Великий Лорд не торопился с ответом. Он, не спеша, пил чай.

 - А вот об этом я хочу поговорить с Нантреком лично. Устрой нам встречу! И предупреди его, что благотворительность закончилась.

 - Что ты хочешь за свою помощь? - вздохнул чародей.

 - Я хочу, чтобы место, откуда они являются, было уничтожено, чего бы это вам ни стоило. Никаких компромиссов, никаких соглашений!

 - Ну, это подразумевается...

 - А я хочу, чтобы вы дали клятву!

 - Я передам Нантреку твои слова.

 - Вот и хорошо, - Лорд выудил откуда-то три медных шарика и начал привычно катать их в ладони.

 Оценив тяжесть предметов, Ребенген заключил, что убийство им пока не грозит, и решился зайти с другого конца:

 - Как ты относишься к предложению Ракша?

 Старший Лорд пожал плечами, его сын снова вмешался:

 - А как к нему можно относиться?

 Действительно - как? Чародей решил замять эту тему и сосредоточиться на еде: Першин уже вовсю жует, а при той скорости, с какой Гэбриэл поглощал печенье, на столе скоро останутся одни вазочки. Ребенген выбрал себе пирожное, облитое чем-то белым и посыпанное дроблеными орехами.

 - Не знал, что ты любишь сладкое, - усмехнулся Бастиан.

 - Не люблю, - признался чародей. - Но последнее время очень тянет.

 - Это нервы.

 Ох, нервы! У Ребенгена даже слеза на глаза навернулась. Обычно при такой нагрузке ему помогали эликсиры, но после прошлогоднего опыта он не решался их принимать - слишком легко втянуться. А ведь он так молод (особенно - для чародея) и уже так много сделал для Ордена. Наверное, сладкое благотворно действовало не только на него, Першин собрался с мыслями и решился задать вопрос:

 - А как она выглядит?

 - Кто - она? - оторвался от пирожных Гэбриэл.

 - Тьма, - уточнил маг.

 У Ребенгена засосало под ложечкой.

 - Такая черная, - сообщил юноша, - и дымиться. Вы что, хотите посмотреть на нее в натуре?

 Глаза мага азартно заблестели:

 - Да, конечно! Если это ничему не повредит.

 - Только нервам, - буркнул Ребенген и заторопился с пирожным.

 Молодой Лорд серьезно кивнул:

 - Хочу предупредить: это может быть очень неприятно, даже на взгляд со стороны. Хотя на обычных людей не действует.

 "А ведь обычных-то людей среди нас и нет!" - сообразил Ребенген.

 Гэбриэл бросил вопросительный взгляд на отца.

 - Действуй! - усмехнулся Бастиан. - Давно хотелось узнать, что это такое.

 - А я бы воздержался, - буркнул Ребенген, - но кто меня станет слушать?

 Повелитель Шоканги расхохотался в ответ, это явление было настолько неестественным, что мажордом испуганно заглянул в комнату.

 Гэбриэл пожал плечами и сложил ладони лодочкой, а дальнейшее произошло так быстро, что слилось для Ребенгена в одно событие. Миг, и в руках юноши появилось нечто, что назвать субстанцией было нельзя - так, прореха в реальности, дырка без дна, без единого отсвета. Кладезь Мрака не курился дымом, скорее - наводил на окружающее пространство рябь, словно пробовал материю на прочность. За долю секунды Ребенген осознал, что перед ним находится воплощенное Небытие, отрицание Сущего, Абсолютная Тьма. Мысль о том, что когда-то ЭТО уже касалось его, пугала чародея до помрачения, но опуститься до визгливых воплей о пощаде он не успел - раздался грохот и Разрушитель поспешно отпустил свою Силу.

 Першин лежал в глубоком обмороке - он отшатнулся от стола так стремительно, что упал на пол вместе с креслом, чтобы привести его в сознание, мажордома пришлось послать за нюхательной солью. Ребенген зыркнул искоса на повелителя Шоканги: Лорд Бастиан побледнел, но отстраняться не стал. Его глаза казались еще темнее, чем обычно, в зрачках блуждали синие отсветы и какое-то безумное ликование. Возможно, дело было в семейном родстве, или в покровительстве Огня Шоканги, но Ребенгену показалось, что Лорда очаровала сама мысль о Силе, способной прижать к ногтю любого мага. Прикинув, как далеко может зайти воображение Бастиана, чародей понял, что с экспериментами надо завязывать.

 - Это индивидуальная реакция, - пояснял молодой Лорд, пока Першина расталкивали и усаживали в кресло. - Бигген установил, что Разрушение как-то завязано на структуру личности.

 При Ребенгене Бигген выражался конкретней - на рациональное мышление, и добавлял, что оно не всегда является сильной чертой магов. Но говорить при Першине, что у него с мозгами не очень, было бы жестоко. Тем более что маг очень быстро справился с потрясением, наверное, сказался опыт службы на Границе.

 - Да-а, - протянул Першин, вытирая пот со лба рукавом, - с этим надо быть поосторожней.

 - Простые граждане ничего не чувствуют, необученные маги тоже, - Ребенген уже вернлся в свое кресло, - экспериментально установленный факт. Но сколько шума может поднять один-единственный посвященный, если все поймет не правильно, страшно даже думать. Оперативный Совет принял решение провести предварительную подготовку.

 Такой подход Першин мог понять.

 Задумчиво оглядев помятых волшебников, Лорд Бастиан подал знак мажордому и тот сменил приборы - на столе появились фужеры из каверрийского стекла, заполненные золотистым яблочным вином. Ребенген мысленно разделил емкость на три и напомнил себе о разнице в весе - соревноваться в питие с хозяевами стола не стоило. К теме Разрушения, по молчаливому согласию, не возвращались. Говорили о политике, о ценах на зерно и железо. О том, какой доход могут принести провинции оружейные мастерские, которые собиралось открыть в Шоканге Серое Братство (в качестве товара никто не сомневался, но в возможность собрать налоги с упрямых южан верили немногие). Ребенген приложил все силы для того, чтобы разговорить Першина. Это оказалось несложно (маг недооценил размер фужеров), но потом коллегу повело на пошлые анекдоты и пришлось спешно откланяться - юмор, принятый в среде волшебников, Великий Лорд мог не оценить.

 Пограничные Стражи у дверей проводили покачивающуюся парочку мрачными взглядами. "Одно в них хорошо", - неожиданно понял для себя маг. - "Сплетен можно не опасаться!" Маг твердой рукой направил Першина в сторону парка и домиков преподавателя, а сам поспешил к административному корпусу - Нантрек наверняка дожидается доклада. Бессовестно заставлять Председателя ждать только потому, что вино у Дракониса оказалось слишком удачным.

 Выходя из комнаты, мэтр Першин приложился к косяку и внятно обматерил неудачную архитектуру. Ну да, ну да. Я, например, в эту дверь проходил свободно. Отец оставался невозмутим, а моя худшая половина прикидывала, на какие фокусы можно было бы развести пьяного чародея.

 - Ну, и каково твое впечатление от общения со столпами общества, сын?

 - По-моему, они зарываются! - честно признался я.

 Отец усмехнулся:

 - Это их нормальное состояние. Вопрос в том, собираешься ли ты что-то по этому поводу предпринять?

 Я подумал и помотал головой:

 - Нет. Они начнут плакаться, и в результате я им еще и должен окажусь.

 Он понимающе усмехнулся и одним длинным глотком допил вино.

 Пока мажордом убирал со стола бокалы, мы хранили молчание, а потом я заторопился - оставался еще один вопрос, который легче было решить прямо сейчас, как в реку прыгнуть.

 - Ты тут говорил про страну допельгангеров, о том, чтобы ее уничтожить...

 Отец поощрительно кивнул.

 - Отступись.

 Больший эффект я мог бы произвести, только обернувшись демоном. Непонимание, неверие, гнев, растерянность. Мы еще ни разу не расходились во мнениях относительно чего-либо.

 Я поспешил объяснить.

 - Если бы речь шла об истреблении тех, кто посылает к нам убийц, я первый взял бы копье в руки. Пусть их участи ужаснутся небеса! Но ты говорил о местности, о стране. Уверен, большинство тех, кто там живет, так же не слышали о нас, как мы - о них. Для них твоя месть будет беспричинной и бессмысленной. Не надо. Пусть сами разбираются со своей бедой.