Ехавшие в девятке компаньоны открыли от изумления рты, когда увидели, как кружащийся над святовским особняком кукурузник начал выбрасывать парашютистов.

Первой опомнилась Марина.

— Гони! — закричала она. — Гони, Ник! Я уверена, они тоже за картиной. Мы должны их опередить.

Они были уже совсем рядом с особняком. Им оставалось каких-то метров сто. Ник надавил на газ, и несчастная девятка помчалась в свой последний путь.

Защитники особняка явно были растеряны. Они стояли и смотрели на парящие в небе парашюты. Но тут на середину двора выскочил Силантий.

— Чего вы смотрите? — закричал он. — Стреляйте! Стреляйте, черт вас побери!

И он первым выстрелил в небо.

Братья опомнились и тоже стали стрелять по парашютистам. И напрасно. Те были еще слишком высоко, и все выстрелы летели в молоко. Но и бандиты Лаврентия тоже в свою очередь, напуганные выстрелами снизу, открыли беспорядочную стрельбу. А некоторые еще стали метать гранаты. Грохоту было в избытке.

Так как почти все братья Свята пялились и стреляли в небо, то несущуюся к особняку девятку не сразу заметили. Но все же заметили. Один из пулеметчиков обнаружил ее и закричал:

— Свят! К нам кто-то едет! Кажется машина. Развалюха! Что с ней делать?

— Отправь ее в ад! — закричал Свят, перезаряжая ружье.

— Ладно! Эй там, на воротах, приготовьтесь!

Пулеметчик направил свое орудие в сторону автомобиля и нажал гашетку.

— Что они делают? — закричала Марина, когда земля перед ними вдруг вздыбилась песчаными фонтанами. К счастью ни одна из пуль в машину не попала.

Ник резко повернул вправо.

Вера высунулась из окна и стала стрелять по пулемету.

— Быстрее к воротам! — закричала Марина.

— Ворота закрыты! — закричал в ответ Петр. — Закрыты.

Тут сверху рядом с воротами упала граната. Раздался оглушительный взрыв.

— Уже открыты, — прокомментировал сей факт Ник. Он направил машину к воротам.

Пулеметчик продолжал поливать землю свинцом. Стрелком он был некудышным. Пулемет его плохо слушался. Такой же стрелок был и на противоположной вышке. Он тоже стрелял только не по девятке, а по парашютистам и так увлекся этим делом, что не заметил, как во время одного из поворотов снес соседнюю вышку. Как раз ту самую, из которой стреляли по девятке.

Увидев, что по ним не стреляют, Ник вывел машину на открытое пространство и преодолел последние двадцать метров, отделявшие их от ворот. через пять секунд они въехали во двор и оказались в самом эпицентре огня.

Парашютисты были совсем низко и стреляли уже по двору более прицельно. Свят и его братья не выдержали такого напора и побежали спасать свои шкуры. Кто куда. Они быстро скрылись, кто в доме, кто в подвале. Тут как раз во двор на полной скорости и въехала девятка с торчащим как пушка бампером. Тогда лаврентиевские молодчики стали стрелять по ней. Заодно швыряли и гранаты.

Девятка носилась по двору кругами, земля вокруг нее взрывалась, стучали пули. Все это продолжалось несколько секунд. В центре двора стоял каменный столб с державшим крест ангелом. В этот столб врезалась девятка и из нее повыскакивали Марина Азарова и Николай Караваев, Вера Грач и Петр Ручкин. То что никто из них не пострадал во всей этой заварухе можно было приписать не иначе как чуду. Возможно их уберег ангел с крестом.

Их может и уберег, а сам от удара сорвался со столба и с высоты трех метров упал на багажник девятки, пробив его насквозь. Увидев это, Ник закрыл руками лицо и застыл на месте.

— Что с тобой? Ты ранен? — Марина бросилась к нему.

Вера и Петр бросились к Марине.

Двор наполнился бандитами. Около десятка их все же приземлились внутри, остальные промахнулись и свалились за стенами особняка. Но эти знали свое дело, они окружили отважную четверку и путаясь в шелковых парашютных стременах приблизились к ним вплотную.

— Руки! — закричал один из бандитов. — Руки!

— Что руки? — спросила Вера.

— Верх!

Пришлось подчиниться. Стрельба сразу прекратилась.

— Где Свят? — закричал бандит.

Все четверо пожали плечами.

Тут что-то просвистело в воздухе, тяжелое и большое мелькнуло у всех перед глазами и со страшным грохотом упало на крышу девятки. Кабина тут же пропала из виду. Словно ее и не было.

Не сразу присутствующие поняли, что масса лежащая в развалинах машины является человеческим телом. Событие так всех ошеломило, что надолго возникла тишина. Вдруг один из бандитов толкнул главаря в бок и прошептал:

— Эй, Камаз, иди глянь, что это такое?

Камаз осторожно, словно чего-то опасался, подошел к трупу. Вдруг его лицо исказилось гримасой отвращения и удивления.

— Е мое! — протянул он. — Да ведь это же Лаврентий.

— Ты чего гонишь?

— Гадом буду!

Бандиты по одному стали подходить к Камазу и вглядываться в труп. Послышались возгласы:

— В натуре, Лаврентий!

— Мать моя, женщина!

— Лавр. А чего это он?

— Во пахан дает! Он же без парашюта прыгнул!

— Точно, нет у него парашюта!

— Что делать-то теперь? Дальше воевать?

— Это кто тут собрался воевать? — раздался насмешливый окающий бас. — Вы что ли, пацаны неразумные? Прости меня, Матерь Божья.

Все оглянулись и только тут увидели, что окружены со всех сторон мужичками в сутанах и с двустволками.

— Руки верх, оружие вниз! — скомандовал Свят.

Никто сопротивляться и не думал. После смерти Лаврентия это не имело смысла. Камаз первый бросил автомат и поднял руки, за ним последовали остальные. Братья согнали всех в кучу и повели в подвал. А Свят внимательно посмотрел на четверку, которая к бандитам явно никакого отношения не имела. Увидев среди них двух женщин он сразу заулыбался, приосанился и направил свои шаги к ним.

— Ага, — воскликнул он, подходя к ним, — вы те самые, которые ко мне с деловым предложением? Здравствуй, Багажник.

— Здорово, Силантий! — буркнул Петр.

— Значит все же привезли тебя? Не соврали.

— Получается так.

— Однако милостив ко мне в это утро Господь, — довольно произнес Свят. — И тебя прислал, и Лаврентия Павловича, — Свят кивнул на то, что осталось от девятки и усмехнулся. — Правда не в лучшем виде, но тут уж недовольным быть не след. Неисповедимы пути Господни.

И тут во двор опустился последний парашютист. Лицо у него было испуганное, глаза крепко зажмурены. В руках он держал автомат, и которого тут же и дал очередь. Пули застучали у Свята и четверых друзей над головами. Вера едва успела упасть на землю и повалить остальных. Братья Свята тоже попадали на землю словно мешки. Однако парашютист стрелял не долго, на него тут же опустился его парашют и накрыл, словно простыней. От ужаса бандит уронил автомат, заверещал и закрутился на месте, пытаясь сбросить с себя парашют. Однако освободиться ему никак не удавалось, он запутывался еще больше и походил на живой тюк с непонятно чем. Вдруг из этого тюка вылезла рука. В руке была граната. Рука размахнулась и бросила гранату. После чего незадачливый парашютист свалился и задрыгал ножками.

А граната перекрутилась в воздухе и прямиком упала на заднюю часть девятки. Через секунду раздался заложивший уши взрыв.

Когда Ник поднял голову он уже увидел свою любимицу объятую пламенем. Он застонал и на лице у него отразилась величайшая мука.

— Взять голубчика! — закричал Свят, указывая на замерший тюк.

Два святых брата поднялись на ноги, подбежали к тюку, взвалили его на плечи и понесли в подвал, куда уже увели всех пленников. Тюк не дергался, но крики издавал:

— Русские не сдаются! Я отомщу! Не будь я Перец! В натуре, блин!

— Кажись все, — сказал Свят, когда Перца унесли. Он внимательно оглядел небо. Небо было чистым. Лишь вдалеке помахивал как на прощанье крыльями улетающий кукурузник. — Поднимайтесь, дети мои. Теперь вы под моей защитой.

Марина, Вера, Ник и Петр медленно поднялись на ноги. Поднялись и воззрились на пылающую машину.