Мистер Рифкинд кричит в голос:

— С письменными работами?! Да в школе Руперта уже пятнадцать лет не дают письменных работ! Или двадцать! Только тесты. Выбор ответа из трех и более вариантов. Понимание прочитанного — вот что важно, вот единственное, что интересует педагогический совет.

— Как у Генри Лэмба с пониманием прочитанного?

— Я должен посмотреть. Думаю, что неплохо.

— Лучше, чем у большинства? Или на среднем уровне? Или как бы вы оценили?

— Видите ли… Вам, конечно, трудно это понять, мистер Фэллоу как англичанину. Я не ошибся? Вы ведь из Англии?

— Да, из Англии.

— Ну и, естественно — по крайней мере, так я думаю, — привыкли к такой системе, когда в классе известно, кто на каком месте, у кого какие успехи, и так далее. Но наши ученики еще не достигли того уровня, когда имеет смысл сравнивать успехи. Мы просто стараемся чуть-чуть поднять их уровень, и дальше наша забота — чтобы они не скатились обратно. У вас в голове «первые ученики», «отличники» и все такое, для вас, как я сказал, это вполне естественно. Но у нас в школе имени полковника Джейкоба Руперта, отличник — это ученик, который посещает занятия, не имеет привычки все ломать и крушить, прилежен и обучен чтению и арифметике.

— Ну хорошо, примем эти мерки. По этим меркам можно считать, что Генри Лэмб — отличник?

— По этим меркам — да.

— Благодарю вас, мистер Рифкинд.

— Не стоит благодарности. Мне очень жаль, что с ним случилась беда. Кажется, неплохой мальчишка. Нам не рекомендуется называть их мальчишками, но на самом деле они именно и есть бедные, грустные, задерганные мальчишки, и у каждого — выше головы своих личных трудностей. Только, чур, не говорите, что это я вам сказал, а то у меня тоже будет выше головы личных трудностей. Да, послушайте, вы уверены, что не хотите купить «тандерберд» восемьдесят первого года?