Мо, так это за твой врожденный такт и невероятную чуткость в общении, — без тени улыбки сообщает Амано, выпрямляясь.

— И только-то? — обижаюсь. На полном серьезе.

— А еще за твои феноменальные умственные способности.

Странно… Он совсем не шутит. Что это стряслось с вечно беспечным и веселым красавчиком?

— Ладно, вываливай.

— Что? — Голубые глаза удивленно распахиваются.

— Что тебя гложет, разумеется! Я ведь ни за что не догадаюсь, сам знаешь…

— Если бы ты был чуть внимательнее, мой милый, ты бы прекрасно знал причину — продолжает интриговать Амано.

— Короче!

— Слышал про нынешнее «Пари»?[14]

— Ну и?

— Ты бы хотел его выиграть?

— Очень надо! — фыркаю.

— Вот-вот! — Еще один горестный вздох. — И как с тобой можно работать?

— Тебе-то зачем этот приз?

— Неделя на «Золотых песках Юмы»? Да ты хоть представляешь себе, как там хорошо?!

— Подумаешь, пески… Я не люблю загорать. И купаться не особенно…

— Вредный ты, Мо. Вредный и бессердечный. А еще черствый, как сухари, которые Барбара прячет в своем столе.

— Какие сухари? И кстати, часто ты лазаешь в ее стол?

— Так, к слову пришлось. Значит, тебя «Пари» не интересует?

— Нисколечко.

— Ну и ладно! Буду искать себе другого компаньона! — гордо заявил Амано и тут же был вынужден со всей возможной поспешностью покинуть комнату, потому что Джей, расслышав последнюю фразу, заинтересованно поднял голову от отчета.

— Это он серьезно? — спросил блондин, когда за моим напарником захлопнулась дверь.

— На тему?

— Участия в «Пари»?

— Не знаю… Наверное. А что? Хочешь ему помочь?

— Нет уж! — неожиданно подмигнул мне Джей. — Если хочет, пусть сам развлекается. Ты хоть читал условия этого года?

— Не очень-то и хотелось. А что в них такого сложного?

— Сложного? Ничего. Только меня, например, они не устраивают.

— Почему?

— Так… — Блондин поднялся со своего места, порылся в ворохе бумаг в шкафу и кинул мне на стол папку — Ознакомься, если любопытно.

И я начал. Ознакомляться.

Итак, в этом году от пары участников требуется совсем немного: попасть в один особняк на совершенно законных основаниях — по приглашению или по настоянию его хозяйки — и провести в нем не менее получаса времени. Алессандра Манчини, доктор изящных искусств, Наследница огромной коллекции антиквариата. На снимке усталое лицо женщины, привыкшей больше к работе, чем к развлечениям. Брюнетка. Кареглазая. Ничего запоминающегося. И в чем подвох?

— Делов-то! И что, еще никто не выиграл?

— Думаешь, так просто попасть к ней в дом? — хмыкнул Джей. — Это практически невозможно!

— Так уж и невозможно! Есть же способы.

— Инженерные службы, службы доставки и иже с ними отпадают: на территорию резиденции Манчини допускаются только проверенные многолетними наблюдениями люди.

— М-да? Ну а…

— На звонки она не отвечает, репортеров не принимает и так далее, со всеми остановками. Ведет затворнический образ жизни.

— М-м-м… Значит, «Пари» невыполнимо?

— Очень может быть, — пожал плечами Джей. — По крайней мере, несколько Отделов уже отказались от участия. Чтобы время зря не тратить.

Я еще раз посмотрел на снимок. Должно быть что-то. Какой-то ключик к сердцу этой неприступной крепости. Может быть…

Перед особняком Манчини, 20 ноября 2103 г., близко к полудню.

Район, в котором обитала донна Манчини, был заселен негусто. Точнее сказать, практически безлюден, потому что здесь жили только и исключительно богатые люди, предпочитающие светской жизни тишину и покой пригорода. Аллея, на которую выходили кованые ворота ограды парка, петляла между высокими тополями, совершенно не позволяя видеть, что творится за поворотами. Очень опасно, знаете ли, можно и…

вернуться

14

Раз в году в Следственном Управлении Службы Безопасности проводится (разумеется, неофициально) своего рода соревнование между Отделами — «Пари». Определенной цели у «Пари» нет, кроме того, что оно подтверждает высокий уровень подготовки сотрудников того или иного подразделения. Это развлечение «для своих», во время которого начальство закрывает глаза на нарушение дисциплины и всего тому сопутствующего, потому что небрежно обронить во время рождественской вечеринки: «А мои парни в этом году выиграли „Пари“» — не менее лестно, чем получить официальную награду по итогам года, и уж куда более почетно.