Пулемётчик открыл рот, дабы не оглохнуть, и вдарил гулкой очередью по удаляющемуся монстр-траку. «Бугай» вильнул и пошёл юзом, добиваемый ещё одной очередью. Третья завершила дело. Похоже, такие крупные цели были приоритетными для враждующих группировок. Поминусовать трак означало лишить противника боевой платформы на восемь человек, которая имела приличный запас прочности и являлась одним из лучших средств передвижения по Пустоши.

Максим даже не хотел себе представлять, что творилось там внутри джипа.

Байкер подскочил к нему и выбил из руки револьвер, высунутый через прутья тюрьмы-решетки. Сомов и не цеплялся за ствол — патронов в барабане уже не было. Затем усатый нагнулся, и на окровавленном лице пронеслась возмущённая гримаса. Тем не менее, хозяин бульдогов, которые, скорее всего как НПС вместе с водителем отправились на тот свет, не сказал ничего.

Внутрь кузова поднялся крепко сбитый мужик. Одет он был в грязную темную джинсу, на белую окровавленную футболку был надет черный рваный жакет. По пистолету в кобурах на бедрах, дробовик в руке. Серьга в ухе, в носу, в языке… да дальше бессмысленно перечислять — татуировки и пирсинг были повсюду. Голову венчал высокий зелёный ирокез.

Мужик усмехнулся и обвел взглядом валяющихся раненых Грифов:

— Тааак. Вот этот самый живенький вроде, — приклад дробовика указал на раненого Максимом стервятника.

— И этот, — дуло помповика посмотрело на ещё одного дикаря.

Затем мужик обратился к байкеру, показывая на труп карлика:

— Крэма шлепнули? Плохо… Очень плохо, Серый.

Усатый, которого звали Серым, переглянулся с Дэдпулом и кивнул, утирая кровь с щеки:

— Да, шальная пуля, Дог. Он хотел проверить — что с баком.

— Ладно, — осклабился пирсингованный, — остальных в расход. Пленных сажайте на мою машину.

— Это наша добыча, Дог! — возмутился байкер.

— Это теперь МОЯ добыча, Серый. Мы вытащили Ваши задницы из этого пекла. Так что ты ещё и обязан мне. Не спорь.

Необычные клички. Одна на манер английской, другая — русская. Видно, игра собрала игроков из разных мест, но автоматический переводчик в виртуальной реальности уравнял всех. Поэтому и понимаешь любого представителя другого народа внутри игры — импульсы-то идут в мозг и смысл фразы воспринимается одинаково.

Дог тем временем перезарядил дробовик, и в упор выстрелил в лицо раненому стервятнику, запачкав кровью одежду Макса.

Ещё один раненый вдруг закопошился, вытаскивая из кармана порванных джинс какую-то пилюлю, и быстро отправил её в рот. Всё произошло в мгновение ока — зубы раскусили стекло. Из разрезанной губы потекла кровь. Гриф затрясся, закатив глаза вверх. Изо рта пошла пена, но на губах была улыбка.

Кривая и неприятная.

Через несколько секунд он замер.

— Ушёл сам, — констатировал факт Дог, — Во идиоты. У них уже совсем мозги поехали. Они уже не чуют разницы — игра или жизнь. А вдруг бы выкарабкался из игры? Тупой кусок дерьма.

Ещё два выстрела из дробовика в «ненужных» врагов, и пол кузова пятитонки окончательно приобрёл багровый оттенок. Двух Грифов, выбранных Догом для допроса, утащили в другую машину. Алекса и Спартака вытянули за шкирку из клетки. Затем пинками отправили лежать на песок рядом с грузовиком. Навстречу им ехал бронетранспортер, похожий на крупноколесную технику МЧСников. Тупой нос тягача украшали человеческие черепа.

Зелёный ядовитый цвет пестрел везде.

К тягачу был прицеплен расстрелянный из КПВТ монстр-трак. Максим повернул голову и увидел, как из задранного кузова безвольно свивает человеческая рука. Бронетранспортёр остановился рядом, и Сомову попала на глаза неприятная картина: под буксируемым «бугаем» тут же начал намокать песок из-за сочившейся из салона и кузова крови.

Бульдоги лаяли со всех сторон, срываясь с цепей соратников байкера и Дэдпула, чуть ли не носом роя кровавую пыль. Нехорошие подозрения закрались в голову Максима при взгляде на этих псин и при мысли о том — для чего вскоре используют тела расстрелянных Грифов.

Их с Алексом резко подняли и закинули внутрь новой клетки. Она была установлена на обычном прицепе за массивным пикапом, в кузове которого возвышался станковый пулемет «Корд». Рядом дежурил молчаливый стрелок в бриджах цвета оливы и белой засаленной майке, поверх которой был надет бронежилет. Голову бандита венчала съехавшая набекрень расстёгнутая каска.

Долговязый инженер потрогал разбитый лоб с выражением вселенского мученика, и проговорил тихо, подсаживаясь поближе к Спартаку:

— Ты лихо пострелял Грифов там. Спасибо. Если бы не ты — я бы уже отключился от игры. Если очки накопил — лучше раскидай их в бараке. Когда нормально голова соображать будет и разберешься во всем.

— Да не за что, — вроде бы спокойно ответил Максим.

На самом деле парень был рад, что выжил и при этом помог кому-то ещё. Да и похоже что благодарность тут — вещь крайне редкая.

— Что у тебя за навык первый? — тихо полюбопытствовал Алекс.

Сомов пожал плечами и проговорил:

— Дуэлянт какой-то… с револь…

Грязная окровавленная ладонь инженера зажала рот говорившему. Глаза долговязого округлились, и он с опаской посмотрел на пулемётчика в кузове, подозревая, что тот мог услышать. Затем повернулся к Спартаку и тихо прошептал:

— Не смей никому этого говорить. Слышишь? Не смей!

КПВТ — Крупнокалиберный пулемёт Владимирова танковый калибра 14,5

Пока Спартак ехал с Алексом в клетке, ему всё время приходилось сидеть спиной по ходу движения, спрятав в колени лицом. Песок из-под колес пикапа и пыль, поднимаемая машинами — стояли столбом.

Тем не менее, оба новых знакомых успели переброситься парой слов, и Максим узнал, что они находятся в плену, ну или как тут говорят — в рабстве, у группировки «Ядовитый плющ» — одной из самых крупных банд в этой части Пустоши.

Кланом управлял некий «Мистер Икс», как его называл Алекс. По словам долговязого — очень жестокий и беспринципный лидер. Сомов понимал, что только такой человек и может держать в узде ораву психованных маньяков на ревущих родстерах и мотоциклах.

Инженер так же рассказал и о том, что Икс частенько прорежает строи банды, самолично забивая некоторых непослушных членов клана ради дисциплины.

Это, впрочем, тоже было неудивительно. Лишний разброд и слухи, особенно в таком месте — ни к чему хорошему не приведут. Скажи людям, что завтра грядет апокалипсис, и они сделают его сегодня и прямо сейчас, да еще и во сто крат хуже…

Колонна начала замедляться, и Алекс произнёс с тоской:

— Приехали. Завод.

Заводская территория была одновременно и военной базой, и довольно приличным по площади промышленным худо-бедно работающим комплексом. Пикап заехал в ворота вслед за боевой платформой, на которой был установлен КПВТ. Спартак поднял наконец-то голову — пыль уже не била в глаза, так как колеса джипа зашуршали по потрескавшемуся бетонному покрытию. Вокруг кипела жизнь.

Прямо у ворот находились гаражи с техникой, а за ними — казармы для укуренных бойцов «Ядовитого плюща». Двухэтажные дома, покрытые кое-где сохранившейся штукатуркой. В одном месте край дома был разодран взрывом, и из проема торчали остатки обугленных перекрытий. Между ними лазило несколько человек в синих робах, в которые тут обряжали рабов. Они медленно латали пробоину, насколько это было возможно.

Странное попадание. Чем же лупили так по базе бандитов?

Спартак поинтересовался у Алекса:

— Что они сделают со мной?

Инженер усмехнулся:

— Для начала наденут такую же одежду, как и на мне. А потом пошлют на общие работы, самые тяжелые, но самые простые. Затем уже по навыкам разбирают по цехам.

Долговязый пристально поглядел на Сомова и добавил:

— В твоих интересах, чтобы они не узнали о том, какой у тебя навык. Потому что тогда тебя с вероятностью девяносто девять и девять процентов — поставят к стенке и расстреляют. Ну, или скормят собакам. Что более вероятно.