— Ладно. — Я сжала ее руку. — Клянусь. В следующий раз, когда я соберусь сделать очередную глупость, которая может погубить меня, ты будешь со мной.

Альберта ждала меня в офисе административного здания стражей. То, что именно Альберта у нас капитан, было удивительно, учитывая, как мало сейчас женщин-стражей. Ей перевалило за пятьдесят. Одна из самых крутых женщин, с которыми мне доводилось встречаться. В рыжеватых волосах уже мелькали седые пряди, годы работы на свежем воздухе сказались на ее коже.

— Рада твоему возвращению, Роза. — Она встала, когда я вошла. Никаких объятий, естественно, манера обращения сугубо деловая, но то, что она назвала меня по имени, было очень благородно с ее стороны. И еще мне показалось, что при виде меня в ее глазах на мгновение вспыхнули облегчение и радость. — Давай перейдем в мой офис.

Я никогда не была там. Всякий раз, когда у меня возникали проблемы с дисциплиной, они решались в комитете. Офис оказался безупречно чист, все по-военному просто и функционально — что, в общем, неудивительно. Мы сели напротив друг друга за письменный стол, и я напряглась, готовясь к допросу.

— Роза. — Она наклонилась ко мне. — Я буду говорить с тобой прямо. Я не собираюсь читать тебе лекции или требовать каких-то объяснений. По правде говоря, поскольку ты больше не моя студентка, я даже не имею права расспрашивать тебя или выговаривать тебе.

Примерно это говорил мне Адриан.

— Можете прочесть мне лекцию, — ответила я. — Я всегда уважала вас и готова выслушать все, что вы хотите мне сказать.

Тень улыбки промелькнула на ее лице.

— Хорошо, пусть так и будет. Ты поступила очень плохо.

— Здорово! Вы не шутили насчет прямоты.

— Причины не имеют значения. Ты не должна была уходить. Ты не должна была бросать школу. Твое образование и обучение слишком дорого обошлись — ты даже понятия не имеешь, во сколько, — и ты слишком талантлива, чтобы рисковать своим будущим.

Я чуть не рассмеялась.

— Сказать вам правду? Я сильно сомневаюсь, что у меня теперь есть будущее.

— Поэтому ты и должна закончить школу.

— Но я бросила ее.

Она фыркнула.

— Тогда вернись.

— Я… что? Как?

— Напиши заявление. Проще не бывает.

Честно говоря, я понятия не имела, что буду делать, вернувшись сюда. Первое, что меня волновало, это Лисса — увидеться с ней и удостовериться, что она в порядке. Я понимала, что официально больше не могу быть стражем, но посчитала, что, как только мы встретимся, никто не сможет ей помешать общаться со мной как с подругой. Я могу стать ее наемным стражем, так сказать, вроде тех, которыми обзавелся Эйб. А пока буду шататься по кампусу наподобие Адриана. Но вернуться в школу?

— Я… я пропустила месяц или даже больше.

Я не следила за временем. Сейчас шла первая неделя мая, а уехала я в конце марта, в свой день рождения. Сколько получается? Пять недель? Почти шесть?

— Когда-то ты пропустила два года, но сумела нагнать. Я верю в тебя. И даже если у тебя возникнут проблемы, окончить школу с низкими оценками лучше, чем вообще не окончить ее.

Я попыталась представить себя снова в этом мире. Неужели действительно прошло всего чуть больше месяца? Уроки… мелкие повседневные интриги… как можно просто взять и вернуться к старому? Вернуться к этой жизни после того, как я познакомилась с семьей Дмитрия, снова была с ним и потеряла его… опять.

«Сказал бы он, что любит меня?»

— Не знаю, что и сказать, — ответила я Альберте. — Надо подумать.

— Решай быстрее. Чем скорее ты вернешься в класс, тем лучше.

— Меня правда допустят?

Как-то в это плохо верилось.

— Я тебя допущу, — ответила она. — Я не могу потерять такого человека, как ты. И теперь, после всей этой истории с Лазар, тут все вверх дном. Никому нет дела до того, приму я чье-то заявление или нет. — Она криво улыбнулась. — А если кто-нибудь воспротивится, я дам понять, что у тебя есть покровитель, готовый все уладить, оказав нам кое-какие услуги.

— Покровитель, — повторила я. — Покровитель, который носит яркие шарфы и золотые украшения?

Она пожала плечами.

— Не знаю, кто он. Даже его имени не знаю — он пригрозил воздержаться от значительного денежного пожертвования школе, если тебя не возьмут обратно. Если ты сама захочешь вернуться.

Да. Сделки и шантаж. Я не сомневалась в том, кто мой покровитель.

— Дайте мне немного времени подумать. Обещаю… я быстро приму решение.

Она нахмурилась, задумалась, а потом резко кивнула.

— Хорошо.

Мы обе встали, и она повела меня к выходу из здания. Я коротко взглянула на нее.

— Как вы считаете… если я окончу школу, то смогу рассчитывать официально стать стражем Лиссы? Я знаю, для нее подобрали новых людей, а я… ну… в некоторой немилости.

Мы остановились у выхода, и Альберта положила руку на бедро.

— Не знаю. Можно, конечно, попытаться. Ситуация стала сложнее.

— Да, я знаю, — с грустью ответила я, вспомнив деспотическое поведение Татьяны.

— Но, как я обещала, мы сделаем все, что сможем. Что я говорила об окончании школы с низкими оценками? Этого не будет. Может, по математике и научным дисциплинам — это мне не подвластно. Но все равно ты будешь лучшей среди новичков. Это уж моя забота.

— Хорошо, — сказала я, прекрасно понимая, какой уступкой это было с ее стороны. — Спасибо вам.

Только я вышла за порог, как она окликнула меня.

— Роза!

Я придержала дверь и оглянулась.

— Да?

У Альберты было такое лицо… мягкое или, может, нежное; никогда не видела ее такой прежде.

— Прости, — сказала она. — Прости за все, что произошло. Никто из нас тут ничего не мог поделать.

Я прочла в ее взгляде, что она знает о Дмитрии и обо мне. Вот только откуда? Может, услышала что-то после атаки, может, догадалась еще раньше. Как бы то ни было, в ее лице не было осуждения, только искренняя печаль и сочувствие. Я коротко кивнула в знак признательности и вышла.

Кристиана я нашла на следующий день, но наш разговор продлился недолго. Он опаздывал на встречу со своими учениками. Однако он обнял меня и, казалось, искренне обрадовался моему возвращению. Это показывает, как далеко мы продвинулись, учитывая антагонизм, возникший между нами в начале знакомства.

— Наконец-то, — сказал он. — Лисса и Адриан больше всех беспокоились о тебе, но не только. И кому-то нужно ставить Адриана на место, знаешь ли. Я не могу заниматься этим все время.

— Спасибо. Сама поражаюсь, говоря такое, но я тоже скучала по тебе. В России с точки зрения сарказма тебе нет равных. — Я посерьезнела. — Раз уж ты упомянул Лиссу…

— Нет, нет. — Он в знак протеста вскинул руку, лицо окаменело. — Я так и знал, что ты об этом заговоришь.

— Кристиан! Она любит тебя. Ты же понимаешь — то, что произошло, не ее вина…

— Понимаю, — прервал он меня. — Но понимание не избавляет от боли. Роза, я знаю, такова твоя природа — вмешиваться и говорить о том, о чем никто другой не решается заговорить, но, пожалуйста… не на этот раз. Мне требуется время, чтобы разобраться.

Пришлось проглотить все, что было у меня на уме. В нашем вчерашнем разговоре Лисса рассказывала, как сильно сожалеет о своей ссоре с Кристианом, — наверно, за это она больше всего ненавидела Эйвери. Лисса постоянно испытывала желание подойти к нему и помириться, но он упорно держался на расстоянии. И да, он был прав. Мне не следует вмешиваться — пока. Однако рано или поздно я должна помирить их.

Я решила уважить его желания и просто кивнула.

— Хорошо. На данный момент.

Мои последние слова заставили его криво улыбнуться.

— Спасибо. Послушай, мне нужно идти. Если когда-нибудь возникнет желание показать моим ребяткам, как можно надрать противнику задницу старомодным способом, заглядывай. Джил хлопнется в обморок, снова увидев тебя.

Я пообещала зайти, и мы расстались — у меня у самой были дела. Однако пусть даже не мечтает, что я с ним закончила.