На улицу выносят погорельца.

Моя-ж обитель хладна и чиста,

Гуляет свежий ветер в залах,

А вместо кучи хлама пустота.

Огнём изжитая в людских Вассалах.

Но час пришёл спасённым быть,

И свежий ветер гонит тучи.

Придётся пламени смирится и остыть

Завесу тайны так увидеть лучше.

Вот капля первая — слова,

Вторая — их коварное значенье

Бродить закваску будет голова

Вином из мыслей станет угощенье.

И эту чашу невозможно осушить

Покуда сердце в клетке бьётся

Дурман от знаний не даёт остыть

Хмель в чашу постоянно подаётся.

На последнем четверостишье Гриша не выдержал, его надежда была растоптана потоком, как ему казалось «удивительной хрени». Поэтому желая осадить коллегу, он гневно закричал:

— Господи, Габриэл ты что совсем упоролся! Хватит жрать эти семена у тебя уже крыша едет! Сидит под кайфом и гуру из себя корчит! Только время зря потерял, когда сюда попёрся! Так, короче, сиди здесь и никуда не уходи…

В этот момент притихший Габриэл, который сидел до сих пор с неизменно спокойным выражением лица, щелбаном запустил семечку в своего собеседника. Маленький снаряд стукнулся о грудную пластину панциря и упал Грише под ноги.

Юноша в немом гневе, развернулся на носках, прошёл к своей кровати, забрал оттуда походный рюкзак и молча вышел из халупы.

Уже оказавшись на улице, Гриша с удивлением отметил, что не запомнил ни единого слова сказанного только что Габриэлом. Казалось, будто гнев настолько опустошил его, что кроме визуальных образов, которыми ум щедро сопровождал их беседу в голове ничего не осталось.

Однако сейчас эта странность интересовала Гришу меньше всего. Вообще говоря молодой человек ожидал того, что Габриэл не захочет ему помогать, будь он на месте мальчишки, Григорий и сам бы никуда не пошёл, так как прекрасно понимал, что он не воин и от его героизма толку будет мало. Но его поведение в данном случае обуславливало гнетущее чувство долга, сентиментальная привязанность к девушке и сострадание к товарищу, попавшему в беду. Поэтому, вопреки здравому смыслу, скрипя сердцем и переживая из-за того, что он, отправившись на поиски может создать ещё больше проблем товарищам, юноша выдвинулся в путь.

«Вырисовывается неприятный и довольно очевидный факт, весь наш отряд оказался просто не готов к этой экспедиции», подумал юноша, выбегая во двор пансиона.

Окинув тревожным взглядом зелёные архипелаги кувшинок, вид на которые частично закрывало правое крыло гостиницы, юноша решил переключиться на более насущные вопросы. Проблема была связанна с перемещением между воздушными островками. После бегства знати и военных действий в посёлке, совсем не осталось свободного или пригодного для перемещения транспорта. А мостики, сплетённые из воздушных корней, были далеко не везде, в особенности за пределами населённого пункта.

Однако юношу эта досадная новость не остановила, голова была на удивление свежа и ясна и после недолгих размышлений молодой человек решил смастерить себе индивидуальное средство перемещения. Используя лезвие огневика, Григорий отрезал сеть, от одного из разбившихся дирижабликов, некогда наполненную газовыми шарами.

Из неё он соорудил себе страховочный пояс, а остатки снасти он связал меж собой, так чтобы получить миниатюрное подобие парашюта. Побродив по округе, он отыскал обвисший шатёр из оболочки большого воздушного шара, некогда располагавшегося над домом. В нескольких местах оболочка вытягивалась к небу, за счёт скрывавшихся под ней газовых сфер, которые удерживали «шатёр» словно опоры. Спустя несколько тренировочных бросков юноша умудрился накинуть сеть прямо на один из шатров. Обуздав сферу, спрятавшуюся под парусиной, юноша привязал канаты к ремню, закреплённому на талии. Закончив с приготовлениями, он вновь достал огневик включил лезвие и оттянув стропы в сторону, аккуратно обрезал ткань вокруг «шатра». Газовый баллон, освободившись из капкана старой оболочки воздушного шара, рванул в верх натягивая стропы нового летательного устройства.

Сам Гриша от поверхности листа не оторвался, и поэтому решил, что одной сферы для удержания его тела навесу будет мало. Направившись в сторону следующего «шатра», Григорий заметил, что поверхность кувшинки уходит из-под ног, и он медленно, сантиметр за сантиметром поднимается в верх. К такому развитию событий юноша был внутренне готов. Быстрым движением он снял с пояса Прота сферу, бросил её в увесистое бревно, лежавшее неподалёку, притянул разбившийся шарик кольцом, снова отцепил сферу от кольца и, зажав её в левой руке, стукнул по ней ребром правой ладони.

Почувствовав тяжесть деревянного бруска, давящего на левую кисть, юноша вновь восстановил сферу, и прицепил её к связке на поясе. Подъёмную тягу худо-бедно удалось компенсировать, хоть и пришлось теперь перемещаться на носочках, но Гриша и этому уже был рад. Перехватив поудобнее балласт, парень большими скачками отправился спасать северную принцессу, украденную «огнедышащим драконом».

С большим трудом и неудобствами Григорий добрался до крайнего дома в посёлке. Там он подобрал длинную жердь, заменив ею первый утяжелитель. Это вынужденное усовершенствование пришлось использовать по двум причинам. Во-первых, канаты от воздушного шара во время прыжка, натягивались противодействуя движению вперёд, из-за чего молодой человек стал быстро утомляться. Во-вторых, такое неравномерное движение могло привести к тому, что перепрыгивая с островка на островок, он мог зависнуть между ними, потеряв ускорение. Идея с шестом помогла ему решить эту проблему, и теперь поджав ноги и плавно набирая скорость, словно баба яга в ступе, он стал удаляться от посёлка.

Первое время идти по следу хищников было довольно просто, основным ориентиром для юноши стала вереница из кровавых пятен, оставленных «добычей» на поверхности кувшинок.

Тем не менее в следующие полтора часа преследования «налётчиков» Григорий столкнулся по меньшей мере с тремя проблемами. Первой из них стали перепады местности, острова кувшинок росли на разной высоте, и когда встречался очередной архипелаг, возвышающийся над основной массой кувшинок, юноша для того, чтобы не потерять след, карабкался на него, предварительно спрятав свой шест в Прота сферу. Второй неприятностью стала стайка назойливых насекомых, чем-то похожих на помесь шершня и бабочку шелкопряда. Крупные крылатые агрессоры долго преследовали юношу и бессильно бились об его хитиновую крепость. Благо то, что они не сообразили отгрызть стропы воздушного шара. Григорий, отмахиваясь от них чуть было не потерял прицепленный к поясу огневик.

Третья, самая важная и вполне ожидаемая проблема заключалась в том, что кровавый след, по которому шёл молодой человек, стал иссякать. Спустя час преследования отыскивать капли крови на ворсистой поверхности кувшинок стало довольно трудно, а ещё через пол часа, все следы и вовсе пропали и перед Гришей встала дилемма. Противник ведь может обитать, где угодно, в том числе и в подоблачном мире, а это значит, что, если юноша отправиться дальше, сохраняя траекторию движения стаи «крокодилов», не факт, что он рано или поздно на них наткнётся.

Для начала парень решил осмотреть ближайшие кувшинки, на тот случай если стая изменила маршрут, там могли сохраниться хоть какие-то следы, оставленные телами погибших жителей.

В итоге разведка, в каком-то смысле, принесла свои плоды. Забравшись на доминирующий над местностью остров, Григорий увидел вдалеке потерпевший крушение дирижаблик, рядом с ним суетились два выживших человека. Тут-же возникала новая дилемма, для того чтобы наладить контакт с потерпевшими крушение, и выяснить, видели ли они стаю летающих ящеров, нужно было как минимум владеть языком. Гриша этим знанием не обладал, поэтому пытаясь понять, как же ему поступить, он замер в растерянности у края кувшинки.

Судя по тому, что ему удалось разглядеть, рядом с разбившейся летающей лодкой находился мужчина и ребёнок лет десяти.