Экипаж ехал сначала по брусчатке, потом по гравию. Неожиданно Леоф подумал, что его могли захватить союзники женщины, ночью приходившей его «спасти». Подделать форму гвардейцев Роберта совсем не трудно. Сердце композитора упало, когда он представил себе, что произойдет, когда Роберт узнает о его исчезновении.

Наверное, когда они выехали, было темно, но сейчас Леоф заметил, что сквозь повязку пробивается свет. А еще стало холоднее и в воздухе появился привкус соли.

После почти бесконечной поездки экипаж остановился. Леоф замерз, и все тело у него затекло. Ему казалось, будто в его колени, локти и позвоночник вгоняют железные гвозди. Руки отчаянно болели.

Они попытались его нести, но он начал сопротивляться, и ему позволили идти. Леоф принялся считать шаги – по гравию, камню, дереву, снова камню и, наконец, ступеням. Он отшатнулся, когда в лицо ему неожиданно ударила волна жаркого воздуха и с глаз сняли повязку.

Он заморгал в клубах дыма, поднимавшегося от невероятно огромного очага. На вертеле весело шкворчал олений бок, наполняя воздух запахом подгорающего мяса.

Комната была круглой, может быть, пятнадцать королевских ярдов в диаметре, стены украшали гобелены – их сюжетов Леоф пока не мог различить, но они переливались в свете огня золотистыми, коричневыми, ржавыми и травянисто-зелеными отблесками. Пол покрывал огромный ковер.

Две девушки только что сняли с очага толстый деревянный брус. К нему был подвешен железный котел, из которого они вылили горячую воду в ванну, утопленную в пол.

Неподалеку от нее в удобном кресле расположился узурпатор Роберт, облаченный в роскошный черно-золотой халат.

– А вот и мой композитор, – проговорил Роберт. – Твоя ванна готова.

Леоф огляделся по сторонам. Кроме Роберта и служанок в комнате находились мужчины, которые его сюда доставили, еще два солдата в такой же форме, сефри, сидевший на табурете и перебиравший струны большого сафнийского теорбо, чопорный юноша в красном одеянии и черной шапочке и, наконец, лекарь, занимавшийся руками Леофа в подземелье.

– Нет, спасибо, ваше величество, – с трудом выдавил из себя Леоф.

– Я настаиваю, – сообщил Роберт. – И не только ради твоего удовольствия. У всех здесь есть носы.

Его слова были встречены дружным смехом, но всеобщее веселье не помогло Леофу расслабиться; в конце концов, здесь собрались друзья Роберта, которых, вполне возможно, еще больше развлекло бы расчленение младенца.

Он вздохнул, и солдаты начали снимать с него одежду. У Леофа пылали уши, потому что служанки были уже вполне взрослыми девушками, и он полагал совершенно неподобающим, что им придется на него смотреть. Однако они не обращали на него ни малейшего внимания, словно он был не более чем предметом обстановки. И тем не менее он чувствовал себя выставленным на всеобщее обозрение, что было очень неуютно.

Впрочем, в воде ему стало немного лучше. Она оказалась такой горячей, что почти обжигала, но, погрузившись в нее, Леоф почувствовал себя уже не совсем голым, а жар начал приятно прогревать кости, прогоняя въевшиеся в них боль и холод.

– Ну вот, – проговорил узурпатор. – Разве так не лучше?

Леофу пришлось неохотно признать его правоту. А еще лучше стало, когда одна из служанок принесла ему чашку меда с пряностями, другая же отрезала большой сочный кусок мяса и начала его кормить.

– Ну а теперь, когда ты устроился, – начал Роберт, – я хотел бы представить тебе хозяина дома, лорда Респелла. Он великодушно согласился охранять твой покой, пока ты работаешь над сочинением, которое я тебе заказал, оказывать тебе любую помощь и заботиться о твоем удобстве.

– Это крайне любезно, – проговорил Леоф, – но я думал, что мне предстоит работать в моей прежней комнате.

– В той сырой дыре? Нет, она оказалась неудобной во многих отношениях. – При этих словах лицо Роберта посуровело. – Кстати, у тебя вчера не было гостей? – спросил он.

«А, ясно, – подумал Леоф, – значит, это была хитрость, а я получил награду за то, что не угодил в ловушку».

– Нет, ваше величество, – ответил Леоф, только чтобы проверить реакцию Роберта.

Тот удивил его, нахмурившись и положив руки на подлокотники кресла.

– Подземелье не так надежно, как полагали мои предшественники, – сообщил он. – Вчера в них проник непрошеный гость. Его схватили допросили и казнили, но куда смог войти один, смогут и другие. Видишь ли, в замке Эслен имеются потайные ходы, и многие из них ведут – что, я полагаю, вполне естественно – в подземелье. Я начал их заделывать.

– Неужели это правда, сир? – удивленно спросил лорд Респелл. – Потайные ходы, ведущие в замок?

– Да, Респелл, – нетерпеливо отмахнулся от него Роберт. – Я уже говорил тебе о них.

– Разве?

– Да. Сочинитель, ты меня еще слушаешь?

Леоф потряс головой. Неужели он задремал? Ему отчетливо мерещилось, будто он что-то пропустил.

– Я… забыл, что вы сказали, – проговорил Леоф.

– Конечно забыл. И, думаю, снова забудешь, как и Респелл.

– Что я забыл, сир? – спросил Респелл. Роберт вздохнул и провел рукой по лбу.

– Потайные ходы в подземельях. Их слишком много, найти все и перекрыть очень трудно. Впрочем, подробности вам ни к чему. Итак, каваор Леоф, я считаю, что здесь вам будет удобнее и к тому же вы будете защищены от нежелательных… вторжений. Так ведь, лорд Респелл?

Молодой человек справился с изумлением и кивнул.

– Многие пытались проникнуть в эту крепость, – с гордостью сообщил он. – Ни один не добился успеха. Здесь вы будете в полной безопасности.

– А мои друзья? – спросил Леоф.

– Предполагалось, что это будет сюрпризом, – ответил Роберт и подал знак одной из служанок.

Та вышла из зала и тут же вернулась с Мери Грэмми и Ареаной Вистберн.

Увидев их, Леоф несказанно обрадовался и тут же пришел в ужас. Ареане, семнадцатилетней красавице, не следовало видеть его в таком положении.

И в таком состоянии – Леоф вспомнил о своих руках и жуткого вида лубках и поглубже опустил их в воду.

– Леоф! – вскрикнула Ареана, бросилась к нему и упала на колени около ванны. – Мери сказала, что видела тебя, но…

– С вами все в порядке, Ареана? – напряженным голосом осил он. – Они вам не повредили?

Ареана посмотрела на Роберта, и на ее лицо словно набежали тучи.

– Меня держали в крайне неприятных условиях, – ответила она, – но не причинили существенного вреда. – В ее глазах появилось возмущенное выражение. – Мери сказала, что ваши руки…

– Ареана, мне крайне неловко, – в отчаянии прошептал Леоф. Меня не предупредили, что вы будете здесь.

– Это потому, что он голый, – вмешалась Мери, явно желая помочь ему. – Мама говорит, мужчины это плохо переносят, потому что быть голыми им непривычно. А еще она говорит, что без одежды они глупеют.

– Ах да, конечно, – проговорила Ареана и снова глянула на Роберта. – Не обращайте внимания, – повернувшись к Леофу, попросила она. – Он нарочно ставит нас в неловкое положение. Думает, это сделает нас слабыми и ничтожными.

– Я сразу заподозрил, что язык у вас как бритва, едва услышал, как вы поете, – сказал Роберт. – Каваор Леовигилд, я восхищен твоим выбором исполнителей.

Голос узурпатора звучал еще более странно, чем обычно. Леоф обратил на эту странность внимание, еще когда впервые услышал его. Как если бы Роберту приходилось прилагать усилия, чтобы произносить звуки, естественные для человеческой речи, однако в его голосе все равно проскальзывали какие-то холодные интонации, которых Леоф прежде никогда не встречал. Иногда ему казалось, что он слышит в его речи целые лишние предложения, звучащие одновременно с произнесенными вслух, словно бы контрапунктом.

Сейчас ему показалось, что Роберт угрожает отрезать Ареане язык.

– Благодарю вас, ваше величество, – сказал он, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал доброжелательно. – Я уверен, что вам понравится партия, которую я напишу для Ареаны в моем новом произведении.