Но главными были руины, к которым они направлялись. Демон скользнул взглядом по светлым стенам, уцелевшим только частично, разрушенной крыше, пологим ступеням, ведущим к темному проему, откуда тянуло сыростью, и еще чем-то… замогильно-холодным и очень темным.

Демон вновь посмотрел на Астарту и вздрогнул, когда она внезапно обернулась, глядя прямо на него, хищно, напряженно, будто почувствовала его взгляд, будто на самом деле могла его увидеть… Демон невольно отступил назад, споткнулся обо что-то, и когда открыл глаза, то обнаружил перед собой только Молоха.

— Что ты видел? — нетерпеливо спросил зеленоглазый. — Ты нашел её?

Низший кивнул и потер лицо. Перед глазами все еще стояло напряженное лицо Астарты и её тяжелый, пронизывающий взгляд. Хотя она не могла его почувствовать, не могла ощутить и его присутствие… Дерьмо!

— Да, — и Астарот быстро описал Молоху увиденное. — Там еще был камень с изображением быка, — припомнил он светлые стены. — Похоже было на быка, по крайней мере.

Молох недовольно поджал губы, и демон понял, что он знает место, куда направилась Астарта. Зеленоглазый бог уже объяснил ему, что ради безопасности вход в темницу Спящего был заколдован так, чтобы постоянно менять своё местоположение. Порталы существовали несколько столетий, а потому пропадали, возникая в совершенно других местах. Только тот, кто владеет ключом, найдет Спящего. Ему одному будет открыт путь к древней темнице.

— Ты знаешь, где это?

Молох кивнул.

— Да. Это Лабиринт… — и поежился. — Не самое приятное место. Я бывал там однажды. Но никогда бы не подумал, что именно там будет портал. Хотя теперь это объясняет многое.

— Лабиринт Минотавра, ты хочешь сказать? — спросил демон, припоминая одну из греческих легенд. — Того чудовища, которому приносили девушек и юношей в жертву? Ты ведь не пытаешься меня убедить в том, что Минотавр на самом деле существует и охраняет темницу Спящего?

— Не будь дураком, — Молох двинулся вперед, делая жест демону следовать за ним. — Минотавра не существует. Эта легенда появилась после того, как выстроили Лабиринт. Но жертвы приносили, да. Самых юных и красивых. Сила Спящего просачивается немного и через портал, и это по-своему влияет на смертных. Зачастую всё заканчивается именно кровавыми жертвоприношениями, потому что такова природа этой силы. Она вызывает в людях ужас, и они пытаются её задобрить своими способами, не понимая, что подобную силу нельзя закормить досыта… У нас мало времени, демон. Придется снова перемещаться.

С этими словами Молох стиснул плечо Астарота, сделал глубокий вдох, и в следующее мгновение демон закрыл глаза, почувствовав на короткое мгновение, как земля ушла из-под ног. Когда он распахнул глаза, то увидел перед собой те самые руины.

Он сделал шаг вперед и замер, когда темная фигура, сидящая всё это время на ступенях, резко поднялась. Мальчишка-египтянин, несколько мгновений назад бросавший камушки в яму неподалеку, вскочил на ноги и приветственно взмахнул рукой. И быть может смертному и могло показаться, что это всего лишь ребенок, но Астарот прекрасно видел истинный облик Ласу. Тот его и не особо пытался скрыть.

Демон Иркаллы криво оскалился, глядя на напряженных гостей, а потом произнес, громко и отчетливо:

— Ну, наконец-то! Мы с госпожой вас уже заждались.

Астарта резко остановилась и приложила руку к сердцу, изумленно вздохнув. Ощущение чужого взгляда кольнуло между лопаток, и она тотчас обернулась, напряженно глядя в пустоту за спиной.

— Там никого нет, госпожа, — раздался голос Ласу. — Я бы заметил.

Нет… Неправда. Она продолжала оглядываться. Что-то было там, сокрытое тенями. Что-то до боли знакомое и родное.

Это необычное ощущение не появилось просто так. Астарта тонко улыбнулась. Мардук, видимо, обнаружил пропажу и послал за ней кого-то. Того, кто может выследить её и найти.

И Астарта знала только одного, кто был способен на подобное. Кто был с ней связан невидимыми путами, что крепче каната, любых цепей и заклинаний.

Но её воин должен быть мертв.

Или, Астарта улыбнулась, все-таки ему удалось каким-то образом обмануть и смерть, и печати?

— За нами идут, — коротко обронила богиня, повернувшись к Ласу.

Тот только усмехнулся. Они уже пришли, и Лабиринт возвышался перед ними грудой серых камней, обвалившейся частично крышей, стенами, утонувшими в высоких зарослях желтоватой, высушенной горячим солнцем травы. Из узкого проема, ведущего внутрь, пахло сыростью и затхлостью, а еще застарелой кровью. Демон чувствовал её тонкий, едва уловимый запах, что так маняще щекотал ноздри.

Вход в Лабиринт выглядел, как вход в обычный храм. Но стоило вступить туда, спуститься по узким ступеням, как ты оказывался в бесконечных коридорах, вырытых под землей, темных, холодных, полных теней и первобытного безымянного ужаса.

Астарта коснулась рукой плеча демона и улыбнулась. В темноту Лабиринта шагнет она и Урий, Ласу же придется остаться здесь и встретить преследователей.

— Займись нашими гостями, — она провела ладонью по жестким, торчащим ежиком волосам мальчишки. — И, если там будет особый гость, пропусти его. Нам с ним есть, о чем поговорить, — и коснувшись губами смуглой щеки мальчишки, прошептала. — Пойми о своей награде, мой страж.

Ласу кивнул. И Астарта же взяла под руку Урия и без каких-либо сомнений шагнула в клубящейся в проеме мрак.

Демон же опустился на пологие ступени и, зачерпнув горстку камешков, принялся ждать прибытие гостей.

Астарот и Молох замерли. Первый сразу же потянулся к мечу на поясе. Ласу, склонив голову чуть набок, продолжал их разглядывать с застывшей на губах кривой улыбкой.

— Так вот ты значит какой, сын Тиамат… — обронил он, посмотрев на демона. — Неплохо для мертвеца выглядишь, — шагнул со ступеней на землю, в одно мгновение сбрасывая с себя человеческий лик. — Она тебя искала. Думала, ты мертв.

Голубоглазый демон промолчал, продолжая стискивать рукоять меча. И сила его, холодная и пронизывающая, которую больше не имело смысла сдерживать, клубилась вокруг, оседая на губах и руках солью вод Тиамат.

— Полагаю, ты неплохо скрасил Астарте траур, — отозвался Молох.

Сейчас он был напряжен и сосредоточен. Астарот чувствовал и его силу, огненную, подобную раскаленному металлу, плавящую остывающий вечерний воздух. По смуглым рукам бога то и дело пробегали зеленые искры.

Ласу улыбнулся. Алые глаза его азартно блеснули.

— Ты умеешь разрушать печати, — негромко проговорил Астарот. — И тебя подле неё ничего не держит. Ты можешь уйти в любой момент, Ласу. Ты не обязан выполнять её приказы.

Демон Иркаллы улыбнулся шире.

— Я остался, потому что мне так захотелось, — он провел раздвоенным языком по своим бледным губам. — К тому же, Астарта обещала достойную награду.

— Дай угадаю, — подал голос Молох. — Предложила свободное место божественного супруга?

Ласу рассмеялся, и смех его был сухой, колючий и безжизненный. Астарот чувствовал, как разливается вокруг сила Ласу: вытянувшимися тенями, ледяным колючим воздухом, изморозью, которой покрылась земля вокруг его ног, и резким запахом сырости. Ласу был могущественным демоном, и, пожалуй, сейчас Астарот был рад тому, что рядом находится Молох. Одному ему было бы сложно совладать с порождением Иркаллы.

— Я не настолько глуп, чтобы принять подобное предложение, — Ласу мельком глянул на голубоглазого демона. — Когда Астарта получит силу Спящего и этот мир будет у её ног, я получу столько божественной крови, сколько захочу. Всё просто, маленький бог.

Молох недовольно поджал губы на эти слова. Его сила вспыхнула ярче, разгорелась сильнее, и на короткий миг Астароту почудился запах паленного и горячей крови. Он и сам выпустил истинный облик, и теперь стоял напротив Ласу, готовый в любой момент отразить его атаку. Но демон Иркаллы не спешил нападать, развлекаясь словесной перепалкой.