– Пойдемте со мной, – изрек он.

– Значит, вы посланы, чтобы дать ответ на мою молитву?

– Нет. Но я хочу узнать все, что известно вам. Я агент ордена Таламаска. Вы знаете, кто мы такие?

Разумеется, я помнил про загадочный орден ученых из Амстердама. Старый профессор много рассказывал о них. Мой предок, Петир ван Абель, по всей видимости, тоже принадлежал к этому ордену.

– Вы знаете больше, чем я думал, Джулиен, – произнес молодой человек. – А сейчас прошу вас, идите за мной. Нам надо поговорить.

– Я в этом далеко не уверен, – возразил я. – Почему я должен куда-то идти с вами?

Едва я успел произнести эти слова, как воздух внезапно потеплел, пришел в движение, и в следующее мгновение порыв ветра ворвался в церковь, с шумом хлопнув дверью. Молодой человек явно не ожидал ничего подобного. Он растерянно огляделся по сторонам.

– Я полагаю вы намерены выведать все то, что мне известно, – заявил я. – И, судя по всему, сейчас вы испуганы.

– Джулиен Мэйфейр, остерегайтесь подобных заявлений. Вы сами не знаете, на какой опасный путь вступили.

– Зато это знаете вы – так надо понимать?

В это мгновение новый поток воздуха распахнул двери, и яркий дневной свет, проникнув в церковь, осветил пыльные статуи и деревянную резьбу, разогнав по углам священные тени.

Собеседник мой подался назад, не сводя глаз с алтаря в дальнем конце церкви. Я чувствовал, что воздух вокруг становится все плотнее и сейчас очередной шквал ветра обрушится на этого человека. Я не сомневался, что удар собьет его с ног. Так оно и вышло. Агент ордена Таламаска растянулся на мраморном полу, однако быстро вскочил на ноги и, шатаясь, поспешно отошел от меня прочь. Кровь хлестала у него из носа, заливала рот и подбородок. Вытащив из кармана изящный носовой платок, он пытался остановить ее.

Но ветер еще не успокоился. По церкви прокатился приглушенный грохот, словно земля под ней содрогнулась.

Молодой человек бросился к выходу. Как только он исчез, ветер мгновенно стих. Воздух был вновь неподвижен, словно ничего не произошло. Церковные нефы погрузились в полумрак. Солнечные лучи проникали теперь лишь сквозь запыленные узкие окна.

Я вновь опустился на скамью и вперился взглядом в алтарь.

– Зачем ты это сделал, дух? – спросил я.

В тишине я различил беззвучный голос Лэшера:

– Я не позволю этим наглым ученым крутиться около тебя. Не хочу, чтобы они толкались около моих ведьм.

– Но они знают тебя, не так ли? Представители этого ордена не раз бывали в долине. И им известно, кто ты такой. Мой предок, Петир ван Абель…

– Да, они многое знают. Ну и что с того? Я же говорил, прошлое не имеет для нас никакого значения.

– Значит, знание не дает силы? Тогда почему ты прогнал этого ученого? Должен тебе сказать, дух, все это кажется мне на редкость подозрительным.

– Все, что я делаю, Джулиен, я делаю ради будущего. Только ради будущего.

– Следовательно, то, что мне удалось узнать, может помешать осуществлению твоих планов на будущее, – произнес я тоном утверждения, а не вопроса.

– Ты уже стар, Джулиен, и ты хорошо служил мне. Тебе предстоит послужить мне вновь. Я люблю тебя. Но я не позволю тебе иметь дело с этими людьми из Таламаски – ни сейчас, ни потом. И я не позволю им беспокоить Мэри-Бет и других моих ведьм.

– Но чего они хотят? Что их интересует? Старый профессор из Эдинбурга утверждал, они всего лишь любители древностей.

– Они отъявленные лжецы и негодяи. Говорят всем, что их интересует наука, и только наука. Но на самом деле этот орден хранит множество мрачных секретов и тщательно скрывает свои темные цели. Язнаю, в чем они заключаются. Я не позволю этим людям к тебе приблизиться.

– Получается, что ты знаешь о них столько же, сколько и они о тебе.

– Да. Они испытывают неодолимое влечение ко всему таинственному и сверхъестественному. Но, повторяю, это отъявленные лжецы и негодяи. Все свои знания они используют во имя получения собственных выгод. Так что ничего не открывай им. Помни мои слова. Эти люди хотят ввести тебя в заблуждение. Ты должен защитить от них свой клан.

Я кивнул и вышел из церкви. А потом отправился прямиком домой, поднялся в свой кабинет, открыл толстую конторскую книгу в кожаном переплете, ту самую, где была записана история моего семейства и Лэшера, и взялся за перо.

Дух, я не знаю, прочтешь ли ты когда-нибудь эти слова. Я не знаю, где ты сейчас – здесь, в этой комнате, или же рядом со своей драгоценной ведьмой. Я не знаю этого, но меня волнует совсем другое.

Если слова твои правдивы и ты действительно опасаешься странных ученых из Амстердама, если действительно хочешь, чтобы они оставили нас в покое, скажи, во имя Господа, зачем ты столь откровенно обнаружил перед одним из них свое могущество!

Зачем ты предоставил агенту этой загадочной организации неопровержимое доказательство своего существования и своей силы – силы, которую ты проявляешь так редко? Полагаю, тебе известно, что один из этих ученых недавно посетил долину Доннелейт и знания, которыми он обладает, глубоки и обширны. О, сколь велико твое наивное тщеславие, мой легкомысленный дух! Так или иначе, придет время – и я от тебя избавлюсь.

Написав эти строки, я захлопнул книгу.

Несколько дней спустя, уже после того как Мэри-Бет в торжественном сиянии материнства вернулась из больницы и отправилась опустошать все детские магазины Лондона, скупая вышитые пеленки, кружевные чепчики и прочую дребедень, я решил предпринять собственное расследование. Мне хотелось приподнять покров тайны над орденом Таламаска.

Орден Таламаска…

Задача, которую я поставил перед собой, была не из легких. Упоминания об ордене ученых встречались в книгах куда реже, чем о святом Эшлере. Профессора Кембриджа, к которым я не замедлил обратиться, дали на все мои вопросы лишь крайне туманные и неопределенные ответы, согласно которым орден имел чисто научные задачи и объединял исследователей древности, коллекционеров и историков.

Но я знал, что такова лишь видимость, далеко не соответствующая истине. Образ сероглазого молодого человека в безукоризненном черном костюме отчетливо стоял перед моим внутренним взором. Я слишком хорошо помнил, как надменно и самоуверенно он держался вначале. Помнил, как сильно он был испуган, когда порыв ветра свалил его с ног.

Наконец мне удалось выяснить, что в Лондоне у этой организации тоже есть пристанище, так называемая Обитель. Однако проникнуть туда мне не удалось. Я стоял у входа в парк, за деревьями которого виднелись высокие окна и каминные трубы особняка. Но дух преградил мне путь к этой таинственной Обители. Я услышал его голос:

– Не ходи туда, Джулиен. Эти люди опасны. Они несут зло. Они способны уничтожить твою семью. Прошу тебя, Джулиен, скорее возвращайся домой. Перед тобой стоит другая цель. Ты должен совокупиться с Мэри-Бет и произвести на свет ведьму. Поверь мне. Взору моему открыто больше, чем твоему.

Я чувствовал, что не готов сражаться с духом, так: как: неизбежно потерплю поражение. Лэшер позволил мне узнать кое-что о Таламаске, ибо понимал – знания, добытые мною, совершенно бесполезны. Более серьезных открытий он бы не допустил.

Все полученные сведения я с обычной своей скрупулезностью внес в заветную книгу. Однако большинство вопросов, связанных с орденом Таламаска, по-прежнему оставались без ответа.

Майкл, история моя близится к завершению. Позвольте мне вкратце рассказать о своих последних годах и о той малой толике знаний, которую мне в конце концов удалось получить. Надеюсь, знания эти еще сослужат вам добрую службу. Думаю, вы уже успели понять, что вам не следует доверять кому-либо, кроме самого себя. Полагаю также, вы осознали, что Лэшера необходимо уничтожить. Ныне он пребывает во плоти. Его можно убить; дух можно изгнать из тела. Куда он отправится после смерти и когда вернется, известно одному Богу. Но у вас есть возможность положить конец его произволу и всем тем кошмарам, виновником которых он является.