Ольта подгоняло то, что Фиар не осмелилась прихватить ничего из сокровищницы. Тайник, несомненно, принадлежал дракону; у Фиар отличное чутьё на подобное. Всё традиционно: сокровища — точнее, коллекция — замаскирована под хлам.

О чём думала Фиар, никто не знал, хотя догадывались.

До чащи, в глубинах которой прятались Башни, оставалось не более получаса ходьбы, когда внимание путников привлёк слабый шум. Все остановились и задрали головы. Никого.

— Стойте, — ольт поднял ладонь. — Надо было держаться поближе к лесу. А не идти, как на параде.

— Что такое? — удивился Ривллим, окидывая взглядом окрестности.

— Сейчас увидишь, — мрачно ответил ольт и взялся за рукоять молота. Тут же отпустил. Воин, заметив его движение, прикоснулся к рукояти меча, но ольт покачал головой.

— Бесполезно. Спрячь, пока он не увидел.

— Кто «он»? — недоуменно приподнял брови Ривллим.

Ольт кивнул куда — то в сторону озера.

Ривллим взглянул в ту сторону и едва не уселся на землю. Ноги его подкосились и повиновались только отчасти.

Шагах в двухстах от них на поляну опускался дракон.

Вот и сбылась детская мечта, думал Ривллим, глядя на медленно складывающую крылья громадину. Чешуя ящера казалась воронёной — весь он производил впечатление произведения искусства. Вот я и увидел дракона, подумал воин, против своей воли отступая на шаг. Интересно, смогу ли кому — нибудь об этом рассказать?

Дракон приподнял голову, обратив в сторону путешественников сощуренные глаза, и сделал ей резкое движение против часовой стрелки и вниз.

Поднял голову вновь и повторил движение, приподняв левую переднюю лапу. Ривллиму показалось, что он ощущает неимоверный жар, исходящий от чудовища. Предыдущие передряги показались незначительными. Понял, что мы побывали у него в тайнике. Теперь докажи, что ничего не взяли и никому не расскажем. Или ему тоже охота пополнить коллекцию тремя артефактами? Пусть кто — нибудь разбудит меня!

— Требует, чтобы подошли, — пояснил ольт. — Смотри, какой важный, даже до разговора не снизошёл.

— Пойду потолкую, — заявила Фиар, наблюдая за драконом, поджав губы. — Ждите меня здесь и не вздумайте убегать.

— Ты?? — Ривллим едва не поперхнулся. — Да он тебя… — Но Фиар уже удалялась, неторопливым шагом приближаясь к новому препятствию на их пути. Ольт поймал Ривллима за руку.

— Пусть идёт, — прошептал он. — Ты встречал когда — нибудь драконов?

— Издеваешься?

— Вот и я никогда не видел. А она встречала. Ей и говорить.

— Откуда ты знаешь, что встречала? — удивился воин. Чем ближе подходила Фиар, тем более безнадёжным казалось положение. Любой из когтей, венчавших исполинские лапы, превосходил девушку размерами. Тут даже не на один укус, подумал Ривллим обречённо. Он даже не заметит, что проглотил её…

Девушка остановилась шагах в тридцати от пасти, в которую могла бы войти, не сгибаясь, и протянула вперёд руку. Поразительно, но дракон осторожно опустил голову — так, что от девушки её отделяло несколько шагов — да так и замер. Только хвостом подёргивал.

— Глазам не верю, — простонал воин. — Интересно, ему не придёт в голову взять с нас выкуп?

Ольт пожал плечами. Ривллим неожиданно обратил внимание на то, что тот хитро улыбается. Знать бы, что его так развеселило.

Спустя десяток минут переговоры завершились.

Фиар развернулась спиной к ящеру и спокойно направилась к спутникам. Лицо её было непроницаемым. За её спиной дракон развернул крылья, подпрыгнул, взмахнул ими, и, заложив крутой поворот, направился в сторону озера.

Ривллим отметил, что дракон движется легко и изящно — словно ничего не весит.

Ольт и человек провожали его взглядом, когда подошла Фиар.

— Чем длиннее, тем жаднее, — произнесла она скорбным голосом. — Выудил — таки возмещение.

— Какое возмещение? — удивился Ривллим, который до сих пор не мог поверить, что видит её живой и невредимой.

— За осмотр его коллекции, — Фиар свирепо погрозила кулаком стремительно удаляющемуся силуэту. — Целых два бочонка. Ладно, жадность его когда — нибудь погубит.

— Два бочонка чего? — не удержался Ривллим.

— Тебе только скажи, тоже захочется, — ответила Фиар и, неожиданно для всех, рассмеялась. После чего поправила волосы и отряхнулась.

— Откуда здесь дракон? — воин продолжал смотреть в сторону озера, хотя там ничего уже не было видно. — Мне всю жизнь говорили, что если драконы и остались, то далеко в море, вдали от людей.

— Представь, я его тоже об этом спрашивала.

— И что?

— Говорит, к востоку отсюда нет двуногих — вот и живёт, где захочется.

— «Двуногих»! — фыркнул ольт, и похлопал воина по плечу — пора, мол. — Интересно, кто изготовил все эти безделушки, которые он там насобирал? Если в мире и есть сокровища, сделанные самими драконами, то их по пальцам можно перечесть. И хранятся в одном — единственном месте…

Некоторое время шли молча.

— До сих пор не могу поверить, что я это видел, — глаза Ривллима по — прежнему горели. — Мне казалось, он тебя сглотнёт и не заметит…

— Меня? — Фиар пренебрежительно махнула рукой. — Этот самодовольный переросток? Я же говорю, — чем длиннее, тем жаднее. Вот если бы он нас прямо там застукал, я бы дёшево не отделалась…

Ривллим переглянулся с Вемкамтамаи, но никто не стал продолжать тему.

Вскоре они вошли под своды дремучего леса — на взгляд воина, и двадцать тысяч лет назад он был всё таким же. На взгляд же ольта лес был… словно одушевлённым — в человеческом смысле. Казалось, что все сплетшиеся воедино деревья пристально следят за пришельцами и жестоко расправятся с ними, едва те хоть чем — нибудь прогневают их. Ощущение было столь сильным, что несколько раз ольт останавливался и сжимал ладонями виски, чтобы прогнать это чувство.

— Душно, — коротко объяснил он, заметив удивлённые взгляды Ривллима. — Доберёмся до какой — нибудь поляны, устроим привал.

А в лесу действительно было душно. Здесь не пели птицы, не трещали насекомые. Всё живое, что попадалось на глаза, выглядело напуганным. Нет, не зря ильвемоары — или их предшественники? — избрали именно этот лес для возведения Башен… Ни один шпион не выживет здесь; ни один заблудившийся — не выстоит в одиночку. Когда взорам путешественников предстала небольшая поляна, посреди которой валялись большие камни, все издали вздох облегчения.

— Внутрь стен попадём к самому закату, — предупредила Фиар. — Не знаю, что там творится сейчас, но вряд ли там безопасно.

Камни служили удобными сиденьями, заметил Ривллим. Великоваты, правда — будь они все раза в полтора крупнее, камни пришлись бы впору. И как кресла, и как столы (самый крупный, посередине, годился для доброй дюжины великанов, способной усесться вокруг).

— Не будем там задерживаться, — возразил ольт. — Если внутри и есть некое особенное место, то это — центр, там, где сходятся дороги…

Ривллим вспомнил странный сон в ту ночь — три ольта на постаменте. «Отыщи свою статую и спроси, отчего она решила сбежать»… Что они увидят на перекрёстке шести дорог?

— Полчаса ходу, — вставил Ривллим. — Ну что, в путь?

— Подождите ещё немного, — сердито возразила девушка. — Не забывайте, я не привыкла бегать по лесу с такой скоростью.

Пришлось задержаться.

Разговор шёл о всякой всячине.

— …Интересно, для кого эти камни? — спросил Ривллим, когда очередная тема для беседы была исчерпана. — Совсем как сиденья, только для кого?

— Для тех, кто жил здесь давным — давно, — ответил новый голос, и все трое вскочили, хватаясь за оружие. Из кустов (не скрипнув ни одной веточкой) вышел человек, выглядевший в высшей степени несуразно. Холщовые штаны и древняя, со множеством дыр, рубаха (некогда бывшая ослепительно белой). На рубахе болталось великое множество металлических колечек; привязанные к ним, на длинных нитях болтались невразумительные деревянные предметы. Непонятно, как он умудрился пройти по чаще, не запутавшись своими верёвочками.