Для Гранта эта записка вообще ничего не значила. Если Кэли видел доказательства того, что Курт вернулся в дом, он обязательно сообщил об этом Кортни. Однако Кортни об этом ни словом не обмолвилась Дилану всего несколькими минутами раньше по телефону и никогда не просила наблюдать за домом на Лэйк Вашингтон, чтобы проследить за передвижениями Курта. «Я убедился, что записка была помещена там для меня, чтобы я её нашёл в тот вечер, — вспоминает Грант. — Вот почему Кортни так сильно хотела, чтобы мы вернулись в дом, чтобы мы нашли эту записку».
Они вновь обыскивают дом, включая тайный отсек кладовой в спальне, как и просила Кортни. Там не было ни оружия, ни каких-то других зацепок, которые могли бы указать на местонахождение Курта. И снова они не добираются до оранжереи из-за сильного дождя.
Тем временем в маленькой заметке в «Los Angeles Times» тем утром сообщалось, что «Нирвана» отказалась от своего участия в качестве главного действующего лица в предстоящем туре в Лоллапалузе, и что группа, по слухам, распадается.
На следующее утро на бензоколонке по пути во владения в Карнэйшне Дилан звонит из телефона-автомата. Он возвращается к машине несколько минут спустя. Он только что узнал, что в доме на Лэйк Вашингтон было найдено тело. Грант включает радио, которое передавало специальный выпуск новостей о смерти американского идола.
Путешествие Курта Кобэйна завершилось. Путешествие Тома Гранта — только началось.
6
«Подожди-ка, — говорит Грант после того, как по радио сообщили, что Курт Кобэйн был только что найден мёртвым в оранжерее. — Мы же там были. Что это за оранжерея?».
«Это просто грязная маленькая комната над гаражом, — отвечает Дилан. — Я думаю, там хранили всякий хлам или что-то вроде того».
Они разворачивают машину, чтобы ехать назад к дому на Лэйк Вашингтон, чтобы узнать об этом побольше. Грант вспоминает, что был озадачен поведением Дилана.
«Он только узнал, что умер его лучший друг, однако он почти никак на это не отреагировал. Моё внутреннее чутьё подсказывало мне, что Дилан вёл себя так, будто он уже знал, что Курт был мёртв, хотя я не был уверен, что он имел к этому отношение».
Когда к полудню они добираются до дома, там уже толпятся представители СМИ. В небольшом парке рядом с домом устанавливают свои камеры бригады из «Entertainment Tonight», «Hard Copy», «A Current Affair», Эн-Би-Си и «MTV», а потом приезжают и репортёры из «Rolling Stone», «Spin», «People» и «Village Voice». Табита Сорен с «MTV» по чистой случайности находится в городе и берёт на себя полномочия в течение двух дней транслировать живые эфиры в режиме нон-стоп, дополняя их несколькими часами репортажей Си-Эн-Эн, «Fox News» и большинства телестанций Сиэтла. Они наполнены общим горем молодой Америки; Кобэйн стал Кеннеди нового поколения.
Пока они паркуются на противоположной стороне улицы, Дилан указывает на местных представителей СМИ, которых он знает, и советует Гранту, кого избегать, а кому доверять. Он отказывается выходить из машины, зная, что в тот момент, когда он появится, репортёры столпятся вокруг него, чтобы получить от него комментарий по поводу смерти своего друга. «Я не пойду в этот зоопарк», заявляет он. К тому времени на место происшествия прибывает группа детективов Полицейского Управления Сиэтла и бригада из управления судебно-медицинской экспертизы.
Гранту удаётся пробиться через кордон СМИ к маленькому зданию с оранжереей, до которой можно было добраться только по лестнице снаружи гаража. То, что выясняется вспоследствии, включая все разговоры, которые у него могли быть с полицейскими и судебно-медицинскими экспертами, которые прибыли на место происшествия, по-прежнему является тайной, потому что он отказывается дать нам послушать эту плёнку. «Я не могу вдаваться в слишком подробные детали того, что я узнал, когда приехал тем утром, — объясняет он. — Некоторые из этих деталей будут очень важны для обвинителя, который в итоге возьмётся за это дело, и я не хочу слишком рано раскрывать свои карты».
После полудня Грант звонит в свой офис и говорит с Беном Клагманом, который рассказывает ему, что по сообщению компании, использующей кредитные карточки, кто-то продолжал попытки воспользоваться аннулированной кредитной карточкой Курта до раннего утра 8 апреля, незадолго до того, как было обнаружено его тело.
Но когда Грант звонит детективу Кэмерону из Сиэтлского Полицейского Отдела по Убийствам, чтобы рассказать об этом сообщении, он обнаруживает, что Кэмерон до странности равнодушен. Кэмерон рассказывает Гранту, что Курт сам заперся в комнате. Пожарники должны были разбить стекло в двери, чтобы войти. Вывод Кэмерона ясен. Запершись таким образом, Курт должен был быть совершенно один, когда он умер.
Грант остаётся в Сиэтле ещё на день, чтобы побеседовать с несколькими друзьями Курта до того, как вылететь в Лос-Анджелес в субботу, 9 апреля. «Меня поразило то, что все, с кем я говорил, те люди, которые очень хорошо знали Курта, казались удивлёнными, — вспоминает Грант. — Они все говорили одно и то же — что он не хотел покончить с собой. Все от Марка Лэйнгана до Дилана Карлсона и многих сиэтлских друзей и партнеров. Было не похоже, что они просто не хотели признавать очевидного или что-то в этом роде; они все были категоричны. Но я не уверен, что тогда полагал, что это всё-таки было убийство. Было много странностей, и я начал сомневаться, но я думал, что дам большинству из них рациональное объяснение, говоря: «Ну, такова судьба Кортни. Всё время случаются странности». Её окружают странности, так что я, возможно, сперва дал рациональное объяснение всем несоответствиям».
К тому времени, как Кортни узнала об этой смерти в пятницу вечером от своего адвоката, СМИ по-прежнему не знали, что днём раньше она была арестована в своём номере в «Пенинсуле» после того, как неизвестный позвонил из отеля по номеру 911 о возможной наркотической передозировке.
После того, как врачи транспортировали её в лос-анджелесскую городскую больницу «Century» для неотложной терапии, полиция обвинила её во владении контролируемым веществом (они полагали, что маленький мешочек с белым порошком являлся героином), наркотическими принадлежностями, включая шприц для подкожных впрыскиваний, и похищенной собственностью (пачку врачебных рецептурных бланков). Она была доставлена в тюрьму Беверли Хиллс, оставив своего ребёнка в отеле с одной из нянь, Джекки Фэрри. Несколько часов спустя Кортни была освобождена под залог в размере 10 000 $ после обещания явиться в суд Беверли Хиллс 5 мая для предъявления обвинения. Вечером того же дня она зарегистрировалась в реабилитационном центре «Эксодус», том самом, откуда Курт сбежал неделей ранее.
Именно там на следующее утро её адвокат Розмэри Кэрролл сообщила ей новость о смерти Курта. Час спустя Кортни на частном самолёте «Лирджет» направлялась назад в Сиэтл с Фрэнсис Бин, Розмэри Кэрролл, Джекки Фэрри и гитаристом «Hole» Эриком Эрландсоном.
Приземлившись, Кортни немедленно взялась за дело. Были наняты охранники, чтобы защищаться от СМИ, и, чтобы помешать фотографам, поверх оранжереи, где всё ещё лежало тело Курта в ожидании, когда судебно-медицинский эксперт заберёт его на вскрытие, был помещён брезент. Как раз перед тем, как был натянут брезент, фотограф «Seattle Times» Том Риз сумел сделать несколько фотографий оранжереи с применением увеличительного объектива. Один запоминающийся снимок, обошедший весь мир, запечатлел распростёртую ногу, одетую в джинсы, кеды и открытую коробку из-под сигар на полу.
Тем временем на место происшествия приехала мать Курта, Венди О`Коннор, где она сказала репортёру из «Associated Press»: «Теперь он ушёл и вступил в этот дурацкий клуб. Я просила его не вступать в этот дурацкий клуб», имея в виду список безвременно умерших легендарных рок-звёзд, включая Джими Хендрикса, Дженис Джоплин и Джима Моррисона.