Все, казалось, испытывают потребность поболтать после службы, и мы тоже остановились снаружи. Друзья и родственники обнимались, пересказывали друг другу сплетни и слухи. Я стояла рядом с Викторией, пытаясь следить за ходом разговоров, которые велись и по-английски, и по-русски.

— Виктория!

Мы обернулись и увидели приближающегося к нам Николая. Он одарил нас — в смысле, конечно, ее — ослепительной улыбкой. В честь праздника он приоделся — рубашка цвета полыни, темно-зеленый галстук — и выглядел изумительно. Я глянула на Викторию, интересуясь, произвел ли его вид на нее хоть какое-то впечатление. Увы. Она вежливо улыбнулась, искренне радуясь встрече с ним, но ничего романтичного тут не было. И снова мелькнула мысль о ее таинственном «друге».

С Николаем были двое парней, которых я уже видела прежде. Они приветствовали и меня. Как и Беликовы, они, похоже, считали меня неотъемлемым элементом здешней жизни.

— Ты не передумала пойти на вечеринку к Марине? — Спросил Николай.

Я почти забыла об этой вечеринке, на которую он пригласил нас, когда мы впервые встретились. Тогда Виктория согласилась, но, к моему удивлению, сейчас покачала головой.

— Нет. У нас есть свои планы.

Это стало новостью для меня. Возможно, предстоит что-то, о чем я пока не знала, хотя сомнительно. Возникло чувство, что она лжет, и, как преданная подруга, я не стала опровергать ее слова. Однако было больно смотреть, как вытянулось лицо Николая.

— Правда? Нам будет недоставать вас.

— Увидимся в школе.

Похоже, это его не утешило.

— Да, но…

Внезапно взгляд Николая переместился с ее лица за наши спины. Он нахмурился. Мы с Викторией обернулись, и я почувствовала, как ее настроение тоже изменилось.

К нам приближались трое парней, все дампиры. Ничего необычного я в них не заметила — не считая самодовольных ухмылок, — но на лицах других собравшихся около церкви дампиров и мороев возникло то же выражение, что и у моих собеседников. Взволнованное. Обеспокоенное. Смущенное. Парни остановились рядом с нами.

— Я так и думал, что ты здесь, Коля, — сказал один на превосходном английском, и до меня не сразу дошло, что он обращается к Николаю.

Я никогда не понимала, по какому принципу у русских образуются уменьшительные имена.

— Я не знал, что ты вернулся, — натянуто ответил Николай.

Я заметила между этими двумя явное сходство — те же волосы с бронзовым отливом и худощавое сложение. Братья, надо полагать.

Взгляд брата Николая переместился на меня. Он просиял.

— А это, должно быть, та самая американская отказница.

Меня не удивило, что он знал, кто я. После поминальной службы местные дампиры рассказывали удивительные истории об американской девушке, которая сражалась со стригоями, но не имела знаков окончания школы и обязательства служить стражем.

— Роза, — представилась я.

Я не знала, что на уме у этих парней, но не собиралась выказывать никаких признаков страха перед ними. Ему, казалось, понравилась моя уверенность. Мы пожали друг другу руки.

— Я Денис. — Брат Николая кивнул в сторону своих друзей. — А это Артур и Лев.

— Когда ты вернулся в город? — Спросил Николай, по-прежнему не выказывая радости по поводу этой встречи.

— Только сегодня утром. — Денис посмотрел на Викторию. — Я слышал о твоем брате. Мне очень жаль.

Виктория, сохраняя жесткое выражение лица, вежливо кивнула.

— Спасибо.

— Это правда, что он погиб, защищая мороев?

Мне не понравилась усмешка в тоне Дениса, но, опередив меня, ему ответила Каролина. Я не заметила, как она подошла. Встреча с Денисом, похоже, ее тоже не обрадовала.

— Он погиб, сражаясь со стригоями. Как герой.

Денис пожал плечами, игнорируя возмущенные нотки в ее голосе.

— Как бы то ни было, он мертв. Уверен, морои будут годами воспевать его.

— Конечно, — вмешалась в разговор я. — Он спас многих. И дампиров тоже.

Денис снова обратил взор на меня и несколько мгновений задумчиво вглядывался в мое лицо.

— Я слышал, ты тоже там была. Вас обоих послали участвовать в безнадежном сражении.

— Оно не было безнадежным. Мы победили.

— Интересно, согласился бы с этим Дмитрий, если бы остался жив?

Каролина скрестила на груди руки.

— Если вы здесь с целью затеять свару, вам лучше уйти. Все-таки рядом церковь.

Забавно. Она всегда казалась мне такой мягкой, доброй, обычной молодой женщиной, честным трудом зарабатывающей деньги для своей семьи. Однако в этот момент она как никогда напоминала Дмитрия — та же внутренняя сила, та же жесткость, подталкивающая защищать того, кого она любит, и давать отпор врагу. Хотя вряд ли эти парни были ее врагами. С какой стати?

— Мы просто разговариваем, — ответил Денис. — Я всего лишь хочу понять, что случилось с твоим братом. Поверь, я воспринимаю его смерть как трагедию.

— Он не сожалел бы об этом, — сказала я. — Он умер, сражаясь за то, во что верил.

— Защищая тех, кто воспринимал его служение как должное?

— Неправда.

— Да? — Денис одарил меня кривой улыбкой. — Тогда почему ты не хочешь быть стражем? Ты убивала стригоев, но у тебя нет знака обещания. Нет даже знака окончания школы, как я слышал. Почему же ты не рвешься защищать мороев?

— Денис, — явно испытывая неловкость, сказал Николай. — Пожалуйста, уйди.

— Я разговариваю не с тобой, Коля. — Взгляд Дениса был прикован ко мне. — Просто пытаюсь понять Розу. Она убивает стригоев, но не работает стражем. Она наверняка не похожа на вас, остальных мягкотелых жителей этого города. Может, она больше похожа на нас.

— Она ничуть не похожа на вас! — Взорвалась Виктория.

Только тут до меня дошло, и холодок пробежал по спине. Это были дампиры того рода, о которых говорил Марк. Настоящие отказники. Мстители, разыскивающие стригоев на свой страх и риск, не желающие угомониться, никому не подотчетные. Вообще-то они не должны были раздражать меня — в чем-то Денис был прав. Если совсем все упрощать, я действительно похожа на них. Правда, вокруг этих парней ощущалась атмосфера, которая безумно раздражала меня.

— Тогда почему ты в России? — Спросил один из друзей Дениса; я позабыла, как его звали. — Неблизкий путь. Ты не приехала бы сюда, не имея веской причины.

Викторию, как и Каролину, тоже охватил гнев.

— Она приехала сюда, чтобы рассказать нам о Диме.

Денис сверлил меня взглядом.

— А я думаю, она здесь, чтобы охотиться на стригоев. В России их больше, чем в Штатах.

— Идиот, она не приехала бы в Бийск, если бы охотилась на стригоев, — невозмутимо возразила Виктория. — Она отправилась бы во Владивосток, или Новосибирск, или еще куда-нибудь.

Новосибирск. Это название звучало знакомо. Где я его слышала? Спустя мгновение я вспомнила — его упоминала Сидни, Новосибирск — самый крупный город в Сибири.

— Может, она здесь мимоходом, — продолжал Денис. — Может, завтра, когда мы отправимся в Новосибирск, она поедет с нами.

— Ради бога! — Воскликнула я. — Между прочим, я здесь. Перестаньте обсуждать меня, как будто меня нет. И с какой стати мне ехать с вами?

Глаза Дениса вспыхнули интенсивным, лихорадочным огнем.

— Там можно славно поохотиться. Полно стригоев. Поехали с нами. Поможешь преследовать их.

— И многие из вас вернутся оттуда? — Жестко спросила Каролина. — Где Тимоша? Где Василий? Каждый раз, когда вы возвращаетесь, ваш охотничий отряд становится все меньше. Кто будет следующим? Чья семья будет оплакивать погибшего?

— Вам легко говорить, — возразил друг Николая, по-моему, Лев. — Вы сидите здесь и ничего не предпринимаете, пока мы уезжаем и обеспечиваем вашу безопасность.

Каролина бросила на него полный отвращения взгляд, и я вспомнила, что она встречается со стражем.

— Вы уезжаете и без раздумий бросаетесь в опасные ситуации. Если хотите обеспечить нашу безопасность, оставайтесь здесь и защищайте свои семьи, когда в этом возникнет нужда. Если хотите преследовать стригоев, становитесь стражами. Они, по крайней мере, не лишены здравого смысла.