Синтия пересчитывала свои чемоданы, пока кряжистый малый ставил их на платформу возле поезда. Она взяла с собой все самое ценное и дорогое, начиная с любимых книг и заканчивая одеждой, Она бросила взгляд на Мэверика. В левой руке он держал ее ковровый саквояж. Седельные сумки Мэверика были перекинуты через его правое плечо. Синтия сжимала в руках свое портмоне и хлопчатобумажную шаль. Она собиралась оставить свои вещи на складе при железнодорожной станции до приезда Виктории.

Теперь, когда все шло по плану, Синтия могла слегка расслабиться. Она была рада тому, что ее ожидали горячий ужин и мягкая постель. После встречи с Мэвериком, Запад не казался ей унылым и скучным. А если он и впрямь был таким удручающим местом, она готова была так отредактировать его, чтобы для ее читателей он приобрел неодолимое очарование.

Когда все вещи были выгружены из поезда, Синтия распорядилась, чтобы их отправили на склад. Теперь одной заботой стало меньше, и она повернулась к Мэверику. Ей вовсе не понравилась его улыбка, больше смахивавшая на глумливую ухмылку.

– Что-то не так с моими чемоданами? – Синтия прищурила свои зеленые глаза.

– Вы собираетесь пробыть здесь некоторое время?

Он пытался скрыть свою улыбку, но ему это не удалось.

– Что вы хотите сказать?

– Ну, чемоданов, кажется, восемь?

– Я бы предпочла, чтобы было десять.

Синтия продала и раздала очень много вещей, но ведь захватить с собой всю предшествующую жизнь было невозможно.

Мэверик поднял бровь:

– Вы держите путь на Запад?

– Я уже прибыла на Запад.

Она спустилась с платформы. Вокруг ног клубилась пыль.

– Давайте найдем отель, – предложила Синтия. – Мечтаю о горячей ванне.

Мэверик усмехнулся. Он представил Синтию обнаженной. Тогда он смог бы увидеть ее длинные распущенные волосы. Да, это было бы приятным зрелищем для усталых глаз. Но прежде чем мечтать, нужно было найти место для ночлега, и Мэверик повел Синтию в лучший отель в городе.

Он остановился возле «Пыльного гуртовщика».

– Благодарю вас.

Она вошла в прохладный вестибюль отеля. Возможно, это был лучший отель, но он не оправдал ее ожиданий. Деревянный пол был весь в царапинах от шпор и в песке, занесенном с улицы. Над потертым письменным столом висела голова пумы, столь же потрепанная, как стол, и щерилась на них. За письменным столом скучал молодой человек в несвежей белой рубашке и выцветших черных штанах. Увидев Синтию и Мэверика, он с любопытством принялся разглядывать их.

Синтия посмотрела на Мэверика. К ее удивлению, он был вполне спокоен. Тогда Синтия подвергла анализу свои ожидания. Что ей было нужно? Только постель и ванна.

– Я сниму лучший номер в отеле.

Он направился к молодому человеку за письменным столом.

Она удержала его. Мэверик устремил на нее изумленный взгляд своих синих глаз.

– Самый лучший номер сниму я. А вы чуть похуже.

– Два номера? – удивился он.

– Да.

Должно быть, в поезде он чего-то не понял или она не сумела ему ничего толком объяснить. Кто он? Головорез? Сердцеед, использующий каждый удобный случай? Конечно, он рассчитывал на то, что все будет так, как угодно ему. Ладно. Скоро ему придется смириться. Решать, как сложатся их отношения, предстоит ей, и ему следовало осознать это.

Он заколебался, перебирая в уме все происшедшее. Если она хочет продолжать игру, ему остается хотя бы ненадолго подчиниться. Дама будет жить в отдельном номере. Это факт.

– Два номера, – твердо повторила Синтия.

В ее голосе чувствовалось напряжение. Мэверик кивнул, потом подошел к столу, где сидел молодой человек. Клерк был достаточно молод и потому едва ли мог видеть его прежде, но на всякий случай Мэверик низко надвинул ковбойскую шляпу, затенив лицо.

Когда ему выдали два ключа, он проводил Синтию вверх по лестнице на второй этаж. Под ногами поскрипывал песок, а в воздухе стоял запах затхлой одежды. Но Мэверик не замечал этого. Он был очень расстроен тем, что не сумел получить два соседних номера. Правда, он надеялся, что один из них не будет использован по назначению.

Мэверик распахнул дверь комнаты, которая считалась лучшей и самой просторной в отеле. Синтия вошла, повернулась к нему лицом и протянула руку.

Он с изумлением взглянул ей в лицо.

– Мой саквояж, – требовательно сказала Синтия. Мэверик сделал шаг вперед.

– Я поставлю его в комнате.

Она продолжала протягивать к нему руку.

– Я сама его внесу. Мэверик нахмурился:

– Лучше мне сначала увидеть комнату.

– Лучше вам осмотреть свою.

– Синтия, я...

Ее длинные пальцы сомкнулись на его руке, державшей ручку саквояжа. Мэверик не выпускал чемодан, но думал о другом. Ее рука была нежной, теплой и он представил, как она обнимает его, гладит и ласкает.

– Будьте любезны отдать мой саквояж. – Голос Синтии прервал его размышления.

Тряхнув головой, чтобы отогнать тревожные мысли, Мэверик отпустил саквояж. Если он не будет следить за собой, то окажется в дураках. И он уже подозревал, что ничего не понимает в ее играх. Но если бы ему удалось правильно разыграть карты, направить ее в нужное русло, Синтия испытала бы потребность в нем, даже не подозревая, что желает его. Впрочем, он всему ее научит. «Редактор»! Он вглядывался в ее лицо. Неужели ему так не повезло и она сказала правду? Нет. Он заплатит ей за то, что хочет получить. И дело с концом.

– Вы не пойдете в свой номер?

Синтия вцепилась в свой саквояж обеими руками. Костяшки ее пальцев побелели от напряжения.

– Я подожду и потом поведу вас обедать.

– Хорошо. Мне очень хочется поговорить с вами.

– Поговорить? – осклабился он.

– Да. А что же может быть еще?

Мэверик глубоко вздохнул. Она умела довести мужчину до умопомрачения. Эх, если бы Синтия не была настороже, он бы распахнул дверь пошире, а потом захлопнул за собой. Он бросил бы на туалетный столик несколько золотых монет с орлом и не стал бы больше тратить время попусту. С каждым мгновением он желал ее все больше.

– Ну?

Ее лицо оставалось холодным и выражало сдержанность, но сердце готово было выскочить из груди. Она опасалась, что он заметит ее волнение. Синтия пыталась держать себя в руках, но ей трудно было управлять своими чувствами, когда он был рядом. В прошлом она никогда не оказывалась в таком положении. Она ненавидела сантименты. Для нее важен был бизнес и больше ничего.

Мэверик сделал шаг назад, В конце концов, скоро обед. Ему надо смыть пыль путешествия, прежде чем он прикоснется к ней. Но тело его жаждало иного решения.

– До скорого свидания.

Она вынула ключ из замка и закрыла дверь, не в силах ни минутой дольше выносить его близость.

Мэверик не тронулся с места, продолжая смотреть на дверь, будто ждал, что Синтия передумает. Он уже поднял руку, чтобы постучать, но потом заставил себя повернуться. Ему не следовало терять головы. Если он не будет соблюдать осторожность, его отправят обратно в Вайоминг в сосновом ящике.

Кем бы ни была эта Синтия Тримейн, редактором или шлюхой, она знала, как обращаться с мужчинами. Ему следовало помнить об этом, чтобы добиться желаемого.

Услышав стук в дверь, Синтия закрыла книгу и перестала раскачиваться в кресле. Она отложила роман и посмотрелась в овальное зеркало над умывальником. Синтия чувствовала себя посвежевшей. Она приняла вожделенную ванну и немного вздремнула. Ее комната была непритязательной, но чистой. Здесь было все, что нужно – постель, туалетный столик, умывальник и вешалка для одежды. Она была рада, что наконец избавилась от качки корабля и тряски поезда. Синтия не привыкла к роскоши, и ее вполне устроила гостиница «Пыльный гуртовщик».

Стук в дверь повторился.

Синтия догадывалась, что это был Мэверик, но не спешила открывать. Этот головорез мог и подождать, пока у нее пройдет сердцебиение. Она снова критически оглядела себя. Ее волосы были собраны на затылке в шиньон. Белая блузка и черная юбка, вынутые из коврового саквояжа, выглядели просто, но придавали ей особое обаяние. На шее красовалось магическое ожерелье с кристаллом яки – оно должно принести ей удачу. Синтия старалась, насколько это было возможно, походить на деловую женщину и надеялась, что Мэверик примирится с этим фактом.