– Нет. Я никогда не нуждалась в адвокате.

– А теперь будете. Вот для чего необходимы адвокаты, которые защищают ваше состояние для вас от расхищения… – Вульф посмотрел на часы. – Я должен покинуть вас. Я надеюсь, этот день не напрасно был потрачен; вы, я полагаю, считаете, что напрасно, но я так не думаю. Можно мне пока оставить это так, как есть?.. Благодарю вас за вашу снисходительность. И пока мы топчемся на месте, дожидаясь, когда эта проклятая коробка будет найдена, я прошу вас о небольшом одолжении. Не могли бы вы сейчас пригласить к себе домой мистера Гудвина на чашку чая?

Луэлин помрачнел. Элен Фрост взглянула на меня, потом на Вульфа.

– Ну, – сказала она, – я полагаю… если вы хотите.

– Я действительно хочу. Смею думать, было бы возможно пригласить туда и мистера Геберта?

Она кивнула.

– Сейчас он там. Или был, когда я звонила матери. Конечно… вы знаете… мать не одобряет…

– Я осведомлен об этом. Она думает, что вы ворошите осиное гнездо. Но в действительности осы – это полиция; вы избежали их, а она нет. Мистер Гудвин – сдержанный и полезный человек. Он не бездеятельный и полезный человек. Он не бездеятельный. Я хочу, чтобы он поговорил с мистером Гебертом и с вашей матушкой тоже, если она позволит это. Вы скоро будете совершеннолетней, мисс Фрост; вы решили попытаться осуществить трудный и, возможно, опасный план. Несомненно, вы можете убедить вашу семью и близких друзей проявить некоторое внимание. Если им неизвестно какое-либо обстоятельство смерти Мак-Нэра, тем более они должны помочь нам выбраться на путь, который приведет нас к цели. Поэтому, если вы пригласите мистера Гудвина на чашку чая…

Луэлин вновь прервал его:

– Я думаю, папа тоже будет там, он хотел остаться до тех пор, пока мы не вернемся. Все просто будут очень волноваться… если вы хотите именно Геберта… Почему мы не можем послать его сюда? Он сделает все, что Элен скажет ему.

– Потому что в течение двух часов я буду занят с моими растениями…

Вульф снова посмотрел на часы и встал с кресла.

Наша клиентка кусала губы, затем посмотрела на меня и сказала:

– Вы выпьете с нами чаю мистер Гудвин?

– Да, конечно, весьма благодарен.

Вульф, двинувшись к двери, сказал ей:

– Приятно зарабатывать гонорар от такого клиента как вы. Вы можете сказать «да» или «нет» не прибегая к обходным маневрам. Я надеюсь и верю, что когда мы закончим, вы ни о чем не будете жалеть.

Он пошел дальше, но обернулся на пороге.

– Между прочим, Арчи не возьмешь ли ты тот пакет из своей комнаты, прежде чем уйдешь. Положи его на мою постель.

Он пошел к лифту. Я поднялся и сказал моей будущей хозяйке, что я вернусь через минуту Покинул кабинет и побежал вверх по лестнице. Я не остановился на втором этаже, где была моя комната, но продолжал идти вверх и поднялся туда, почти в тот же момент, как и лифт со своим грузом. Вульф стоял у входа в оранжерею и ждал меня.

– Одна задача – сказал он вполголоса – это наблюдать за реакцией остальных на возвращение кузенов из нашей конторы, прежде чем представится возможность для обмена информацией. Другая – составить точное мнение – видел ли кто-либо из них когда-нибудь красную коробку или есть ли она у кого-либо теперь. Третья – это общая атака на умалчивание.

– Хорошо. А как откровенны мы?

– В разумных пределах. Помни, что, когда все трое будут там, много шансов за то, что ты будешь разговаривать с убийцей, так что откровенность будет односторонней. Ты, конечно, будешь надеяться на сотрудничество.

– Несомненно, я всегда надеюсь, потому что я полезный.

Я сбежал вниз по лестнице и увидел, что наша клиентка уже надела пальто, шляпу и перчатки, а ее кузен стоял рядом с ней с серьезным, но слегка сомневающимся видом. Я улыбнулся им.

– Пойдемте, детки.

Строго говоря, это была не моя работа. Я очень хорошо знаю свое поле деятельности. Помимо моей главной функции – шипа в кресле Вульфа, чтобы не давать ему засыпать и просыпаться только для еды, я главным образом пригоден для двух вещей: вскакивать и хватать что-либо, прежде чем другой парень сможет наложить свои лапы на это, и собирать части головоломки для того, чтобы Вульф над ними работал…

Эта экспедиция на Шестьдесят пятую улицу не была ни одной из них. Я не претендую на то, что я силен в нюансах. В основном, я – прямой тип, вот почему никогда не смогу быть по-настоящему тонким детективом. Хотя я подавляю эту прямоту насколько могу, чтобы она не мешала моей работе. У меня всегда в случае убийства появляется желание подойти ко всем подозреваемым, по очереди посмотреть им в глаза и спросить их: «Это вы положили этот яд в пузырек с аспирином?» И спрашивать до тех пор, пока один из них не скажет: «Да». Как я уже сказал, я подавляю это чувство, но это требует усилий.

Квартира Фростов на Шестьдесят пятой улице не была такой кричащей, как я предполагал ввиду близкого знакомства с их финансами. Некоторый лоск все-таки был.

Одна сторона прихожей была сплошь покрыта зеркалами. Даже двери встроенного шкафчика, где я повесил свою шляпу. В гостиной были кресла и маленькие столики с хромированными рамами, много красного материала вокруг в обшивке и драпировках, и картины, писанные маслом, в современных серебряных рамах.

Как бы то ни было, комната, конечно, выглядела веселее, чем люди, которые были в ней. Дадли Фрост сидел в большом кресле, под рукой у вето было виски, графин с водой и пара стаканов.

Перрен Геберт стоял у окна в другом конце комнаты, спиной ко всем и засунув руки в карманы. Когда мы вошли, он повернулся, а мать Элен пошла к вам, подняв слегка брови при виде меня.

– О, – сказала она, и обратилась к дочери: – Ты привела…

Элен кивнула с твердым видом.

– Да, мама.

Подбородок она держала неестественно высоко, чтобы поддержать свое мужество.

– Вам… всем вам нужно познакомиться с мистером Гудвином. Вчера утром при… этой истории с конфетами, устроенной полицией… Я наняла Ниро Вульфа расследовать смерть дяди Бойда, а мистер Гудвин работает на него.

Дадли Фрост заорал из своего кресла:

– Лу, подойди сюда! Проклятие, что за чепуха…

Луэлин Фрост поспешил к нему, чтобы остановить это. Перрен Геберт подошел к нам и улыбнулся мне.

– А! Парень, который не выносит сцен. Вы помните, я рассказывал вам, Каллида?

Он перенес улыбку на мисс Фрост.

– Моя дорогая Элен! Вы наняли мистера Вульфа? Являетесь ли вы одной из Эриний? Алекто, Мегера? Тизифона?..[5] – где же ваши змеевидные волосы?.. Итак, можно действительно все купить за деньги, даже месть?

Миссис Фрост тихо сказала ему:

– Прекратите, Перрен.

– Я не покупаю мщение. – Элен немного покраснела. – Я сказала вам сегодня утром, Перрен. Вы особенно неприятны… Вам лучше не доводить меня до слез опять, или я… Хорошо, не надо. Да, я наняла мистера Вульфа, и мистер Гудвин пришел поговорить с вами.

– Со мной? – Перрен пожал плечами. – О Бойде? Если вы просите, он может поговорить, но я предупреждаю его, пусть не ждет многого. Полиция была здесь большую часть дня, и я понял, как мало в действительности знаю о Бойде, хотя был знаком с ним более двадцати лет.

Я сказал:

– Я давно перестал ждать. Все, что вы скажете мне, все пригодится. Предполагается, что я поговорю с вами тоже, миссис Фрост. И с вашим деверем. Я должен сделать заметки, а записывание стоя вызывает у меня судороги…

Она кивнула мне и повернулась.

– Здесь, я думаю…

Она пошла в ту сторону, где сидел Дадли Фрост, я последовал за ней. Ее прямая спина была изящна, и она была очень подвижна для своего возраста. Луэлин стал приносить кресла, и Геберт подошел с одним. Когда мы уселись, я вытащил мою записную книжку и карандаш. Я заметил, что Элен все еще нужно было держать себя в руках, но вот ее матери это было не нужно. Миссис Фрост заговорила: