Оказываясь в закусочной «Любовь», дядя Красная Туфелька всегда пел под караоке песню «Не покаяния ради». «Между прочим, мою коронную…» — с плохо скрываемой досадой говорила хозяйка.

Существовало мнение, что дядя Красная Туфелька выглядит таким озабоченным из-за того, что в студии танцев, которую он открыл пять лет назад, дела шли не очень хорошо.

— А чего они там танцуют? — спросила я хозяйку.

— Понятия не имею. Банана-дэнс?

Каждый раз после того, как я встречала Красную Туфельку на улице, на следующий день со мной происходило что-нибудь хорошее. Однажды я нашла пятисотиеновую монетку. А до этого — выиграла бутылку кулинарного вина в лотерею, которую проводила местная бакалейная лавка. А еще до этого меня пытался снять один пикапер: «Может, выпьем чаю?» Он купил мне двенадцать упаковок жареной лапши в ларьке и подарил десять старых номеров журнала манги Shonen jump.

Дядя Красная Туфелька живет на третьем этаже своей танцевальной студии. Иногда он танцует прямо на улице. Однажды я увидела вблизи, как он это делает: держа одну ногу в воздухе, он пять раз быстро повернулся на другой ноге вокруг себя.

— Знаешь, как это называется? — спросила Мидори Кавамата, которая в тот раз была вместе со мной.

— Банана-дэнс?

— Нет, это гран фуэте.

Вскоре после этого студия танцев разорилась. На первом этаже открылся филиал закусочной «Любовь». Помещение на втором сдали под офис. А на третьем и по сей день живет Красная Туфелька. Иногда я вижу, как он крутит свои гран-фуэте на улице. Дядя выглядит при этом ужасно озабоченным, но его пируэты восхитительны.

— А что тут у нас, на деньги вообще играют? — спросил меня недавно сюда переехавший Сакаи-сан.

За азартные игры тут у нас отвечает Круглый, местный дядька-букмекер, который развернул свой бизнес на дальней окраине. Круглым его прозвали за круглый живот и круглые очки. Он специализируется на игре «мухи на свиньях». В каждом раунде участвуют четыре свиньи, и выигрывает та, на которую сядет больше мух.

— Свиньи? Мухи? — Сакаи аж вздрогнул от неожиданности.

У Круглого была хорошо развита динамическая острота зрения — он распознавал мух в полете и умел точно определять их количество. Разумеется, он мог бы контролировать ситуацию с помощью видеорегистратора, но в этом почти никогда не возникало необходимости.

На следующий день после нашего разговора Сакаи отправился к Круглому и его свиньям. Он не возвращался до поздней ночи.

— Ну как, выиграли? — спросила я его наутро.

Он развернул передо мной веером пачку купюр. Толщина пачки была где-то около сантиметра. Он спросил, не хочу ли я сходить к Круглому вместе с ним, но я отказалась. Потому что один раз Канаэ-тян чуть ли не силком меня туда затащила, и в итоге я лишилась трех тысяч иен. Я тогда еще училась в школе, и для старшеклассницы это был тяжелый финансовый удар.

Сакаи каждый день подолгу проводил время у Круглого на дальней окраине. Он начал одеваться в дорогую одежду, теперь его часто посещали разные девушки, а у дома стояло несколько иномарок.

Так как Сакаи слишком много выигрывал, бизнес Круглого стал приходить в упадок. Если верить слухам, получалось, что Сакаи жульничает, но поймать его за руку никак не удавалось.

В какой-то момент Круглый просто куда-то исчез. Владельцем бизнеса, разумеется, стал Сакаи. Он тут же затеял на дальней окраине масштабную реконструкцию. Построил там ночное кабаре, крайне подозрительный бар, бассейн и ресторанчик-одэнья, где всегда подавали вкусный одэн. Свиней, которые во времена Круглого выступали нагишом, новый владелец одел в курточки, расшитые золотыми и серебряными узорами. На главных воротах теперь красовалась бронзовая свиная голова, усаженная маленькими бронзовыми мухами.

Это было так отвратительно, что никто из нашего района к тому месту и близко не подходил, но заезжий клиент валом валил. Налицо было падение нравов, и инициативная группа во главе с хозяйкой закусочной «Любовь», директором собачьей школы и Хатиро организовала протестный альянс и вывела народ на демонстрацию. Никакого эффекта это не возымело.

В один прекрасный день все вдруг заговорили о том, что Круглый вернулся. А еще через несколько дней Сакаи-сан пропал без вести. Бизнес снова начал приходить в упадок, пока наконец не превратился в то, чем был раньше: в небольшой загон со свиньями и мухами на дальней окраине города.

По прошествии довольно долгого времени я решилась спросить у Круглого, что же все-таки произошло. И он рассказал мне всю правду. Желая отомстить Сакаи, под покровом ночи он пробрался к обидчику в дом и ударил его ножом с размаху в самое сердце. И тогда случилось что-то странное: Сакаи превратился в гигантскую тучу из нескольких десятков тысяч мух, которые, описав широкий круг, разлетелись в разные стороны.

— Я тебе говорю: это был повелитель мух, собственной персоной! Поэтому мне и не вменили убийство, — добавил Круглый и похлопал себя по круглому животу.

А бронзовая свиная голова в память о повелителе мух была перенесена в дом Круглого и до сих пор пылится там на антресолях.

Не так давно Киёси Акаи и Митчио начали после уроков наведываться в спортивный центр позади вокзала. Они шли туда прямо после школы с ранцами, даже домой не заходили. Сначала они всем говорили, что занимаются там пинг-понгом, но потом у нас было несколько занятий по пинг-понгу на физкультуре, и оказалось, что эти двое явно не знают правил, — получается, они нам нагло врали.

— А ну признавайтесь, что вы там делаете? — донимала их Канаэ-тян.

Но мальчишки будто в рот воды набрали. Тогда, прихватив меня, она отправилась на разведку в спортивный центр.

Мальчишек внутри не было, хотя мы с Канаэ-тян осмотрели каждый уголок. Выйдя на улицу, мы увидели кошку которая шла по забору.

— Брысь, — сказала Канаэ-тян и прогнала кошку. Потом поманила меня, мол, сюда, сюда, и свернула куда-то вбок.

Вдоль стены спортивного центра тянулась узкая тропинка. Мы какое-то время шли по ней, пока не услышали странный звук, как из громкоговорителя. Дойдя до двери, перед которой выстроились в ряд горшки с вечнозеленой родеей, мы заглянули внутрь и увидели Акаи и Митчио — они стояли на полусогнутых возле какого-то стола.

— Настольный бейсбол! — крикнула Канаэ-тян.

Хотя игра, в которую играли мальчишки, к бейсболу не имела никакого отношения. Больше всего это было похоже на пинбольный аппарат, в котором нужно загонять шарики в дырки. В то время тут у нас эта игра была очень популярной. На один раунд за пятьдесят иен игрок получал десять шариков, но, начав играть, остановиться было невозможно — у всех моментально возникала зависимость. У младшеклассников быстро заканчивались деньги, а вместе с ними и игра. Но со взрослыми, которые попадались на эту удочку, иногда происходили ужасные вещи. Не один и не два человека заработали через это дело инвалидность.

— Эй! Только попробуйте пожаловаться учителю! — закричал Митчио.

А Акаи даже не посмотрел в нашу сторону, так он был сосредоточен на игре.

— Интересно, — пробормотала Канаэ-тян, — вряд ли у Акаи и Митчио есть деньги, чтобы столько играть!

Она была права. Только сейчас мы заметили, что чуть в стороне от мальчишек стоит какой-то малыш и каждый раз, когда заканчивается раунд, подает им очередные пятьдесят иен. Мы никогда раньше его не видели.

— Тут что-то нечисто, — снова пробормотала Канаэ-тян и проскользнула в дверь.

Тот, кого мы приняли за маленького ребенка, при ближайшем рассмотрении оказался большой птицей. Но вместо четырех птичьих у нее было пять человеческих пальцев, и лицо тоже было скорее человеческим.

— Брысь! — крикнула Канаэ-тян, точно так же, как на кошку, только в десять раз громче.

С шумом захлопав крыльями, птица улетела. Акаи и Митчио ошалело смотрели на нас, будто только что очнулись от какого-то страшного сна. Оказалось, что за каждые полученные пятьдесят иен они должны были дать птице клюнуть их в задницу.