a) Умность имени Бога, 11. Неотделимость и пребываемость от века в Троич[ном] Совете, 16.

b) Имя есть как бы воплощение Самого Бога, 12—13,324.

c) Отдельные] выражения. В имени Сам Бог, XII, XIII; «как бы», XIII, XIV, XVI, 305. В имени полнота Божества, XV, 46,47; величие и божественное достоинство, XVI.

d) Ум челов[еческий] только и может соединиться] с именем, 181.

e) Отсюда и прочие свойства имени. Освящение всего именем, 270—271. Им держится и Евангелие, 29. Чудодейственная сила. Тексты, 17—19. Начало богослужения и боговидения, 111. В имени все, 19. С ним соединяется и человеческое сердце, 20.

1. Это чистейший образец восточной святоотеческой] мистики, восходящей через паламитов и исихастов, Симеона Нов [ого] Бог[ослова], Максима Исповедника], Дион[исия] Ареоп[агита], Григ[ория] Нисс[кого] к неоплатонизму и Платону.

2. Мы изучали всякую мистику—индийскую через английские прозаизмы, германскую—в основе языческую, католическую, пребывающую в прелести видений и истерических самогипнозов. Но мало изучали православную.

о. Павлу Флоренскому

Б. Спасская, 11, кв. 1

Москва, 30 янв. 1923 г. [687]

Глубокоуважаемый и дорогой о. Павел!

Осмеливаюсь побеспокоить Вас своей покорнейшей просьбой просмотреть во время Вашего пребывания в Москве прилагаемые мною тезисы имяславского учения, отметивши на полях все Ваши сомнения, поправки и добавления. Я долго беседовал о них с о. Иринеем, который сделал замечания, вполне мною принимаемые и отмеченные в тексте. Так как мне приходится часто спорить и предстоит на ближайших днях вести спор с отъявленными имяборцами, то хотелось бы для себя иметь твердые и систематические, но и краткие тезисы, в которых по возможности избегалась бы философская терминология, хотя и даны были бы наиболее общие и отвлеченные формулы. Так как меня интересует точная редакция (а ее я не находил в существующей имяславской литературе), то я просил бы Вас прямо зачеркивать, что Вам покажется неправильным, и исправлять по–своему. Интересует также меня, достаточно ли этих тезисов, или они не полны. Сам я склонялся бы к тому, чтобы прибавить тезис специально об Имени Иисус. Особого внимания заслуживает тезис Шс (о символистской природе имени). Дело в том, что о. Иринею он показался весьма подозрительным, хотя сам он не смог формулировать по–своему и обещал подумать об этом. Его главное возражение таково: имя—не символ, потому что символ—видим, а имена Божии—невидимы. Ссылался он и на многочисленные споры на Афоне о слове «символ», так как имяборцы под символами понимают и иконы, мощи, кресты и т. д. Как тут выразиться поточнее?

Есть у меня также и чисто философские тезисы имяславия, затруднять которыми Вас одновременно с этими я не решаюсь. Если будет Ваше разрешение, то позвольте затруднить ими Вас в один из следующих Ваших приездов.

Тезисы с Вашими пометками благоволите оставить на квартире у Вас. Ив. [688]на мое имя. В четверг или в пятницу я заеду к Вас. Ив. и возьму их.

Жена моя, Валент[ина] Михайловна, шлет Вам привет.

Глуубоко преданный Вам А. Лосев.

а) Имя Божие есть неприступный и бесконечный Свет существа Божия, явленный в конечном существе мира и человека [689].

b) Имя Божие есть всемогущая Сила существа Божия, действующая в конечном существе мира и человека.

c) Имя Божие есть полнота совершенства существа Божия, явленная в конечном существе мира и человека как бесконечная цель для стремления твари к Богу.

d) Итак, имя Божие есть Свет, Сила и Совершенство Бога, действующие в конечном естестве, или энергия сущности Божией.

a) В Боге нет различия [690]между частью и целым, свойством и сущностью, действием и действуемым; и потому—

b) Свет Божий неотделим от существа Божия, Сила Божия неотделима от существа Божия, Совершенство Божие неотделимо от существа Божия;

c) следовательно], энергия сущности Божией неотделима от самого Бога и есть сам Бог, и имя Божие неотделимо от существа Божия и есть сам Бог.

a) Имя Божие есть сам Бог, но Бог сам—не имя; Бог [691]выше всякого имени и выше познания человеческого и ангельского;

b) следовательно], имя Божие есть такое явление [692]миру и человеку сущности Божией, в котором она, оставаясь неименуемой и непостижимой, все–таки принимает доступные человеческому уму формы видимого мира;

c) значит, имена Божии таят в себе символическую природу: они в конечной форме говорят о бесконечной сущности Божией; имена Божии суть живые символы являющегося Бога, т. е. суть сам Бог в своем явлении твари.

d) Отсюда следует, что по бытию и сущности своей имена Божии неотделимы от существа Божия и суть сам Бог, но для человеческого познания они отделимы, поскольку Бог недоступен нам в своей сущности, будучи доступен, однако, в своих именах; не надо только забывать, что имена одновременно все–таки несут на себе энергию сущности, почему и суть не иные какие, но имена Божии. [693]

Отсюда следует, что по бытию и сущности своей имена Божии неотделимы от непостижимого существа Божия и суть сам Бог, но для человеческого познания они разумеваемы верою, поскольку Бог, будучи недоступен нам в своей сущности, открывается, однако, в своих именах.

а) Имя Божие поэтому не есть «только имя», т. е. звук или переживание звука. Звук и переживание звука становятся носителями имени Божия не потому, что они именно звук и переживание звука (в этом они сходны со всеми прочими звуками человека и животных), но потому, что в них присутствует сам Бог в своем явлении.

Ъ) Поэтому самые звуки, как носители энергии Божией, поклоняемы наряду с иконами, мощами, св. Крестом и пр. предметами «относительного поклонения», имеющими связь с тварным бытием человека: сущность же имени, то, в силу чего звук является носителем имени Божия, есть сам Бог и требует не относительного, но безусловного [694]поклонения и служения.

a) Именем Божиим очищаемся от грехов и спасаемся, именем Божиим совершаются таинства, именем Божиим действенна вся Церковь как место нашего спасения.

b) Именование не есть сила сама по себе, поскольку [695]имеется в виду имязвучие или имяначертание, но постольку оно и не есть настоящее и истинное именование.

c) Но поскольку именование действенно, постольку оно творится по активной вере и искренней преданности Богу [696]; следовательно], таинства и чудеса творятся Именем, но с действенностью имени всегда связана субъективная и активная вера именующего.

d) Отсюда, хотя само по себе имя Божие есть сам Бог и потому одноприродно, произносимое человеком и в связи с этим действенное имя Божие—двуприродно, поскольку участвует тут и энергия человека; произносимое имя—место встречи Божественных и человеческих энергий.

e) Однако энергия человека сводится лишь к принятию в себя Божественных энергий, подлинно же действует в таинстве и чуде сам Бог в своих именах, и только Он, а человек делается только сосудом имени Божия.