Хвала милостивой Повелительнице, что десять влиятельных семей города объединили усилия и устроили один общий вечер в их честь. Хотя бы потому, что суток оказалось бы слишком мало (во — первых), а терпение Фиар истощалось со сказочной быстротой (во — вторых). То, что ей вроде бы пришёлся по душе сын правителя, не убавило пыла остальных. Кроме того, несколько менестрелей уже принялись создавать стихотворные и песенные варианты повествования о падении Шайра. Ривллима это забавляло, у Фиар вызывало явное отвращение.

Фиар остановилась у сайира: вторгаться же в дом к сайиру означало искушать судьбу. Все понимали, что девушка находится у Ривллима под покровительством и Фиар, осознав это, при первом же удобном случае улизнула. Пришлось воину отдуваться за двоих.

В конце концов, и он обрёл долгожданную свободу. И понял, что любой ценой надо поднять девушке настроение, иначе завтрашний день окажется непрерывным кошмаром.

Может, собрать вещи прямо сейчас и выступить на ночь глядя? Лично у Ривллима такая мысль большого восторга не вызвала. Но иначе конца торжествам не будет. Да и сколько можно обещать покинуть город «в ближайшем будущем», чтобы заняться «неотложными делами»?

…Как он и ожидал, идея отправиться в путь этой же ночью немедленно привела Фиар в отличное расположение духа. Правда, она скривилась, увидев на столе огромное количество цветов и подарков от своих почитателей.

— От кого это? — поинтересовалась она. Ривллим объяснил.

— Выкинуть, — отозвалась девушка немедленно. — Тоже мне — на память! Боюсь, что приятных воспоминаний от Меорна у меня не останется.

— Совсем? — Ривллим уже не улыбался. Ему отчего — то стало грустно.

— Если мы задержимся хоть на день, то никаких.

— Ладно, — вздохнул воин и принялся подниматься в себе в комнату. — Выкидывай сама, если хочешь. В конце концов, это тебе подарили. Кстати — от чистого сердца, без скрытого умысла.

Фиар что — то хотела возразить, но поглядела в глаза Ривллиму и промолчала.

— Куда мы направляемся? — спросила Фиар. Идти пришлось задворками, время от времени натыкаясь на злобных цепных псов. Раза два Фиар едва не укусили.

— К Камню, — отозвался он. В своей походной одежде ему гораздо привычнее. Военная форма этого Меорна, хоть и защищает, тяжела и неудобна. Ривллим разместил мечи так, чтобы до Кошачьего Глаза было проще добраться: на нём проклятий нет.

Фиар двигалась налегке. Бросила свой меч дома, подумал воин с неприязнью. А жаль, такой подарок.

— Почему именно к Камню? — Воина давно мучил вопрос, где она умудряется хранить такое огромное количество самых разных вещей — словно из воздуха вынимает. Хотя, при её способностях к магии… С собой у неё был только чехол с Чёрным Дождём (что придавало ей внушительный вид). В отличие от Ривллима, девушка облачилась в походную форму гвардии Меорна. Ривллим старался не думать, что почти весь путь им предстоит пройти по вражеской территории, всякую ночь ожидая появления слуг Тёмной.

— Потому, что туда не ходят просто так, — пояснил воин. — Вон твои поклонники, отыскали нас всё — таки! Но к Камню они не подойдут.

— Поклонники эти, — пренебрежительно отозвалась Фиар. — Слушай, сайир, у вас что — действительно так важно, чтобы молодая девушка как можно скорее обзавелась семьёй? Или это мне одной попадаются такие ненормальные?

— У кого это — «у вас»? — Ривллим был сбит с толку.

— У вас в Меорне.

— А что, у вас полагается заводить семью в глубокой старости?

— У нас её вообще не принято заводить, — сухо отозвалась девушка. — До меня не доходит, как можно сознательно запереться в четырёх стенах в таком возрасте и посвящать остаток жизни исключительно своему потомству.

Очень интересно!

— У всех свои обычаи, — пожал плечами воин. — Люди живут недолго, отсюда и забота о потомстве.

— Всех интересует моё потомство, — фыркнула девушка. — Нет уж. Мне спешить некуда, я сначала займусь тем, что поинтереснее.

— Сколько же тебе лет, если спешить некуда?

— Попробуй угадать.

— Двадцать два — двадцать пять, — предположил Ривллим. Скорее всего, даже меньше. Лет восемнадцать, скажем. По виду. Но если судить по её манере разговаривать, по тому, как много она знает… Внешность обманчива. Ему, например, дают не более тридцати пяти, хотя ему почти что пятьдесят.

— Почти угадал, — ответила Фиар. — У меня вся жизнь впереди, и оседать в Меорне я не собираюсь. Ну, наконец — то, отстали, — это относилось к поклонникам. — Что мы будем тут делать?

— Просто посидим, — Ривллим указал на ряд валунов, окружавших Камень. — Смотри, на нём уже выбили надпись о падении Шайра!

— Что? И обо мне тоже?!

— Непременно, — кивнул воин серьёзно. — Сиди, хелауа, — он поймал её за руку. — Ты что, намерена убрать напоминания о себе?

— А если и так? — девушка посмотрела на него с вызовом. — Тебя бы на моё место. Посмотрел бы, как на меня глазеет эта твоя половина города. По — твоему, мне весело помнить такое?

— Хелауа, — услышал он свой голос. То, что девушка мгновенно перескакивала в темы на тему, постоянно сбивало с мысли. — Этот Камень посвящён Хранительнице. Я бы не стал рисковать.

— Кем посвящён? — сразу же спросила Фиар.

— Меорном, — ответил воин, насупившись. — Лично Меорном.

— Да ты что, сайир, — Фиар присела перед ним и с удивлением заглянула ему в лицо. — Ты что же, действительно веришь, что он существовал?

— Верю, — ответил Ривллим мрачно. — И хватит об этом.

Фиар пожала плечами.

— Хорошо, — она уселась рядом с ним, спиною к городу. — Посидим здесь. Смотри, полнолуние!

Большая луна давно уже перевалила через Камень; меньшая, тоже полная, постепенно нагоняла свою небесную подругу. Минут через сорок они встанут одна над другой. В этот момент Тёмная обретает наибольшую силу, вспомнил Ривллим и содрогнулся. Но бояться нечего: здесь безраздельно правят другие силы, и он, сайир, у этих сил не на последнем счету. Сам Камень, воздвигнутый лично Меорном, Камень, которому было невероятно много лет, охранял всех, кто был поблизости. Тёмная может сколько угодно строить планы возмездия там, вдалеке. Здесь и сейчас ей нет места. И никогда не будет, подумал Ривллим. Фиар положила голову ему на плечо, продолжая глядеть на приходящие в соединение луны. Впечатляюще! Там, наверху… да, в самом деле! Третья луна! Та, которую удаётся увидеть лишь в полнолуние — или же в зрительную трубу. Сегодня самое большое полнолуние — тройное!

Ривллим хотел сказать Фиар об этом и даже протянул руку, указывая на три диска — совсем крохотный, большой и средний — что замерли над камнем, как вдруг земля качнулась под ногами.

Он вскочил; Фиар тоже, сжимая его руку. Звёзды над ними превратились в огненные дуги, превращая небо в грандиозный праздничный фейерверк. Я уже видел это, подумал Ривллим возбуждённо, и небытие поглотило его.

Вемкамтамаи это застигло в одном из городков, когда он прогуливался по ночным улицам, наслаждаясь свежим воздухом. Здешний воздух никогда не сможет сравниться с пыльным и сухим зноем юга — там тоже приятно, по — своему, но там — чужая земля.

Что — то гулко хлопнуло в зените и, две полосы пересекли небо почти над самой головой. Нет, не две… три полосы! Третья, зеленоватая, пересекалась с остальными в той же точке и указывала на… на…

Ольт ещё пытался понять, на что именно указывала третья полоса, когда мир завертелся юлою под ногами, и сознание покинуло его.

…Когда он очнулся, не было никакого города. Только лес — вечный, бескрайний, полный жизни.

Ривллим и Фиар не просыпались до самого утра.

— Что это было? — спросила Фиар недоуменно. Сон внутри круга валунов, под самым боком у Камня, необычайно освежил их обоих. Стоило протереть лицо ладонями, смоченными росой, как пропали остатки сонливости. Словно с плеч спала копившаяся все эти дни усталость.