Четвертый был настолько впечатлен этой речью, что растерялся и не нашел ничего умнее, чем поклониться, промямлить: «Я скоро» и удалиться на поиски.

Обрамленное скалой лицо Психа поморщилось:

— Телок какой-то… — тихо сказал он.

Охранник нашелся довольно быстро — с другой стороны скалы обнаружилась хижина, где на довольно-таки комфортной кровати дрых какой-то мужик. Желтая шапка висела в изголовье на гвоздике.

Будучи растолканным, никакого удивления появлением гостя мужик не высказал. Скорее наоборот — протяжно зевнув, изрек:

— Ну наконец-то. Третий день тебя ждем.

Встал, снял шапку с гвоздя, натянул на самые уши, сел за стол и потребовал:

— Подорожную давай.

Предъявленную грамоту изучил самым внимательным образом. К чему придраться — не нашел, поэтому размашисто расписался в документе, шлепнул печать, и вновь скатав свиток, протянул его Четвертому.

— Забирай этого придурка. Как выпускать — знаешь?

— Нет… — опять опешил Четвертый, на что охранник столь же лениво продолжил:

— От этой хижины ведет тропинка на вершину горы. На вершине увидишь запирающий артефакт. Это каменная плита с надписью «Ом мани падме хум». Артефакт одноразовый, без него хрен бы кто этого лося удержал, поэтому просто скинь плиту вниз и спускайся — а вылезти он сам вылезет. Все, пока, я сваливаю, достал меня этот пост до селезенки. Если в хижине чего надо — бери, все равно здесь все списано давно.

Охранник щелкнул пальцами, и прямо в хижине появилось зеркало портала.

Только тут Четвертый опомнился:

— Э, нет! Стоп! Так не пойдет!

— Чего тебе? — удивился охранник.

— А вдруг что не сработает? — загорячился монах. — А вдруг артефакт не скинется? А вдруг Псих не вылезет? И где я тебя искать буду? Нет уж — ты мне его передай с рук на руки, а потом сваливай. Сваливает он…

Четвертый настолько испугался, что даже принялся хамить явно высокоуровневому охраннику. Но тот, по счастью, не обиделся, только поморщился.

— Да тише ты, тише. Не пыли. Формалист, блин. Ладно, передать так передать, мне не сложно. Сейчас куда? С тобой на вершину?

— Нет! — буркнул монах. — К Психу.

Вдвоем они вновь обогнули гору, вернувшись к Психу, который меланхолично рассматривал лошадь.

— Привет, Детская Неожиданность. — флегматично поздоровался демон. — Сказал бы ради праздника, что ты хорошо выглядишь, но это будет враньем. Выглядишь ты как обычно — как говно.

— И я очень рад видеть тебя, Псих. — ответил охранник. — И больше всего рад тому, что вижу тебя в последний раз.

— Ну вот и поговорили. — резюмировал узник и перевел взгляд на монаха. — Что приперлись? Печать все равно еще не снята, я ж чую.

Четвертый решительно шагнул вперед и протянул прямо к морде руку с оторванной пуговицей.

— Сначала ты должен поменять класс. Проглоти пилюлю и смени класс на монаха.

Обезьян скосил глаза, изучая пуговицу. Потом, ни к кому не обращаясь, произнес в пространство.

— Мальчик решил перестраховаться. Бывает, чо. — после чего наконец перевел взгляд на монаха. — Как тебя готовили, убогий? Даже вот этот верблюжий помет по имени Детская Неожиданность не рискнет сбрехнуть, что Псих хотя бы раз нарушил свое слово. Штаны там что — совсем хватку потерял? Он вообще кого послал, если ты даже этого не знаешь?

И, не обращая внимания на покрасневшего монаха, продолжил:

— Давай уже свою пилюлю, дефективный. Какая разница — сейчас или потом?

Проглотив пуговицу, он помедлил пару секунд, потом сказал:

— Проверяй. Класс я тебе открыл.

Монах вгляделся и прочел: «Псих. 347 уровень. Класс: монах», после чего пришел в ужас — не привык он еще к таким цифрам.

— Убедился? — по-прежнему ровным, неэмоциональным голосом спросил Псих. — Тогда вали на вершину. И этого с собой забери. Лошадь оставь.

Четвертый повернулся было, но был остановлен репликой:

— Стой! Ты что спросить-то хочешь? Я же вижу — тебя распирает.

Вот тут Четвертый смутился всерьез.

— А почему вас Психом зовут? Просто вы такой спокойный как… Как удав. — упавшим голосом закончил он.

Но Псих опять не обиделся, не нахмурился и не улыбнулся. Он просто сказал:

— Посидишь с мое под камнем — научишься себя контролировать. Все, валите.

Охранник как-то странно хмыкнул.

Снятие печати прошло без малейших проблем. Четвертый сначала было засомневался — хватит ли у него сил скинуть эту каменную плиту. Но стоило ему лишь коснуться гранита — плита сама поднялась в воздух, где благополучно растаяла.

Спустившись к подножью, они с охранником увидели, что Псих уже выбрался наружу. Тело у демона оказалось вполне человечьим, даже без хвоста. Покрыто все той же короткой рыжей шерстью, не без того, но в виду абсолютной наготы это было даже кстати. Портил будущего спутника Четвертого только рост — демон был не выше полутора метров и, думается, едва доставал монаху до плеча.

Освобожденный узник стоял к ним спиной и гладил опустившую голову лошадь, что-то нашептывая ей на ухо.

Охранник опять хмыкнул, и произнес:

— Вот сразу видать — профессионал. Что, Псих, старая любовь не ржавеет?

Тут Четвертый наконец-то понял, почему Психа назвали Психом.

Обезьян скользнул к охраннику как капля ртути. Никто не успел и моргнуть, как он уже держал бывшего стража за горло и страшно-нежным шепотом говорил:

— Или извинения, или перерождение. Ты меня знаешь, мне плевать. Десять секунд. Девять…

Десяти секунд не потребовалась — охранник сразу начал биться, как выброженная на берег рыба и полузадушенно кричать:

— Извини! Извини, правда! Бес попутал! Не хотел!

Псих удовлетворенно кивнул, отпустил горло и отступил на пару шагов.

Побагровевший охранник оглядел их безумными вытаращенными глазами, махнул рукой, открыл портал:

— Все, передача состоялась, я сваливаю! Придурки! И только попробуйте в хижине что-нибудь тронуть — засужу!

Будущие спутники остались одни.

Псих молча подошел к лошади, снял с нее хуржин, повесил себе на плечо и кивнул монаху на седло — садись, мол. Тот привычным движением угнездился на спине у лошади.

Псих пристально посмотрел на чувствующего себя неловко монаха, пожевал губами, совершенно по-обезьяньи вытянул их в трубочку, кивнул каким-то своим мыслям и сказал:

— Я буду звать тебя Босс.

Монах не нашелся, что ответить, только смутился. Впрочем, в общении с Психом это становилось у него привычкой.

А обезьян продолжал пристально его разглядывать. Прошла минута, потом вторая… Четвертому хотелось провалиться сквозь землю, но конь мешал. Наконец, трехсотуровневый хай открыл рот:

— Группу так и не додумаешься кинуть, да? Обязательно просить надо? Мне штанские бафы сейчас совсем не помешают. Чтобы ты знал — я калека, Босс. Натуральный билдовый калека. Уровень остался, но толку от него… Сначала Желтошапочные по всем абилкам и умениям как серпом прошлись, а смена класса все окончательно доломала. На пилюлю для пересборки мы с тобой в ближайшее столетие не заработаем, только прокачкой править. Даже представления не имею — когда я это все хотя бы в относительный порядок приведу.

Он подошел к дыре, из которой недавно торчало его лицо, и зачем-то попинал края — но не зло, а скорее меланхолично. Потом вернулся обратно и спросил, глядя снизу вверх.

— Я так понимаю, порталами тебя не протащить? А то порталы у меня всех видов остались.

Четвертый, сидя на коне, виновато покачал головой.

— Император сказал, что с момента старта квеста все порталы для меня закрыты. Тупо не сработают. Вас это не касается, а я только ногами, максимум — маунт. И то не каждый.

Демон покивал — не то услышанным словам, не то своим мыслям. Потом встряхнулся совершенно по-собачьи, подошел и решительно взял коня под уздцы.

— Ладно, все! Мы будем жить теперь по-новому. Ну что, Босс — пошли?

— Пошли.

— Куда?

Монах опять пожал плечами:

— На запад.