Некоторые пациенты в ходе анализов обнаруживают скрытую склонность к гомосексуальности; об этом знает каждый психиатр. Эти люди поддерживают сексуальные отношения только с лицами другого пола, никогда не участвуют в гомосексуальных актах, никогда не испытывают влечения к лицам своего пола; но случается какое-то событие ( или сон), которое вдруг обнаруживает скрытые гомосексуальные чувства, и такое переживание производит шокирующее действие. Пациент начинает сомневаться в своей мужественности, так что психиатру приходится его успокаивать. Рассмотрим пример.

Уильям был моим пациентом в течение нескольких лет. Во время лечения он вступил в сексуальную связь с женщиной, которая была старше его. Ему было 28 лет, и он все еще жил со своим отцом, который сразу же решительно воспротивился этой связи, так что Уильям оказался в затруднении. Отец хотел, чтобы связь прервалась, женщина хотела продолжения и углубления отношений, а Уильям хотел только одного – быть свободным от всех. Он чувствовал вину по отношению к женщине, но не мог противиться отцу. По профессии он был архитектором и неплохо разбирался в своем деле, но не мог добиться настоящего успеха, хотя и желал этого. В этих обстоятельствах он чувствовал, что попал в ловушку, увяз и не может ничего предпринять. У него, однако, не было жалоб на свои сексуальные возможности; не было и чувства неудовлетворения своей сексуальной деятельностью.

Главной чертой его личности была склонность к мазохизму, и именно к его психической (а не физической) разновидности. Это выражалось в сильном чувстве неполноценности, в огорчениях по поводу отсутствия успеха в деле и в связи с неспособностью принимать решения. Физически он выглядел неплохо: не атлет, но человек с хорошо (даже чрезмерно) развитой мускулатурой; одна ко его мышцы были сильно напряжены и сокращены (контрактированы), создавая впечатление связанности тела, которое было крупным, волосатым, с нездоровым оттенком кожи, и выглядело отяжелевшим; движения давались ему не без труда. И еще одна черта указывала на существование проблемы: недоразвитые ягодицы и таз, который к тому же был слишком выдвинут вперед. В его поведении не было даже оттенка задора, свойственного молодости.

В ходе лечения его тело расслабилось, таз немного пополнел и стал более подвижным. Он приобрел некоторую уверенность в себе; в его поведении появилась твердость. Анализ помог ему решить многие проблемы в отношениях с отцом и прояснить чувства матери, до этого подавленные. В результате он оставил и отца и свою подругу, и поселился отдельно, заведя новых друзей и занявшись новыми делами.

Потом Уильям влюбился в другую женщину, которая тоже была старше его на несколько лет и к тому же занимала более высокое положение в обществе. Это началось как случайная связь, но сексуальные чувства оказались так сильны, что отношения стали более тесными и многообещающими, но дело осложнилось из-за трудностей личного характера, так как помимо разницы в возрасте, положении и жизненном опыте обнаружилась и разница в религиозной принадлежности. Эмоционально Уильям все еще не был готов к браку, поэтому, когда его подруга забеременела, он почувствовал опасность оказаться в ловушке, и реакция была одна – побыстрее удалиться.

Говорят, что в жизни каждого мужчины бывает три женщины: одна – та, которую он любит; другая – та, что любит его, и третья – та, на которой он женится. Думаю, это верно и по отношению к жизни женщины. Главная мысль состоит в том, что брак – это часто компромисс. Романтика, как и возбуждающая сексуальная связь, нередко оканчивается разрывом отношений. Возможно, человека лишает желанного счастья чувство сексуальной вины, таящееся на дне души. В рассматриваемом случае ни Уильям, ни его подруга не были достаточно зрелыми людьми, чтобы сохранить свои отношения ради тех существенных ценностей, которые в них заключались. Уильям не спешил жениться, он боялся попасть в ловушку, связав себя прочными обязательствами; ему вспомнилось чувство вины, пережитое с предыдущей женщиной, и это его тревожило и мучило. Он думал о том, что способен предложить своей подруге только сексуальное удовольствие, в отличие от тех мужчин, которые вместе с замужеством могли бы дать ей достойное положение в обществе, и это заставляло его чувствовать свою неполноценность. Так или иначе, но отношения распались из-за мелких ссор, ревности, взаимных обид и упреков, а с ними ушли и сексуальные чувства. Но интересно, что хотя их сексуальное возбуждение уменьшилось, их потребность друг в друге возросла. Оставшись без подруги, Уильям впал в отчаяние; сидя один в своей квартире, он подолгу предавался мрачным мыслям. Связь еще продолжалась некоторое время, принося недолгие вспышки добрых чувств и краткое удовольствие, но каждый понимал, что это не может продолжаться постоянно; страх быть отвергнутым отравлял настроение каждому из них.

Случай, напомнивший о гомосексуальности, произошел, когда Уильям понял, что он цепляется за свою подругу, как за родную мать. Он подумал, что надо построить свою собственную жизнь, и достаточно значительную, чтобы иметь опору для своей индивидуальности. Он понял, что чувство уверенности в себе невозможно обрести, находясь в зависимости от другого человека. Он попытался завести новых друзей, в первую очередь – мужчин, с которыми до этого почти не дружил.

Среди его новых друзей оказались двое мужчин, живших вместе. Он знал, что они гомосексуалисты, но все же принял приглашение и пришел к ним в гости; когда друзья пригласили его остаться на ночь, он почувствовал, что это связано с риском гомосексуальных предложений, но согласился. Ночью такие предложения последовали, но Уильям отверг их; тем не менее, он чувствовал, что намеренно стал участником сомнительной ситуации, и что гомосексуальность его чем-то привлекает, хотя его ум отвергает подобное поведение.

Как же можно истолковать поступок Уильяма, учитывая особенности его личности? Мог ли он поддаться на уговоры и вступить в гомосексуальную связь, если бы не сопротивлялся так активно? Если основываться на утверждении Берглера о том, что психический мазохизм и гомосексуальность взаимосвязаны, то можно было бы ожидать проявления им соответствующей склонности. И действительно, в его личности была такая тенденция, хотя это и не превратило его в гомосексуалиста; это только обнажило путаницу и противоречия в его чувствах и неустойчивость характера его сексуальности, которая раньше не появлялась.