И снова прикасалась к сообщителю.

***

В башню я возвращалась уставшaя, c покрасневшими глазами, но воодушевленная. Древний Серпентарис так и вертелся в голове. Почему он кусает себя за хвост? Что это значит? И зачем святой Фердион изобразил змея в своем Откровении?

   Я так погрузилась в размышления, что не заметила прильнувшего к стене башни парня. И подпрыгнула, когда он шагнул навстречу.

   – Ривз! Ты меня напугал!

   Неприкосновенный смотрел молча, и привычного веселья в его глазах не было. Напротив, выглядел бледным и злым. Он придержал дверь, пропуская меня в башню. Поколебавшись, я осторожно шагнула в сумрак, освещенный желтым светом настенных рожков.

   Аудитория по Опасным тварям пустовала и казалась кақой-то мрачной.

   – Я заходила в лазарет, но госпожа Хилл сказала, что тебя забрал брат. С тобой все в порядке?

   – А ты волнуешься или спрашиваешь из вежливости? - Клиффорд присел на край стола.

   – Волнуюсь, - честно ответила я,и парень поднял брови.

   – Разве? Я думал, ты переживаешь лишь за одного неприкосновенного.

   Я насупилась. От сердитого взгляда Клиффорда стало неуютно.

   – Что ты делала в библиотеке? – резко спросил он.

   – Учила, что җе еще. И кстати, очень устала! Может, мы поговорим завтра?

   – Убегаешь? – он усмехнулся. - Если бы я не знал, что ты проводишь время одна… – резко сказал Клиффорд. Осмотрел меня с ног до головы. И вдруг резко шагнул навстречу, сжал в объятиях и выдохнул:

   – Поцелуй, злюка. Как договаривались.

   Я хотела изумленно оглянуться, чтобы убедиться, что рядом нет зрителей, но не успела. Εго губы коснулись моих, нежно и почти сразу – горячечно, сильно. Схватив мою ладонь, Ривз прижал ее к своей груди. Я стояла, не двигаясь.

   Не получив желанного отклика, Клиффорд отклонился, посмотрел в мои глаза.

   – Жарко, – выдохнул он.

   И… ничего. Ни малейшей искры, которую можно разжечь в пламя.

   – Неужели я тебе совсем не нравлюсь? – процедил он.

   Я не стала отвечать, лишь смотрела удивленно. Определенно, Клиффорд сегодня не в себе! Злой, взъерошенный, расстроенный. Да что это с ним?

   – Ты применил ментальное воздействие? - вскинулась я. – Мы так не договаривались!

   – И о том, что ты будешь целоваться с Вандерфилдом в оранжерее, мы тоже не договаривались! – взорвался неприкосновенный.

   – Тебя это не касается!

   – Не касается? – он прищурился. - Ты моя девушка! Ты сама ко мне пришла!

   – Мы просто заключили сделку, Ρивз! Ничего личного! Хочешь, чтобы я вернула тебе деньги?

   – Вы с Вандерфилдом сговорились? Он уже попытался их вернуть! Мне не нужны деньги!

   – Что? – опешила я. - Но Эш ничего не зңал! Я не говорила!

   – Узнать то, зачем тебе понадобились сины, легче простого! – фыркнул Ривз. – О твоем дяде я знал с самого начала. Вандерфилд тоже. Сегодня посыльный принес от этого гада всю сумму! Но не думай, что я расторгну договор, злюка! Ты моя до окончания срока!

   Я пораженная молчала. В груди так и стучало в унисон с сердцем: Эш знает… Эш вернул деньги!

   Клиффорд вдруг ударил кулаком по столу,и я подпрыгнула. В темноте его глаз что-то блеснуло, словно молния на грозовом небе. И снова меня кольнуло воспоминанием. Где же я уже видела такой взгляд? Когда?

   Но Ривз убрал руки и отступил в тень.

   – На Бал ты идешь со мной. Не забудь.

   – Это будет последний день нашего соглашения, - тихо напомнила я.

   Οн прикрыл на миг глаза, а потом резко кивнул. И улыбнулся, вновь становясь привычным весельчаком.

   – Надень что-нибудь красивое и постарайся мне понравится, злюка. Этот день будет особенным. Вернее, ночь.

   И развернувшись, ушел.

   А я со вздохом нащупала в кармане куртки сообщитель. Дерево тут же ответило прикосновением.

Бал Тысячи Свечей – это грандиозное событие. По крайней мере, так я решила, глядя на суету, ажиотаж и даже самое настоящее безумие, воцарившиеся в ВСА! Конечно, я еще никогда не бывала на балу и плохо понимала, что именно меня ждет. Предбальная лихорадка охватила даже людей, совершенно, по моему пониманию, не склонных к помешательству. Вот, например, Ари. Была скромная и неприметная студентка, разбирающаяся в зачарованных механизмах и железных артефактах,и что с ней случилось? Последние дни девушка блуждала по ВСΑ с лицом сумасшедшего привидения, натыкаясь на других студентов и иногда – на стены. А когда дочь механика поймала меня в коридоре с попыткой выяснить новомодные тенденции в платьях и украшениях, я поняла, что все, надо прятаться. В башне. Подальше от горящих глаз, сверкающих блесток и разговоров о танцах!

   Увы, не успела!

   – Тина, меня пригласил Эрик, - с придыханием воскликнула Ари, когда я попробовала сбежать. - Как думаешь, это совсем ужасно?

   – Почему ужасно? По-моему, замечательно! – признав попытку побега неудачной, я улыбнулась. А спрашивать Ари о Вандерфилде и клубе почитателей благoразумно не стала.

   – Да? Но он же рыжий! – девушка закатила искрящиеся радостью глаза.

   – Золотой! – поправила я, пряча улыбку.

   Ари открыла рот, глядя на меня так, словно услышала откровение самого Святого Фердиона.

   – Золотой,точно! – завопила она. – Тина! Ты обязана пойти со мной в магазин за платьем! Я ведь ничего в них не понимаю! Совершенно! Да я лучше разбираюсь в мобилях, чем в тканях! Ти-и-на!

   Подруга умоляюще сложила ладони, и я сдалась. В конце концов, мне тоже надо что-то решить с нарядом для Ночи Тысячи Свечей. Хотя после того странного злого поцелуя Ривз ко мне не подходил, кажется, он вообще меня избегал. Лишь раз, встретив в библиотеке, долго смотрел, а потом сквозь зубы процедил, что будет ждать меня у входа в бальный зал, развернулся и ушел.

   Перспектива войти в огромные двери под руку с Клиффордом не радовала, но и выбора у меня не было. Поэтому необходимо купить платье. Правда, стоило нам с Ари приехать в торговый квартал,и я быстро осознала провальность моей затеи. Стоимость приличного зачарованного наряда начиналась от ста синов, а у меня в кармане болтались лишь несколько купюр. Поэтому я делала вид, что никак не могу найти желаемый наряд,и тихо прикидывала, где можно купить отрез ткани и нитки. Сошью платье сама, так выйдет значительно дешевле. Конечно, я не столь искусная мастерица, как именитые портные торгового квартала, но кое-что умею.

   Пока Ари пыхтела за переодевальной ширмой, я устроилась на низком бархатном диванчике, с интересом рассматривая витрины с сумочками и браслетами, стеллажи со сверкающими туфельками и, конечно, наряды. Чего здесь только не было! Платья со шлейфами и без, шелковые и парчовые, расшитые бисером и золочеными нитками, с жесткими корсетами и летящими вуалями! В Ночь Тысячи Свечей традиционно принято одеваться в цвета зимы: нежно-голубые или розовые, как зимний рассвет, синие, как сумерки, белые или лиловые. Как раз такая гамма и была выставлена предусмотрительным владельцем магазина. От такого многообразия рябило в глазах, и сладко сжималось девичье сердце. В сторону витрины с oбувью я старалась вовсе не смотреть! Зачарованные туфельки, в которых ноги не устают, а плясать можно хоть несколько дней подряд, стоили невероятных денег!

   Улыбчивая девушка принесла мне крохотную чашечку ароматного чая и миндальное печенье,так что я остервенело вгрызлась в угощение.

   – Что скажешь? - из-за ширмы выплыла Ари. - Плохо, да?

   Я закашлялась – сухое печенье встало комом, выпила один глоток чай в чашке и повернулась к подруге.

   – Восхитительно! – совершенно искренне ответила я.

   Нежно-розовое платье облегало тоненькую фигурку, подчеркивая хрупкость и изящество девушки. Над воздушным подолом порхали крошечные мотыльки и вспыхивали звездочки.

   – Ты похожа на сказочную фею! Эрик будет в восторге!