— Я никогда не расстанусь с ним. Спасибо, Брок.

— Если бы мне не нужно было уйти, тебе вообще не понадобилось бы оружие, — недовольно буркнул он. Так что можешь не благодарить.

К его удивлению, Соня вдруг порывисто сжала его руку.

— Знаешь, раньше мне никто никогда ничего не дарил!

Теплые пальцы Брока обхватили ее ладонь. Соня вскинула голову и вдруг почувствовала, что тонет в его темных глазах. Внезапно ей мучительно захотелось узнать, о чем он думает. В такие моменты, как сейчас, ей иногда начинало казаться, что Брок… хочет ее.

Что такое возможно.

Но стоило ему моргнуть — и наваждение исчезло. Наверное, она все выдумала.

— Я постараюсь вернуться как можно быстрее, — буркнул он. — Вирран не мог уйти далеко. Надеюсь, мне не составит особого труда отыскать и убить эту тварь еще до темноты.

— А если не удастся?

— Я сказал Джин, что должен на какое-то время уйти. Она обещала приглядывать за тобой. Сказала, что иногда нанимает нескольких человек охранять трактир. К вечеру они будут здесь.

Соня молча кивнула. Было видно, что мысли ее витают где-то далеко.

— Но ты ведь вернешься, — дрожащим голосом прошептала она.

— Вот, возьми, — продолжал Брок, сунув ей небольшой кошель. — Тут деньги. Если я не вернусь, купи лошадь, найми нескольких человек для охраны и возвращайся в замок.

— Но ты ведь вернешься? — тупо повторила она.

Брок какое-то время смотрел ей в глаза.

— Да. Это так, на всякий случай. Дай мне слово, что сделаешь все, как я сказал.

— Обещаю.

Соне не хотелось даже думать о том, что Брок может не вернуться. Но если Дейрдре жаждет мести, то Брок в списке ее врагов наверняка займет почетное первое место, с ужасом подумал она.

Неохотно выпустив ее руку, Брок направился к двери. Соня как во сне последовала за ним. Она отдала бы все на свете, лишь бы он остался. Но у Брока не было выбора, и Соня это знала.

— Будь осторожен, — прошептала она.

Брок обернулся. На губах его играла улыбка.

— Я ведь Воин, Соня. Ни одному виррану не под силу меня убить.

— И все равно тебя могут убить, — дрожащим голосом пробормотала она.

— Только не сегодня. И если мне суждено погибнуть, то не от руки виррана! — отрезал Брок с такой уверенностью, что Соне на миг стало легче.

— И все же… будь осторожен! — Соня судорожно вздохнула. — Я успокоюсь, только когда ты вернешься.

— Я постараюсь вернуться как можно скорее.

Соне очень хотелось в это верить. Решив не доставлять Броку лишних волнений, она постаралась выдавить из себя улыбку.

— Тогда буду ждать тебя к ужину, — пообещала она.

— Вот это мне нравится уже больше.

Брок вдруг шагнул к ней, и сердце Сони ухнуло в пятки. Словно во сне она увидела, как он потянулся к ней. Тяжелая ладонь Брока опустилась ей на голову, обхватила затылок. А потом она почувствовала, как его пальцы запутались в ее волосах.

Соня блаженно зажмурилась. Ей нравились прикосновения его загрубевших пальцев, нравилось, как его рука мягко и в то же время настойчиво ласкает ее. Нравилось смотреть ему в глаза, от волнения ставшие почти черными, наблюдать, как одно чувство сменяется другим, с замиранием сердца ожидая, как он снова отгородится от нее невидимой стеной.

Соня не столько увидела, сколько почувствовала, как он придвинулся к ней. Лицо Брока вдруг оказалось совсем близко, и в самой глубине его глаз она увидела то, что так хотела и боялась увидеть. А потом он прижался к ней лбом, и время словно остановилось.

В комнате повисла тишина.

Соня боялась шелохнуться, боялась дышать, чтобы не спугнуть то невидимое, что в этот миг связало их с Броком. Сколько она помнила, это был первый раз, когда он позволил ей заглянуть к нему в душу.

Брок осторожно коснулся ее щеки, и кожа мгновенно покрылась мурашками. Потом незаметно привлек к себе, и Соня беззвучно вздохнула, почувствовав жар, исходящий от его сильного тела.

Ее руки обвились вокруг талии Брока. Она сама не поняла, как это произошло, — все случилось само собой. Ее взгляд был прикован к его губам, и Соня вдруг представила, как он поцелует ее. Или она его, что совсем не важно.

А потом губы Брока прижались к ее губам. На мгновение Соня почувствовала, что не может дышать, а вихрь самых разных чувств захлестнул ее.

Теплые, мягкие губы Брока внезапно словно затвердели, стали настойчивыми и ненасытными. Он все крепче прижимал ее к себе, пока она не перестала понимать, где кончается он и начинается она. Его поцелуй стал глубже, и Соня вдруг почувствовала, как ее затягивает его страсть…

Ей казалось, что где-то внутри ее вспыхнула искра, которая мгновенно разгорелась, превратившись в ревущее пламя, от которого кости ее стали плавиться одна за другой. Весь мир на мгновение перестал существовать — остались только он и она, да еще желание, которое неудержимо влекло их друг к другу.

Но Брок вдруг отодвинулся.

Какое-то время он молча стоял, глядя в ее еще затуманенные глаза. По лицу Сони блуждала улыбка. Она ждала, что он что-то скажет… что снова прижмет ее к себе.

Вместо этого он на мгновение легко коснулся кончиком пальца ее губ.

А потом повернулся и исчез за дверью.

Брок, выскочив в коридор, привалился спиной к двери и закрыл глаза. Сердце колотилось так, что едва не выпрыгивало из груди. Он все-таки не выдержал и поцеловал Соню. Зачем? Не следовало этого делать.

Он до сих пор ощущал на губах вкус ее губ. Аромат ее тела преследовал его, сводил с ума. Это было желание… острое, непреодолимое, первобытное желание.

Прикосновение ее рук, ощущение ее точеного тела, с такой упоительной готовностью прильнувшего к нему, страсть, с которой она отвечала на его поцелуи… Это конец, обреченно подумал Брок.

Ему хотелось одного — плюнуть на все, вернуться в комнату, схватить Соню в объятия и целовать, пока у нее не закружится голова. А потом любить ее со всей страстью, на которую он был способен, наслаждаясь срывающимися с ее губ криками.

Но это невозможно. Сначала нужно убить виррана.

Открыв глаза, Брок почувствовал, как во рту один за другим прорезаются клыки. Если он немедленно не возьмет себя в руки, то его бог будет только счастлив вырваться на свободу. Он уже пробудился и нетерпеливо рвался на волю. Его бог жаждал смерти, жаждал крови. Брок с трудом сдержал рвущийся из груди рык. Любой, кто осмелится дотронуться до Сони, умрет, с холодным бешенством подумал он.

Умрет медленной, мучительной смертью.

Брок заставил себя сделать шаг, потом еще один. Чем раньше он уйдет, тем скорее вернется. И тем скорее они смогут вернуться к тому, на чем были вынуждены остановиться.

Захлопнув за собой двери трактира, Брок решительно зашагал к лесу. Пусть кто-то посмеет остановить его! Убедившись, что из деревни его не видно, Брок сбросил тунику и повесил ее на ветку ближайшего дерева.

А потом освободил своего бога.

Кожа стала темнеть и наливаться темно-синим цветом. Кончики пальцев на глазах заострились и превратились в когти, острые и кривые, точно турецкие ятаганы. Спина вспучилась, и мгновением позже на ней выросли крылья.

Расправив их, Брок с наслаждением повел плечами.

Да, возможно, ему и не нравилось, что внутри его дремлет древний бог, зато ощущение собственной силы придавало уверенности в себе. А сознание того, что он умеет летать, до сих пор доставляло невероятное наслаждение. Ничто не могло сравниться с этим.

Брок почувствовал, как его бог глухо взревел, пробуждаясь к жизни. Пораксус жаждал крови ничуть не меньше, чем сам Брок, готовый пойти на все, чтобы защитить Соню. Но сейчас Брок был спокоен. Виррану не удастся уйти далеко. Пораксус не позволит своей жертве ускользнуть.

Глубоко втянув в себя воздух, Брок принюхался. Охота началась. И минуты не прошло, как он напал на след. По губам Брока скользнула самодовольная усмешка. Сверхъестественно острое обоняние позволяло ему с легкостью угадывать, куда направилась жертва. Еще витавший в воздухе слабый запах виррана был похож на светящуюся нить.