Спустившись на лёд мы поехали по еле намеченной колее. Через полтора часа выехали на простор, то есть на поверхность более крупной реки, сразу стало полегче. Здесь уже чужие сани накатали приличную дорогу. Часть времени я шёл с мужиками рядом с санями, чтобы не перегружать нашу лошадку. Потом садился и рассматривал темнеющий и неприветливый лес. С утра погодка хмурилась, возможно пойдёт снег. Сразу решили, что сделаем ночёвку. Можно, конечно, было упереться рогом, выехать пораньше и въехать в село по темноте. Усталые и голодные. Поэтому развели костёр, сварили кулеш, а потом устроились в санях. Только караульный подкидывал полешки в костёр и кемарил, рассчитывая на мою Гуньку.

Село раскинулось вольготно вдоль реки, здесь даже имеется небольшая пристань. В данный момент пустая. В двуглавую церковь упирались обе улочки, на которых стояло около полста дворов. Большинство представляло собой некий куст. То есть имелся главный большой, возможно родительский дом. Вокруг него два-три поменьше, и всё под одной крышей. И к ним лепились сарайчики и прочие лёгкие постройки.

Я не заметил господского дома и церковь явно является административным центром, вокруг которого концентрировалась общественная жизнь. Рядом с храмом стояло пяток изб побольше. Наверняка местная элита, богатеи.

— А это Монастырщино, село так назвали. Наверное, потому что владеют им монаси. Они проживают в семи верстах отсюдова, — это один из наших втолковал мне понятное для всех остальных.

Правильно мы сделали, что по утру плотно позавтракали. Здесь нет постоялого двора, или же чего-то похожего. Единственно что — у нашего старосты тут родич по линии жены проживает. Вот он и разрешил подогнать наш обоз к его дому.

Ну, мы пробудем здесь два дня. Оставив охранника, пошли отметиться в местной церкви.

— Не боись, никто на наше не позарится. Да и Пахома сынок присмотрит.

Да я особо и не боялся. У меня там и ценного только мясо, а его просто так не унесёшь. А вот шестопёр взял с собой. Засунул пока под зипун, рукоять слегка оттопыривается, но ничего. Не оставлять же в санях, вот ему как раз, ноги-то быстро приделают.

В церкви тепло, правда света явно не хватает. Он льётся через узкие оконца сверху. Со стен на меня смотрят суровые лики святого семейства. Узнаю греческую специфичную манеру рисования божьих ликов. Две бабули в платках зыркнули на нас, но мешать не стали. Подойдя к главному лику, я неуклюже перекрестился. Не помешает и поклонится несколько раз, при этом пришёптывать про себя молитву. Я кошусь на наших и стараюсь копировать их движения. Сын старосты подошёл к выглянувшему батюшке и о чём-то с ним пошептался. Священник кивнул и ткнул дланью в сторону выхода. Типа, идите себе с богом. В рай.

После обеда пошла вялая торговля. Сельчане подходили и интересовались. Быстрее всего расторговался Ждан. Его пахучую продукцию в бочонках забрали почти полностью два дюжих мужика, похожих один на другого как братья-близнецы. Взамен он припрятал небольшой мешочек, но Стёпка усмотрел, как тот прятал в пояс монеты. Удачная сделка, монеты редкость в наших краях. Да и бог с ним.

Мне же пришлось разрубить половинки на четвертушки, так у меня мясо и забрали. Взамен взял мешок ячки, это дроблёный ячмень. И гречи неполный мешок. Масла кувшин, и всё. Спасибо и на этом. А ещё одна бака отдала мне за пару заячьих тушек старый армяк-недоросток. Видать от детей остался, заметны несколько заплат, но ещё крепкий и шерсть неплохая, верблюжья. Это для Стёпки. По-крайней мере парень не будет так мёрзнуть. А то постоянно зябнет под худым зипуном на рыбьем меху.

Переночевав, мы засобирались домой. А я побежал в церковь, прихватив кувшин с маслом. Приметил, что бабки подливают его в светильники, которые представляли собой плошки с маслом и плавающий внутри шерстяной фитиль.

Батюшки в церкви не оказалось, но дар у меня приняла его благоверная попадья. Женщине лет сорок, полная и румяная. Мне она понравилась. Оглядев меня махнула рукой, типа иди за мной. Позади к храму пристроено жильё. В доме тепло и уютно. Меня даже угостили чаем, роль которого выполнял травяной настой.

— А это поставь в углу. Не дело вооружённым приходить в храм.

Вот же углядела глазастая, я главу шестопёра закутал в тряпку, только рукоять и видно из-под полы.

— Расскажи-ка мне, чем занимаешься? Разумеешь ли грамоту? И как звать величать тебя?

С последним я запнулся. Дело в том, что всю полусознательную жизнь меня кроме как «придурок» и «убогий», иначе и не упоминали. Позже, когда это делать стало опасно для здоровья, кликали по роду занятий «ловец». Имея в виду, что я выслеживаю добычу. И только недавно я узнал, что при рождении мне дали крестильное имя Алексий. Стало быть Лёшка, Алексей. Но я не привык к этой погремухе, почти шесть десятков лет меня звали Владимиром. А сейчас вот произнёс своё имя и даже прислушался к непривычному звучанию. Вроде неплохо, пусть будет Алексий.

От тепла и добрых слов я разоткровенничался. Ну, насколько можно было. Упомянул, что пошёл по следам отца, охотничаю. Грамоте немного обучен, знаю счёт. Но давно не практиковался. Оставшись сиротой, зарабатывал на жизнь промыслом лесным.

Назад я ехал довольный. Попадья и сама мне невольно помогла. Я теперь точно знаю и место, и время своего провала в прошлое. Сейчас идёт 6453 год от сотворения мира. Если Иисус родился в 5508 году, стало быть, сейчас 1445 год. А это плюс-минус время начала правления Ивана III. Самый крупный город, который лежит севернее нас — это Переславль. Не тот который на юге под Киевом, и не Рязанский, а Переславль-Залеский. Это центр северо-восточной Руси. Ещё севернее лежат города Ростов, Ярославль и Кострома, на западе Тверь, с востока пристроилась Суздаль. А вот на юге Москва и Муром. Целый букет, россыпь городов русских.

— Ааах, как же здорово, — я вылетел из парной и заорал от восторга, погрузившись с головой в сугроб пушистого снега. Это был уже третий подход, но восторг от действа по-прежнему заставил меня спугнуть своим диким воплем ворон с деревьев.

Пошёл месяц с нашей поездки в селище Монастырщино. Меня затянула неторопливая деревенская жизнь. Раз в неделю я отправлялся в лес выслеживать добычу. Пытался ставить силки на зайцев, но быстро понял, что это не моё. Раз на раз не приходилось, но в целом удача мне сопутствовала. Если я не находил следы крупной живности, то отправлялся в сосновник. Охота на тетерева-косача требует осторожности. Если высмотрел лунку, где он прячется, то нужно как минёру осторожно выдвигаться на дистанцию уверенного поражения. А вот глухарь любит осинник, но приходится выслеживать его. И когда он вечером спускается вниз, надо прикидывать место его ночёвки. А по утру можно и поохотится. В среднем вес тушки достигает пяти-шести килограммов деликатесного мяса.

Когда Акулина выменяла добытое мною мясо на бронзовое зеркало, то я подумал, что баба сошла сума. За безделицу, размером с две моих ладони она отдала мою добычу с последнего выхода. Полированная бронза сильно искажала реальную картинку, но зато я впервые смог увидеть свою физиономию. А когда моя хозяйка обкорнала мою бороду острым ножом, то передо мной предстал абсолютно незнакомый парень. Отросшая неаккуратная борода сильно меня старила, а теперь передо мной довольно молодой парниша лет двадцати восьми, может и моложе. А ведь прежде я казался по отражению в воде довольно пожилым мужчиной.

Скуластая физиономия, серые глаза и тёмно-русый волос. Упрямые губы, бородка скрывает шрам, тянущийся от правой щеки и выныривающий под левой частью тяжёлого подбородка. Шрам рваный и явно нанесён не режущим оружием. Я не помню подробностей, связанных с ним. Но, мне кажется, что это след бытовой травмы. Голова с шапкой каштановых волос посажена на крепкую шею.

Вообще за последнее время я отъелся и достаточное количество белковой пищи привело к тому, что я теперь уже не напоминаю тот жилистый скелет. Мяско ладно легло на костяк и мне самому нравится ощущение крепкого и ладного тела. Но есть и минусы, я начал засматриваться на наших бабонек. Мне даже тётки значительно старше меня кажутся соблазнительными. Гормоны бушуют и заставляют меня оборачиваться на жёнушек своих соседей, что не есть хорошо. Даже встреченная мною давеча Праскева показалась желанной целью. Надо срочно что-то думать, мне стало тесно в нашей деревеньке. Мою лесную пещеру завалило снегом по самую кровлю, и я забыл про неё.